Маневр выполнен обеими армиями на отлично, и, мысленно поставив и тем и другим по плюсу, даю команду вывести эти подразделения с поля боя.
С четверть часа ждем, пока бактрийцы и слоны Пириама освободят «сцену» для других актеров, а потом я оборачиваюсь к Энею:
— Атакуй крайним левым таксисом правый фланг противника.
Тот слегка удивлен приказом, но все равно рапортует:
— Есть, мой царь!
Вводная расходится с логикой. Цель атаки одним таксисом, а не всей фалангой непонятна, но Эней не тратит время на обдумывание и обсуждение, а тут же отправляет посыльного. Это тоже часть проверки, и я ставлю своему другу плюс.
Нахлестывая коня, гонец сорвался с места и погнал к левому флангу построения южной армии. Вижу там небольшую суету, и она мне понятна: никто такой команды не ждал и не понял. Все готовились к общему движению фаланги, а тут такой непонятный приказ — трем таксисам оставаться на месте, а атаковать только одним.
Мысленно засекаю время этой суеты — пойдет в минус. К счастью для Энея, неразбериха длится не больше минуты, и левый таксис все же начинает одиночное движение.
Смотрю, как пехотный таксис движется по полю, словно ощетинившийся дикобраз. Наконечники копий первых пяти шеренг замерли на уровне лица, следующие пять держат свои сарисы почти вертикально, и это лишь добавляет сходство с диковинным животным. Мерная барабанная дробь синхронизирует шаг двух тысяч человек, и дрожь земли чувствуется даже на расстоянии.
Тут следует добавить, что барабаны были введены мною еще в конце лета прошлого года. Я набросал эскиз и отдал своим мастерам, а когда инструмент изготовили, продемонстрировал его командирам фаланги. Те приняли новую музыкальную штуковину на ура! Барабан так понравился своим ритмом и простотой конструкции, что мне не пришлось даже заниматься его массовым производством. Синтагматархи и хилиархи решили не дожидаться «милости от природы» и сами заказали барабаны войсковым кожемякам. Так что буквально через пару месяцев бой барабанов на пехотных учениях стал настолько ординарным событием, что никого уже не удивлял.
Проследив взглядом за атакующим таксисом, поворачиваюсь и нахожу глазами Экзарма:
— Пехота противника подставилась. Твои действия?
Оценив одиноко шагающий пехотный прямоугольник, массагет азартно рубанул рукой:
— Отправлю пять сотен, пусть пощупают, где у них мягкое подбрюшье!
Одобряюще киваю:
— Действуй!
— Щас сделаем! — забывшись, Экзарм радостно рванул к коню, но его тут же остановил мой гневный окрик.
— Куда⁈ — рявкнув ему в спину, заставляю вернуться на место.
По-дурацки лыбясь, Экзарм повернул обратно, попутно махнув уже готовому мчаться посыльному.
Едва получив приказ, гонец рванул к рядам северной армии, и вскоре оттуда донесся протяжный вой трубы.
Смотрю на сорвавшуюся с места конную лаву и, не оборачиваясь, задаю вопрос:
— Кого отправил?
Понимая с полуслова, Экзарм отвечает без промедления:
— Мидийцев Борея!
Дальше уже смотрим молча, а на поле заметно прибавилось движения. Завидев атаку кавалерии слева, пехота тут же начала перестроение. Крайняя синтагма развернулась фронтом налево, а ее задние шеренги выдвинулись на фланги, прикрывая уязвимые места. Теперь квадрат синтагмы с трех сторон закрылся щитами тяжелой пехоты, а четвертой уперся в строй фаланги.
Согласно новому положению о боевом построении, шесть задних шеренг фаланги состоят либо из тяжелых гоплитов, либо из гипаспистов, вооруженных щитами, мечами, дротиками и короткими копьями. Их назначение — отражение атак противника при разрыве строя. Этот маневр отрабатывается уже полгода в самых разных вариантах: как самостоятельное действие отдельной синтагмы, так и работа в составе фаланги.
Тем временем мидийская агема Борея с дистанции в сто — сто пятьдесят шагов начала засыпать фалангу стрелами. Пехота ощетинилась копьями и прикрылась щитами, насколько возможно защищаясь от обстрела. Стрелы хоть и без наконечников, но удары крайне болезненные, особенно при попадании в незащищенные участки тела.
Держа дистанцию и не сбавляя хода, кавалерия пошла в обход, норовя прощупать оборону с тыла. Здесь ее также встретили копья и щиты развернувшихся гоплитов, а за это время синтагма правого края успела повторить маневр левого, превращая еще недавно атакующий строй в круговую оборону.
Не переставая накрывать пехоту стрелами, мидийцы пошли на второй круг, а я вновь обращаюсь к Эвмену:
— Противник безнаказанно обстреливает вашу пехоту. Что предпримешь?
В греческой связке Эвмен — номинальный командир конницы, поэтому вопрос адресован ему.
— Конная контратака! — ответ Эвмена краток, и я соглашаюсь.
— Действуй!
Гонец помчался по склону, и вскоре, охватывая мидийцев с флангов, пошли в атаку две агемы из парфянской гипархии Полисфена. Видя двойное превосходство противника в численности, мидийцы не стали дожидаться окружения, а также бодро рванули обратно.
Слышу, как Экзарм уже нервно заерзал от нетерпения, и успокаиваю его вопросом:
— Сейчас хорошо было бы встретить конницу противника ударом катафрактов, но послать гонца ты уже не успеваешь. Что предпримешь?
— Дак это…! — забыв новое слово, массагет наморщил лоб, но, понимая, что не вспомнит, плюнул и просто заорал на гелиодрома (солнечный гонец): — Передать — атака катафрактов!
Гелиодромы — это еще одно нововведенное подразделение, которым мне давно уже следовало заняться. Ведь солнце тут палит немилосердно почти триста пятьдесят дней в году, а вокруг — ни лесов, ни гор, голая равнина на тыщу верст с пологими, как морская зыбь, холмами. Вот мне и пришла в голову отличная мысль — это же готовая связь, нужна всего лишь отражающая поверхность. Проверил: отраженный от начищенного бронзового диска солнечный блик виден аж за полтора парасанга (10 км). Что еще надо⁈ Поручил мастерам сделать ящик со шторками, чтобы хлоп-хлоп — открывались и закрывались движением одной ручки. В ящик установили тот же отполированный диск, и вот вам — солнечный телеграф. Оставалось лишь найти к нему радистов. Для этого отобрали десяток парней потолковей, и я заставил их выучить морзянку. Азбуку Морзе я, слава богу, помню еще с училища, а если бы и не помнил, тоже не беда — принцип понятен.
Задачи работать на ключе в полном объеме этим парням никто не ставил, а вот с передачей и приемом небольшого набора команд они вполне справились. Например: первую букву подразделения и сигнал, означающий атаку или, наоборот, отступление.
Вот и сейчас вижу, как гелиодром задергал ручкой, и отраженный солнечный отсвет полетел в пространство — тире, точка, тире и следом еще два тире, что означает букву «К» — катафракты, и два тире — сигнал атаки.
Ответом с линии горизонта последовала длинная солнечная вспышка, что каждый связист во