Утро следующего дня наступило для меня с новыми силами и решимостью. Едва проснувшись, я уже знала, что сегодня — тот самый день, когда я поставлю точку в изматывающей главе моей жизни. Я быстро позавтракала, стараясь не думать о том, что меня ждёт, и надела свой самый деловой костюм.
Приехав в кондитерскую, я позвала своих работниц, Наташу и Свету, в подсобное помещение.
— Девочки, — начала я, стараясь говорить спокойно. — Мне сегодня придётся задержаться. У меня очень важные дела, связанные с личным. Я поеду в суд.
Наташа, моя старшая помощница, тут же встревоженно спросила:
— Олеся Александровна, у вас что-то случилось? Может, вам помощь нужна?
— Спасибо, Наташа, — я улыбнулась ей. — Просто нужно подать документы на развод. Через ЗАГС, сами понимаете, с ним уже не получится. Так что, скорее всего, это будет долгий процесс.
Света, молодая и бойкая, тут же добавила:
— Ох, как я вас понимаю! У меня подруга через такое прошла. Это такая нервотрепка!
— Вот и я готовлюсь к этому, — я постаралась придать своему голосу уверенности. — Но другого выхода нет. Я всё обдумала. Вы, пожалуйста, постарайтесь справиться без меня. Если что-то экстренное, звоните, я постараюсь быть на связи.
Девочки дружно закивали, выражая свою поддержку. Попрощавшись с ними, я вышла из кондитерской, чувствуя, как ноги сами несут меня к машине. Сердце колотилось, но это был уже не страх, а скорее предвкушение освобождения. Я знала, что впереди меня ждут трудности, но была готова к ним. Я больше не хотела жить с этой нудной болью.
Дорога до гражданского суда показалась мне одновременно и бесконечной, и слишком короткой. Вот я уже паркуюсь, вот захожу в здание, и вот стою перед окном, где принимают заявления. Я взяла бланк, и, несмотря на дрожащие пальцы, начала его заполнять. Каждое слово, каждое предложение было шагом к новой жизни. Я не колебалась. Я знала, чего хочу.
Когда я наконец подала документы, на душе стало одновременно и тяжело, и легко. Тяжело от мысли о предстоящей борьбе, но легко от того, что я наконец-то сделала первый, самый важный шаг. Я вышла из здания суда, чувствуя, как солнце греет мое лицо. Впереди было неизвестное, но теперь я была готова встретить его лицом к лицу.
Вернувшись в кондитерскую, я пребывала в отличном настроении, что в последнее время было редкостью, а точнее, вообще не помню, когда настроение у меня было хорошим.
И день сегодня был отличным, посетителей было много, помощницы едва справлялись, и опять закончились пирожные. Кондитер-помощник была занята тортами, ей было не до пирожных.
Я отправила её отдыхать и снова сама занялась приготовлением.
Быстро помыв руки до локтей и надев на себя чистый костюм с маской, я занялась тестом.
Только я приготовила первую партию заварных в количестве ста штук и вынула противни из печи остывать, как дверь кухни снова с силой распахнулась.
Моё сердце опять тревожно забилось, почувствовав неладное, особенно после вчерашнего визита мужа.
Медленно я повернулась и мне стало ещё страшней, потому что это снова был он — Виктор. Выглядел он как разъярённый бык: глаза красные, ноздри раздувались, только что копытом не бил.
Глава 12
Я стояла посреди кухни своей кондитерской, воздух был наполнен ароматом свежей выпечки, но для меня он казался теперь удушливым.
Только что я подала документы на развод, сделав первый шаг к освобождению, и вот он, мой будущий бывший муж, Витя, стоит передо мной, словно призрак из прошлого, и смотрит с такой злобой, что мне стало страшно.
— Ну и зачем в суд подалась? — спросил он сквозь зубы, злобно скалясь.
Меня удивила его осведомлённость. Как он так быстро узнал? Я ведь только сегодня в суде была. Повестка ему не должна была так быстро прийти.
Наверняка, у него знакомые в суде, или, что ещё хуже, кто-то из моих работниц ему доложил. Мысль о предательстве кольнула сердце, но я тут же отогнала её. Сейчас не время для подозрений.
— Затем, что нам давно пора развестись, — тихо произнесла я, пытаясь успокоиться, а то сердце от страха колотилось в висках, причиняя дискомфорт. — Ты разве так не считаешь?
— Считаю, — ответил он, медленно подходя ко мне, как крадущийся хищник. Его глаза горели холодным огнём. — Разведёмся тогда, когда я скажу.
Я почувствовала, как пот выступил на лбу. Его тон не оставлял сомнений — он не собирался просто так отпускать меня. Но зачем? Что ему нужно от меня?
— Зачем тебе наш брак? — мой голос стал ещё тише, почти шёпотом. — У тебя уже давно другая женщина.
Я пятилась от него, инстинктивно ища предмет, которым можно было бы защититься. Мой взгляд упал на длинную деревянную скалку, лежащую на столе. Её оставила здесь моя помощница, слоёные торты сегодня на заказ пекла.
Про себя я подумала о том, что пора бы уже нанять охранника, а то муж точно до развода меня в покое не оставит, а может и после развода будет донимать.
— Я сказал, что разведёмся тогда, когда я скажу! — заорал он, и в порыве ярости перевернул один из противней.
С болью в сердце я наблюдала, как свежие, ещё толком не остывшие заварные пирожные оказались на полу, разбитые и растоптанные. Столько труда насмарку!
Внутри меня поднялась такая мощная волна гнева, что меня затрясло. Ярость затмила страх.
Схватив со стола скалку, я, замахнувшись на него, закричала:
— А ну пошёл вон отсюда!
Удивление в его глазах и даже намёк на страх придали мне сил и уверенности. Он остановился, ошарашенный моей внезапной агрессией.
— Ты не ударишь меня, — криво усмехнулся он, пытаясь вернуть себе контроль. — Кишка тонка.
— А ты подойди, проверь, смогу я ударить или нет! — парировала я, крепче сжимая скалку.
Витя сделал резкое движение в мою сторону, протянув руку, видимо, чтобы отобрать скалку. В этот момент я, не задумываясь, ударила его прямо по этой руке.
Вскрикнув от боли, он отскочил. Прижимая ушибленную руку к груди, Витя сквозь зубы процедил:
— Ты за это ответишь. Если ты мне кости сломала, то я на тебя заяву напишу.
— Иди, пиши! Я тоже на