«Ты сможешь закрыться… Сможешь управлять…» – прорвалось сквозь безумный поток эмоций.
– Твою мать! Но как! – заорал я, почти теряя сознание. И в этот момент мое сознание зацепилось за что-то совершенно иное. Это была любовь! Материнская любовь и сострадание! Почти отключившееся мое сознание ухватилось за эту спасительную ниточку и стало постепенно вытягивать меня из ада.
Я сидел на крыше цеха наблюдая за закатом. Возможно это последний мой вечер здесь! Кто знает, вернусь ли я сюда еще когда-нибудь? Но пока, это мой дом! Дом, где я стал тем, кем сейчас являюсь. Дом, где мудрый учитель воспитал своего ученика и выпускает его в суровый и жестокий мир. Я справился с последним испытанием и обуздал эмпатию! Это умение давало мне еще большие возможности. Я сумел усмирить и научился управлять этим умением. Солнце распалось на множество дисков, коснувшись горизонта и ночное небо расцвело мириадами звезд и туманностей. Я спустился вниз, в цех. Сестра сегодня осталась, чтобы проститься и проводить меня в путь.
– Ну что же! Мне пора! – я подхватил рюкзак и забросив его за спину посмотрел на Сестру, – Прощай!
– Подожди! – она протянула ко мне щупальце и коснулась моего лба, – Я знаю куда тебе нужно идти. Там есть черный иной! Ты сможешь его победить! Это мой прощальный подарок тебе!
В голове опять понеслись картинки и по всему выходило, что мне нужно вернуться в свой кластер, пройти через него и двигаясь на юго-запад выйти к большому городу и аэродрому возле него. Стремительный бег картинок замедлился, и я отчетливо увидел на здании терминала надпись: «Новосибирск»
Щупальце скользнуло по моей щеке и мягко подтолкнуло меня к выходу. Я прошел несколько шагов, обернулся, но Сестра как будто испарилась!
– Я вернусь когда-нибудь! – бросил я ментальное послание в пустоту и развернувшись пошагал в ночь.
Глава 30 Воспоминания.
Тяжелая металлическая дверь со скрипом открылась, послышалась какая-то возня и на каменный пол упало что-то большое и тяжелое. Дверь закрылась и лязгнул засов. Рыбак лежал на голых металлических прутьях откидного лежака повернувшись к стене, и отрешенно смотрел на влажные камни. На полу послышалось робкое шевеление и тихий стон прервал установившуюся было тишину. Парень постарался пропустить эти звуки, не обращать на них внимание, но стон становился все сильнее и настойчивее. Он нехотя повернулся, приподнимаясь над прутьями лежака и немного подумав сел, спустив ноги на пол. На грязном, заплёванном каменном полу лежал какой-то бедолага, лицо которого представляло собой что-то опухшее, кроваво-синее. На этом нагромождении синяков, опухолей и ссадин Рыбак с трудом разглядел рот и щелочки глаз. Одет бедолага был в драную робу из мешковины, всю покрытую пятнами старой, засохшей и новой свежей крови. Человек слегка пошевелил рукой и сквозь непрекращающийся стон что-то попытался сказать.
– Я не понимаю! Что ты хочешь? – Рыбак наклонился практически к самому лицу бедолаги.
– Пить! – с трудом произнес избитый.
– Эх! Да где ее взять то, воду? – Рыбак тяжело вздохнул и поддев бедолагу под руки начал поднимать его на противоположный лежак, – Давай мы тебя, для начала с пола уберем!
Лязгнул засов двери, и через открывшуюся со скрипом дверь на пол полетели два старых, грязных матраса.
– Обслуживание в номерах! – за дверью послышалось ржание по крайней мере двух охранников.
– Э! Вертухаи! Воды принесите! – Рыбак крикнул уже почти в закрывшуюся дверь. Дверь распахнулась и в камеру ввалились два бугая с автоматами и перекошенными от злости физиономиями.
– Ты это кого вертухаями назвал? Сука! – прошипел один из них, замахнулся автоматом и свет в глазах Рыбака погас.
Очнулся он уже на своем лежаке, на который был постелен матрас. Все тело жутко чесалось и открыв глаза он увидел, как мимо его носа мирно спешит по своим делам упитанный такой, набухший от крови клоп.
– Очнулся? – донеслось с соседнего лежака.
Рыбак повернулся и его чуть не вырвало от головокружения.
– Да ты парень не дергайся пока, лежи спокойно. У тебя сотрясение похоже неслабое.
На соседнем лежаке сидел тот самый бедолага в том же рубище, но вот с лицом его произошли удивительные метаморфозы. От опухолей и ссадин почти не осталось следа. Лишь обширные гематомы, уже меняющие цвет на желтый, говорили о том, что еще совсем недавно испытал этот человек.
– Долго я…? – Рыбак сделал указательным пальцем неопределенный жест.
– Да третьи сутки уже пошли! Ты извини, я сам очухался только вчера, так что переложить тебя смог не сразу! Пить хочешь? – спохватился сосед.
– Не помешает! – Рыбак попытался привстать, но тут же рухнул обратно на матрас, скривившись от боли и еле сдерживая рвотные позывы.
– Лежи, говорю! – сосед вскочил со своего места, метнулся куда-то в сторону двери и громыхнув по чему-то железному появился с металлической кружкой наполненной водой, – Давай помогу! Пей!
Вода была затхлая и теплая, благо что не мутная. Утолив жажду, Рыбак осторожно опустил голову на матрас и закрыл глаза. Он чувствовал, что сосед так и сидит рядом с ним, но разговаривать не было ни сил, ни желания.
– Ты отдохни пока, поспи! – видимо уловив настроение Рыбака затараторил сосед, пересаживаясь на свой лежак, – Сон, он ведь как, он завсегда полезен!
Но вместо сна пришло какое-то полузабытье, в котором он, уже в который раз, начал вспоминать все произошедшее. А все началось с прекрасного, солнечного дня, когда Лариса пригласила его отметить окончание лицея! Они дружили уже больше полугода и это совершенно не нравилось его отцу, статскому советнику от юриспруденции первого ранга. Но ему, двадцатилетнему оболтусу, было наплевать на мнение предков. Он влюбился в эту прикольную девчонку и готов был поссориться со всем миром, лишь бы их оставили в покое. Ларчик отвечала ему схожими чувствами, но пока все ограничивалось только поцелуями.
Тот день они провели веселой компанией. Лариска попросила взять с собой друзей для двух ее лучших подруг, и он недолго думаю позвонил Пашке и Эдику, своим закадычным друзьям. Галка и Ольга были под стать Ларисе по красоте и сразу понравились парням, как в прочем и парни девчонкам. Отсидев кое-как все официальные мероприятия, они рванули по клубам и к ночи уже достаточно надрались. Он помнил, как звал всех уехать к нему на дачу, что была расположена на берегу Иркутского водохранилища, но девчонкам хотелось танцевать