— Давайте не будем о политике! — надула губки Лида. — Скорее бы танцы начались!
Маша и Лена поддержали её, а мы — парни — понимающе и с тоской переглянулись. Если девушек запустить на танцпол, мы их потеряем надолго. Подогретые шампанским и коктейлями, они могут часами скакать под энергичные биты. Вовремя, а может и нет, зазвучала музыка. Приглашённый ведущий начал раскачивать зал, и молодёжь потянулась танцевать. Арина, Лида и Маша с Леной, как и их кавалеры, тоже присоединились к страждущим повеселиться. Я остался наедине с Василием. У меня возникло подозрение, что Арина намеренно так поступила. Она даже Лиду за собой потянула, когда та хотела меня позвать с ними. Наверное, есть какая-то причина, по которой сейчас придётся объясняться с Голицыным. А он не самый приятный человек, насколько я знаю. Да и выпить любит. Вон, сразу же подозвал официанта и взял с подноса стакан с коньяком.
— Какого чёрта, Мамонов? — залпом выпив порцию напитка, Василий вплотную подошёл ко мне. — Объясни мне, какую авантюру ты замышляешь? Зачем запудрил голову Аринке? У неё теперь только одни разговоры о тебе и каком-то проекте.
— Я тебя не понимаю, Вася, — сделав удивлённое лицо, проговорил я. И очень медленно поднёс к губам бокал с шампанским. Сделал глоток, выдерживая паузу. — У меня и в мыслях не было «пудрить мозги», как ты выразился. Мы — деловые партнёры, очень хорошие друзья…
— А ещё ты хочешь жениться на моей сестре! — процедил сквозь зубы Василий. — У неё уже была готова подходящая партия, но вдруг девчонка взбрыкивает и заявляет, что пойдёт замуж только за княжича Мамонова! Что ты с ней сделал? Чтобы женщина сама выбирала себе мужа — это нонсенс! К тому же младше себя по возрасту! Ты позоришь Род Голицыных!
Хорошо, когда можно с помощью медитативных техник успокоить дыхание, осознать мирскую суету и очистить голову от кровожадных мыслей.
— Я никого не позорил, Василий Патрикеевич, — после нескольких глубоких вдохов-выдохов, пока собеседник толкал свой спич, спокойно ответил я. — Наши деловые отношения переросли в нечто большее. От этого никто не застрахован. Так получилось, и тебе лучше принять ситуацию такой, какой она есть. Я разговаривал с твоим отцом, объяснил возникшую ситуацию, и он не стал возражать против нашего брака. А ты где в это время был? Бухал или по улицам гонял на тачке? Или всё сразу?
— Не зарывайся, Мамонов! — скрипнул зубами Голицын. — Я могу тебя в порошок стереть! Ты самодовольный щенок, который палец о палец не ударил, но почему-то все тебя облизывают. Мстиславские, Булгаковы, Брюс, папаша мой тоже изменился, как будто ты и его заколдовал…
— Неплохой список, согласись, — я снова глотнул игристого, уже ставшего тёплым. И поставил недопитый бокал на стол. — Хочешь сказать, я колдун? Опоил девушку и пользуюсь моментом?
— Я этого не говорил! — огрызнулся Василий. — Почему до сих пор ты не признался Арине в своих чувствах? Почему не попросил её руки у родителей? Чего выжидаешь? Может, в твоих планах добраться до финансов Голицыных и разорить нас, а сестру потом бросить?
Так-то он прав насчёт первых двух претензий. Вот такая я скотинка. Да, чего-то выжидаю, прикидываю варианты, перебираю кусочки мозаики, чтобы сложить красивую картинку. А девчонки ждут от меня того самого заветного слова…
— Ты совсем с логикой не дружишь, Вася, — покачал я головой. — На кой хрен мне ваши финансы? Я в деньгах не купаюсь, но и с протянутой рукой не хожу. Мой отец с приисков столько золота поднимает, что вашему банку и не снилось. И ты меня обвиняешь в мнимом коварстве⁈ Пустые разговоры всё это. Мне Арина очень нравится, но так случилось, что она призналась в желании стать моей женой, когда я только-только к ней присматривался. Дар Калиты, Вася, это очень тонкий, но мощный инструмент, которым надо уметь пользоваться. Арина просчитала каждый свой шаг и сделала выбор. Прости, что твой дружок Мишка Корибут останется без прекрасной и умной невесты. И кем бы Арина Васильевна была, будучи женой Вани Несвицкого? Это же как микроскопом гвозди забивать.
— Обидишь её хоть словом — я тебя выпотрошу, — пригрозил Голицын, успокаиваясь.
— Да хорош! — поморщился я и оглянулся. После того, как большая часть молодёжи убежала на танцпол, в зале стало посвободнее. Зато сразу отыскал взглядом Наташу. Она вместе с Алексеем под руку обходила гостей и мило с ними беседовала. Невеста успела сменить подвенечное платье на облегающее светло-кремовое, обрисовывавшее каждый изгиб стройной фигуры; плотная ткань как будто струилась при каждом движении. Куракин был в костюме такого же цвета и с бутончиком алой розы в петлице. — Арина — девочка взрослая, и свою жизнь планирует так, как другие и в тридцать лет не могут. А мы оба уже знаем, что нужно делать.
— А как же Великая княжна? — сощурился Василий. — Собрался гарем создать? В современном обществе такое не поощряется.
— Вася, извини за то, что я тебе скажу…Только за нож не хватайся.
— Какой нож? — растерялся Голицын.
— Завязывай бухать, серьёзно. Мне официально разрешено вступать в полигамный брак, так как я создаю младшую княжескую ветвь Мамоновых. И это совсем не гарем. Каждая из моих избранниц будет иметь приличествующий моменту княжеский статус и заниматься своим любимым делом, реализовывать свои профессиональные амбиции. Никого держать под замком не собираюсь. Думаю, на этом вопрос можно закрыть. И ещё один совет, Вася. Никогда и нигде не трепись о моей будущей семейной жизни. И другим передай. Я-то ведь только язык отрежу, а Мстиславские могут и на кол посадить. Эта Семья за свою репутацию в историческом масштабе столько крови пролила — тебе даже воображения не хватит… Ладно, наливайся коньяком, но в последний раз!
Я хлопнул по плечу оторопевшего Голицына и направился навстречу молодожёнам. Наташа увидела меня и резко изменила маршрут, потянув за собой Алексея. Девушка открыто и искренне улыбалась, а вот её муженёк сжал губы и попытался своим взглядом испепелить меня.
— Мои поздравления, Наталья Фёдоровна, Алексей Кириллович, — я остановился в паре шагов от молодой пары и обозначил лёгкий поклон. — Желаю вам долгих лет счастья, много красивых и талантливых детишек.
Продолжая улыбаться, Наташа