– Открой надрез пошире и пощупай пальцами содержимое! – сказал Скиталец, улыбнувшись.
К горлу подкатил комок от мысли, что придется лезть в вонючие липкие внутренности твари, но Драгорн, пересилив себя, раздвинул пальцами края раны и увидел странный, словно скомканный из миллионов тончайших черных нитей, комок внутри.
– Здесь что-то черное и мягкое на вид! – повернулся он к Скитальцу.
– Это паутина! – отозвался тот. – Вытащи ее наружу и разотри в ладонях, там могут быть небольшие шарики, похожие на мелкий виноград, хотя… о чем это я, ты ведь и винограда в жизни не видал. Ладно, вынь, разотри – сам поймешь!
Драгорн с омерзением медленно опустил пальцы вглубь, как сказал Скиталец, чесночины.
– Да не бойся ты! – подбодрил Скиталец. – Нет там ни крови, ни слизи. Только паутина!
– Действительно! – удивился Драгорн, вытаскивая комок перепутанных черных нитей. – Там сухо!
Растирать он не стал, а просто смял паутину пальцами и, нащупав, достал на свет два небольших серых шарика. Видимо, это и был виноград. Но вот что дальше, Драгорн не знал и с удивлением и вопросом уставился на Скитальца.
– Это спораны! Основа жизни нас, иммунных, в этом мире и, соответственно, главная валюта. Из них делают то самое пойло, от которого тебе полегчало. Как готовить – потом покажу. Убери в карман и вскрывай следующего.
На вскрытие всех тварей он потратил не так много времени, правда, провозился долго со вторым, самым большим, но потом, сообразив, что под самой чесночиной кожа нежнее, вскрыл его почти моментально. Заодно Скиталец учил его названиям и терминам. Так, те самые чесночины – это споровые мешки, и оказалось, что это самая уязвимая часть у тварей. Узнал он и название тварей. Самые мелкие в этой стае назывались бегуны. Как сказал Скиталец, они наименее опасны. Те, что побольше, – лотерейщики. Но как ни пытался Скиталец объяснить ему, что такое лотерея, он так и не понял. Понял только, что это связано с вероятностью обнаружения в споровом мешке горошин, небольших шариков, будто слепленных из желтоватых кристаллов. Самого крупного называли кусач, и это была самая опасная тварь. В общей сложности со всех туш он набрал двадцать три спорана, четыре горошины и еще гроздь золотисто-оранжевых шариков, которую Скиталец назвал янтарем. Драгорн протянул всю добычу Скитальцу. Тот осмотрел ее, достал из своего рюкзака несколько пластиковых пакетов и, рассортировав добычу, протянул все обратно Драгорну.
– Держи! Это теперь твое, и спораны с горохом старайся не мочить.
– Да мне их и положить-то некуда, карман в комбинезоне один и маленький, – Драгорн растерянно оглядел свое облачение. – Пусть пока у тебя побудут.
– Ладно! – хмыкнул Скиталец, поднимаясь и подставляя руку обезьяне, которую, как оказалось, он звал Джек, чтобы тот вскарабкался на плечо. – Сохраню для тебя! А теперь вставай, пойдем. Скоро кластер перезагрузится, а нам еще твоих пропавших разведчиков глянуть надо.
Схватив рюкзак с песка, Скиталец, не оглядываясь на Драгорна, пошагал туда, где виднелись старые, отполированные ветром и песком, выцветшие под солнцем Улья костяки. Драгорн, спохватившись, вскочил и быстро догнал его. Вдруг его взгляд зацепился за странное, завораживающее зрелище. Прямо перед ними, метрах в пятистах, возвышался уходящий в небо столб плотного тумана. Удивительно, что он не расползался в стороны, а стоял ровно, словно зажатый в невидимую оболочку. Вся масса внутри, будто живая субстанция, шевелилась, закручиваясь в причудливые завихрения. Плотность тумана поражала – издали он казался почти твердым.
– Ну вот они, твои потерянные разведчики! – голос Скитальца выдернул его из оцепенения. Тот стоял чуть впереди, на вершине бархана, и указывал куда-то вниз. Драгорн подошел и посмотрел в ту сторону. Из песка торчали побелевшие человеческие кости. Судя по виду, лежали они тут давно – очень давно. У некоторых суставы, выпирающие из песка, уже начали истлевать. Кости торчали не хаотично, а группками, с метровым расстоянием между ними, будто погибшие просто сидели тут кучкой и так умерли. Драгорн присел на корточки у одной из костей и, откопав немного песка рукой, освободил ее из песчаного плена. Вроде бы все сходилось, ведь именно сюда и попадали через первый портал, но в душе Драгорн сомневался.
– Отчего ты решил, что это наши разведчики? – поднял он взгляд на Скитальца.
– А кому тут еще быть? – пожал плечами тот. – Все сходится. Судя по твоему рассказу, тот портал, через который ушли разведчики, был тогда единственным, и его закрыли после инцидента. И по твоим же словам, тебя сюда закинули именно через него!
Скиталец стоял у другой кучки костей, ковыряя песок ботинком, но вдруг замер, наклонился и что-то поднял.
– И вот еще! – в его руке блеснул серебристый металл.
Драгорн узнал предмет сразу, с первого взгляда.
– Рекар! – восторженно прошептал он. – Им вооружают всех дальних разведчиков! Ты прав, это они!
– Так что это за фиговина такая? – удивленно хмыкнул Скиталец, вертя в руках рекар, совершенно не тронутый ни временем, ни песком. – Оружие, что ли?
– Да, это боевой нож разведчика, грозная штука в умелых руках, – подтвердил Драгорн, не в силах оторваться от ножа, о котором мечтал все детство.
– Ты смотри! – ухмыльнулся Скиталец. – Прямо как мой НРС! Только мой еще и стрелять умеет.
– Можно? – Драгорн шагнул ближе, завороженно глядя на рекар, и протянул руку.
– Да забирай! – Скиталец сунул ему находку. – Мне вроде как без надобности, пользуйся. Только на нож-то он не похож.
– Это он в режиме сна. Ему минут десять под солнцем – и он встанет в боевой режим. Смотри!
Как бы подтверждая его слова, рекар завибрировал на его ладони, по металлу пробежало голубоватое свечение. Драгорн заметил, как на лице Скитальца мелькнула мимолетная задумчивость, словно тот вспомнил что-то. А рекар тем временем менялся: сплющивался, растягивался, одна грань изогнулась, образуя выемки под пальцы. Серебристый цвет сменился матово-черным, и на торце рукоятки вспыхнула фиолетовая окружность.
– А-а-а, риал’туорис! – с досадой выругался Драгорн. – Требует ключ! Оружие разведчиков всегда защищено, чтобы враги не воспользовались. Где ты его откопал, там должен быть ключ!
Драгорн кинулся копать песок в том месте, где Скиталец нашел нож, сунув бесполезную пока штуковину обратно тому в руки. Скиталец, задумчиво оглядев находку,