— А вдруг так и есть, Андрей Петрович? И некоторые вещи вам знать не положено? Пока что?
— Говорите уже, старый вы мучитель.
Антон Антонович разлил по рюмкам настойку. Когда они опрокинули свои рюмки, хозяин дома продолжал:
— Видите ли, Андрей Петрович. Некоторые великие боги получили новую жизнь и новые профессии и специализации. В этом вы могли убедиться, пообщавшись с господином Асгардсоном. Еще раньше судьба нас столкнула со Снежной королевой, которая так и осталась без пристанища. О, а если бы вы знали, куда подевалась великая Афродита, богиня любви!..
— И куда же?
— Возможно, об этом я однажды вам расскажу. У нее все хорошо. Может быть, однажды мы даже пересечемся с ней, кто знает? О богине Лилит, которая, я уверен, инициировала нападение вампиров на Санту, и говорить не стоит. Вот с кем нос к носу нас то и дело сталкивала судьба! А теперь о вашем вопросе. Был один великий языческий бог, который куда-то пропал. — Антон Антонович недоуменно развел руками. — Как сквозь землю провалился!
— И кто же это?
— Его звали Один.
— Верховный скандинавский бог?
— Он самый. В упряжке Санты — восемь оленей, у Одина был восьминогий конь Слейпнир. Один тоже носился по небу, а еще превращался в милого старичка и проникал в дома людей, чтобы послушать, о чем они говорят, зло готовят или добро. От этого зависело, получат они подарки или фигу. Много и других совпадений.
— Например?
— Как сказала подлая Лотта-Мимоза спящему Асгардсону: «Это духовная связь. Ты ведь можешь читать мысли Санты». Один и Локи — названые братья, и не было в мире более близкой духовной связи. А потом Один просто исчез, но куда могла деться такая великая сила? Это как спрятать сотни тысяч молний в кармане. Как вы думаете, Андрей Петрович?
— Думаю, что не получится. — Крымов сбил пепел в старую жестяную пепельницу, стоявшую на заснеженном столе. — И все же очень трудно поверить, что наш Санта… Антон Антонович, вы это серьезно?
Бодрый старик хитро прищурил глаза:
— Очень возможно, однажды великому Одину сделали предложение, от которого он не смог отказаться. Либо быть низвергнутым, как многие языческие боги, либо стать самым добрым стариком на свете, которого будут любить все. И в первую очередь — малые детки. Наливайте, Андрей Петрович, — улыбнулся Антон Антонович. — Хлопнем еще по рюмашке — такое ведь дело провернули!
Алекс Винтер
Карлсон, который меня не слышит
Рождество мы запланировали провести на природе, точнее за городом, в месте, куда нога бывалого опера не ступала. Окончание года выдалось суматошным, да и новогодние праздники прошли неспокойно. На фоне того бедлама, что творился на работе, дача Агаты выглядела спасительным оазисом, который позволял мгновенно забыть о двойном убийстве по пьяной лавочке, грабеже склада бытовой техники, разбое и об исчезновении шведского туриста. Отдежурив, я забрал прямо со студии отчаянно зевающую Алекс, свою девушку, журналистку спортивного телеканала, и поехал к Агате, моей подруге из Следственного комитета. Выходные на ее территории давно стали доброй традицией: мы ели шашлыки, парились в бане, неспешно обсуждали начальство и коллег, преимущественно злословя и наговаривая, рождественские праздники пообещали быть прекрасными. Агата сделала на даче ремонт, провела туда спутниковое телевидение и обещала испечь гуся. Гуси у нее получались знатными, одного в прошлом году даже украли.
Погода стояла прекрасная. Выехали мы еще затемно, но пока добрались до дачного поселка, взошло солнце. Алекс успела даже вздремнуть: утренние эфиры заставляли ее вставать в четыре часа и мчаться через весь город на студию. Проснувшись где-то на полдороге, она минут пять бессмысленно таращилась в окно.
— Почему бы нам свою дачу не купить? — спросила Алекс, любуясь на заснеженные корабельные сосны. — Глянь, какая красота. Воздух хоть ложкой ешь, в городе такого не бывает. Нет, Стас, в самом деле, чего мы не купим хотя бы маленькую дачку? Малю-усенькую?
— Потому что у нас денежек нету, — разумно возразил я. — К тому же я на работе целыми днями, ты тоже, кто за всем будет следить? Дома нуждаются в уходе, без человека скучают, сохнут и дохнут. Сколько раз мы в прошлом году выезжали за город? Вот то-то и оно… А тут и воздух, и халява. Чем тебе плохо гостить у Агаты?
— Мне не плохо, Стас, просто я подумала, вдруг она не особенно рада гостям на праздники, а мы ее вынуждаем?.. Чего ты ржешь?
— Ты много знаешь людей, которые могут вынудить Агату делать то, что ей не нравится? По мне, такие самоубийцы в природе не водятся. И потом, я не напрашивался, она сама предложила. Подозреваю, ей снова нужна мужская сила, она что-то говорила о подпорках на чердаке. И мне нетрудно, и она помощь получит. К тому же нам все равно надо обсудить ход расследования по двум делам.
— Ладно, но я все равно спрошу, — неохотно сказала Алекс.
До дома подруги было недалеко, так что добрались мы без особых приключений, но уже на подъезде насторожились. Дача Агаты выглядела подозрительно нежилой. Шторы оказались наглухо задернутыми, дорожка к дому после вчерашнего снегопада осталась непрочищенной. Дежурств в СК у Агаты на праздники не было, она намеревалась все новогодние каникулы провести за городом, так что ее двор бы так неухоженно не выглядел. Я специально посмотрел: над баней не клубился дымок. Если в доме было газовое отопление, то баню топили по старинке, и к нашему визиту Агата уже расстаралась бы, даже если бы наколотых дров не оказалось.
Обычно дрова в ее доме колол я. Но в прошлом году я подарил ей колун, подруга пришла в восторг и, когда требовалась разрядка от работы, со злости колола дрова, что твой Челентано. А сейчас казалось, что баню никто и не собирался топить, тропинка к ней тоже была не протоптана. У ворот околачивалась какая-то бабуся и поглядывала на дом с тревогой, а на нас — с надеждой. Это вообще было неправильно.
— Что-то не то, — нахмурилась Алекс. — Она же мне точно сказала, что осталась на даче. Может, уехала?
— Машина здесь, — возразил я, мотнув головой в сторону битого жизнью отечественного внедорожника, который тоже присыпало снегом. — На чем бы она уехала? На такси? На автобусе? Не думаю, предупредила бы. Не ушла же пешком в город? Да и мы списывались с ней утром. Пойдем, сердце чует недоброе.
— Сейчас я ее наберу, — сказала Алекс и выпорхнула из машины.
Открывать ворота и