Поговорив с диспетчером и описав проблему, Адамчик всё же успокоился. Кроме искромсанных колёс грабитель ничего больше не поломал. Салон чистый, дорогие чехлы на сиденьях не порезаны, приборная доска не разбита.
Помощь прибыла через полчаса. За это время журналист выкурил две сигареты, ответил на многочисленные вопросы сочувствующих автолюбителей, в глазах которых читалось облегчение, что не их тачки подверглись нападению. Молодые парни в синих комбинезонах с красовавшимся на них логотипом их автомастерской шустро поменяли колёса, взяли деньги, оставив взамен квитанцию об оплате, и умчались.
Успокоившись, Адамчик поехал на работу. Истинно говорят: неприятности табуном ходят. В районе Павелецкого парка его остановил дорожный полицейский, взмахом жезла заставив приткнуться к обочине.
— Старший сержант Лущенко, — представился коренастый и даже чуточку вальяжный постовой, когда журналист с раздражением опустил окошко и уставился на новое препятствие по пути в редакцию. — Предъявите водительское удостоверение, техпаспорт, положите руки на руль.
Вполне стандартная процедура проверки документов, но сейчас Адамчик был взвинчен из-за непредвиденной ситуации.
— В чём дело, господин полицейский? — решил выяснить он. — Я тороплюсь на важную встречу.
— Вы превысили скорость, господин Адамчик, — сканируя карточку водителя специальным прибором с экранчиком проговорил старший сержант. — Вместо положенных шестидесяти километров в час ехали под восемьдесят.
— Что за чушь? — накаляясь, воскликнул мужчина, нервно постукивая пальцами по рулю. — Я держал ту скорость, которая указана на знаке!
— Вы желаете поспорить с прибором? — полицейский небрежно кивнул в сторону сине-белой «Веги», на капоте которой стояла небольшая чёрная коробка с раструбом, направленным по ходу движения.
— Безобразие! — журналист сразу же сдулся. Конечно, оспорить штраф, который ему сейчас обязательно выпишут, можно. Только придётся выложить круглую сумму, чтобы снять показания со скоростемера и уже с ними идти в суд по административным спорам. Лучше смириться и заплатить. Дешевле выйдет. День, обещавший только приятные моменты, был окончательно испорчен. Что ждёт его в редакции? Журналист подозревал — ничего хорошего.
— Оставайтесь на месте, Сергей Степанович, — предупредил полицейский и ушёл с документами в свою машину.
Опять зазвонил телефон. Чертыхнувшись, Адамчик закрыл окно и прислонил к уху телефон.
— Господин Адамчик! — загремел голос Курилкина. — Это уже ни в какие ворота не лезет! Вы определённо нарываетесь на штрафные санкции! Думаете, ваше поведение так и останется безнаказанным?
— Меня остановила полиция за превышение скорости, — понимая, что его оправдание выглядит жалко, журналист тем не менее вынужден был ответить именно так.
Главред ничего не сказал и отключился. Адамчик выругался и шарахнул ладонями по рулю. Что-то было не так. Когда одна неприятность наслаивается на другую, нужно успокоиться и проанализировать, а не прослеживается ли в них закономерность? Или дьявол шутит таким образом, чтобы жизнь мёдом не казалась? Не любит, чтобы люди постоянно довольными были?
Через десять минут старший сержант вернулся к «Сенатору». Журналисту снова пришлось опускать окно, чтобы расписаться в двух экземплярах составленного протокола, один из которых остался у него. Потом забрал документы и мысленно пожелал сержанту геморрой на ровном месте.
В редакцию Адамчик входил, когда на больших часах в вестибюле маленькая стрелка подбиралась к цифре «двенадцать». Не заходя в свой кабинет (в силу статуса и престижности у него была своя комната, где старший сотрудник мог творить свои опусы), он прямиком направился к Курилкину. Миловидная секретарша, которую все звали Анютой, улыбнулась при виде бледного от переживаний журналиста.
— Аркадий Николаевич очень сердитый сегодня, — «по секрету» сказала девушка, когда Адамчик поцеловал ей ручку. — Даже не знаю, какая муха его укусила.
— У него кто-то был сегодня? — на всякий случай спросил Сергей Степанович. Вдруг именно в визите какого-нибудь важного чиновника таится разгадка поведения обычно спокойного главреда. Всё-таки «Искры Москвы» позиционирует себя изданием свободным, общественным. Очень многие политические деятели сотрудничают с ним, проводя свои интересы через многочисленные статьи. Курилкин любил повторять, что «Искры» — это самая демократичная площадка для высказывания различных мыслей.
— Утром приходили двое господ, — поделилась новостью Анюта, чуть ли не шёпотом. — Странные какие-то, сказали, что из городского департамента по общественным связям. А я там почти всех знаю. Скорее, они оттуда, — её пальчик с ярко-рубиновым ноготком показал на потолок.
— Ладно, посмотрим, — Адамчик расстегнул пальто, снял шапку и решительно шагнул в кабинет шефа.
Курилкин был антиподом своего старшего сотрудника, худой как щепка, в больших очках на бугристом носу. Про таких говорят — желчный тип. Но Аркадий Николаевич всегда излучал добродушие, беззлобность и ровное отношение ко всем своим работникам. Ругался он редко, только в тех случаях, когда возникала весьма серьёзная проблема для редакции. Кажется, сегодня этот случай имел место.
— Здравствуйте, Аркадий Николаевич! — вежливо поздоровался Адамчик, приглаживая свою лысину. — Я приехал, наконец…
— Вижу, Сергей Степанович! — откладывая в сторону остро заточенный карандаш, которым Курилкин что-то отмечал в гранках вечернего выпуска газеты, редактор уставился на нарушителя дисциплины поверх очков. — Я стараюсь не замечать некоторые вольности ценных работников, но не до такой же степени! Вы стали манкировать своими обязанностями. Это недопустимо!
Кажется, главред стал намеренно заводить себя. Поэтому Адамчик постарался загасить его раздражение на начальном этапе.
— Аркадий Николаевич, вы бы просто объяснили мне причину своего недовольства! Дело ведь не в вашем плохом настроении! Что случилось? Эти обвинения… они какие-то несерьёзные.
— Несерьёзные⁈ — вспыхнул Курилкин и сдёрнул с переносицы очки. — Объясните мне, пожалуйста, каким образом ваша статья оказалась на страницах североамериканских газет? Мало того, вы так и не сказали мне, откуда столь щепетильный материал, подрывающий репутацию очень важных людей! Как вы могли огульно обвинить госпожу Арабеллу Стингрей в намеренном подрыве обороноспособности САСШ, когда она уже приняла подданство России⁈ Мало того, раскрыли некоторые детали сделки между Домами Мстиславских и Мамоновых с этой уважаемой женщиной! Замарали своими подозрениями княжича Андрея Мамонова, который занимается важным для государства проектом: созданием нового предприятия по выпуску бронекостюмов.
— Но вы же сами одобрили статью! — Адамчика всего заколотило от предчувствия надвигающейся беды.
— Одобрил, потому что поверил вашим речам о надёжных источниках! — близорукие глаза главреда сощурились, как у готовящегося к прыжку опасного зверя. — Вы понимаете, Сергей Степанович, в каком сейчас положении мы оказались?
— И в каком? — осторожно спросил Адамчик, нащупывая в кармане пиджака платок. Лысина его вспотела от переживаний. — Кто-то из высокородных обиделся на статью?
—