На ее счастье, тот оказался не запаролен, что сейчас встречалось не так уж часто. Маша принялась тыкать пальцем в разные приложения: мессенджеры, соцсети, даже раздел эсэмэсок проверила. Если Родион и Мила задумали все заранее, они же должны были это где-то обсуждать? Вряд ли ему удалось втянуть ее в свою придумку сразу после приезда…
Или удалось? У Милы нигде не было никакой переписки с Родионом. А в истории вызовов — звонков с его номера или на него. Было не похоже, что они вообще общались до приезда в лагерь.
Отчаявшись найти что-нибудь полезное, Маша ткнула в значок галереи и сразу обратила внимание на то, что прошлым вечером Мила записала какое-то видео, довольно длинное. Посмотрев его до конца, Маша вскочила и кинулась к двери, забыв про все страхи. Ей нужно было немедленно показать видео Каменеву, ведь оно давало основания подозревать, что даже за запертой входной дверью они не в безопасности.
— Куда это ты так несешься в три часа ночи?
Маша вздрогнула и замерла как вкопанная, не добравшись даже до холла: путь ей преградил Крюков. Надо же было так попасть! Как он вообще тут оказался? Не мог же он услышать, как она смотрит запись!
Впрочем, режиссер выглядел взъерошенно и весьма сонно, и Маша напомнила себе, что его комната находится в той же части коридора, где ночует она, а стало быть, он, скорее всего, просто идет к себе.
— Да вот… в туалет приспичило, — натужно улыбнувшись, соврала она.
Крюков понимающе кивнул, уже собираясь посторониться, чтобы они смогли спокойно разойтись, когда вдруг его внимание привлекло что-то за ее спиной.
— Ты со светом, что ли, спишь?
Маша бросила быстрый взгляд через плечо: ее дверь стояла нараспашку и было видно, что в комнате ярко горит верхний свет.
— Да это я тапки искала… — зачем-то ляпнула она.
Крюков тут же посмотрел на ее ноги. На ее босые ноги.
— Не нашла, — добавила Маша.
Он нахмурился, переведя взгляд на смартфон, который она немного нервно прижимала к груди.
— Это ведь не твой телефон…
Маша тоже посмотрела на аппарат. Да уж, крупная розовая наклейка в форме сердца на ярко-красном корпусе говорила громче всяких слов, ведь корпус ее смартфона был серым и это наверняка все знали.
Крюков сделал шаг в ее сторону, явно намереваясь сократить расстояние между ними до вытянутой руки. Маша инстинктивно попятилась назад.
— Это же телефон Милы, так?
— Да, — с трудом выдавила она, продолжая пятиться. — Она забыла его.
— И куда ты с ним идешь? В туалет?
— Да. Хочу поискать их с Родионом переписку. Они же должны были обсуждать свой пранк…
— Лучше отдай его мне.
Крюков продолжал наступать на нее. Он больше не выглядел сонным, его глаза угрожающе потемнели, поэтому Маша продолжала пятиться.
— С чего бы это?
— Я сам поищу.
— Я прекрасно справлюсь с этой задачей. Или попрошу капитана Каменева. Он специалист в таких делах, найдет лучше нашего.
— Отдай смартфон, я сказал, — прошипел Крюков. — А то хуже будет…
— Вы мне угрожаете? С чего вдруг? Боитесь, что мы увидим запись, которую сделала Мила перед своим исчезновением?
Губы Крюкова как-то странно дернулись, глаза сузились, и Маше показалось, что он вот-вот кинется на нее. Они уже были на пороге кухни, только-только миновали дверь Элизы, за которой сегодня ночевал и ее телохранитель. Это значило, что Маше достаточно только закричать, чтобы помощь подоспела, ведь Илья Владимирович наверняка спит очень чутко. Но, как назло, горло сдавило нервным спазмом, она не смогла даже набрать в легкие воздуха, а Крюков вдруг оказался вплотную к ней.
Глава 13
Прежде чем Крюков вцепился в смартфон, который Маша прижимала к груди, кто-то схватил его сзади и с силой швырнул в сторону. Маша только и смогла, что тихо ойкнуть и сделать еще шаг назад. Только потом разобрала, что угрожавшего ей коллегу скрутил Каменев. Как и Климова несколько часов назад, он повалил Крюкова на пол, заломил ему руку за спину и придавил сверху собственным весом.
— Спокойно, не дергайся! — более грубым, чем обычно, голосом велел полицейский.
— Отпусти! — заверещал Крюков возмущенно. — Это произвол! Я ничего не сделал…
— Сейчас разберемся, что ты сделал, а чего не делал, — пообещал Каменев, слезая с режиссера и резким рывком поднимая его на ноги, а потом так же неделикатно усаживая на ближайший стул. — Дернешься — получишь по морде. Понял?
Крюков угрюмо кивнул, с мученическим видом растирая плечо. Каменев повернулся и вопросительно посмотрел на Машу.
— Что у вас там?
От пережитого страха и столь резкой перемены ситуации Маша не сразу поняла смысл вопроса. Потом ее отвлек шум в коридоре: двери принялись открываться, из-за них высовывались помятые и взъерошенные коллеги. Первым, конечно, выскочил Илья Владимирович в спортивных штанах, белой футболке и серых носках. За ним осторожно высунулась Элиза в лосинах и длинном свитшоте. Следом подтянулись и Стас с Никитой, ночевавшие в дальней части коридора.
— Что здесь происходит? — поинтересовался Илья Владимирович, обводя вопросительным взглядом их трио, замершее посреди кухни.
Маша снова повернулась к Каменеву, решив, что правильнее все же будет отвечать ему:
— Я нашла в тумбочке Милы ее смартфон. А в нем — видео, которое она записала вчера… то есть уже позавчера вечером.
— И что же на этом видео такого? — напряженно уточнил Каменев, оглядываясь на Крюкова, сгорбившегося на стуле.
— Сами посмотрите…
Она взяла смартфон так, чтобы все могли посмотреть воспроизводимое на нем видео, остальные с любопытством подошли ближе. Какое-то время они молча наблюдали за тем, как Мила включила запись, находясь у одного из корпусов. Судя по размеру, у того самого, где они днем записывали разные версии полиции о случившемся в лагере, а потом нашли кукол. Затем Мила, стараясь не шуметь, скользнула внутрь.
Сперва картинка была довольно яркой и четкой благодаря включившейся автоматически подсветке, но потом Мила почему-то выключила ее, стало темно. Все всматривались в экран с таким напряжением, что почти не дышали, а потому тихий девичий смех, раздавшийся где-то внутри строения, услышали весьма отчетливо. Элиза тихонько охнула, остальные промолчали.
Мила потянула на себя ближайшую дверь, та едва слышно скрипнула. В комнате было слишком темно, поэтому сначала никто не смог разглядеть то, что, по всей видимости, увидела Мила.
— Да не может быть… — прозвучал за кадром ее голос.
Она явно сделала шаг вперед, а потом все-таки снова включила подсветку. Сразу стало понятно, что ее шокировали те самые куклы с яркими, размалеванными лицами, сидящие кругом.
— Как странно… — пробормотала Мила, но озвучить,