— Лео? Что с тобой? — обеспокоенно спросила женщина, заметив мой пристальный взгляд.
— Ничего… просто голова ещё кружится, — соврал я.
Но это было не просто головокружение. Что-то изменилось. Удар по голове, потеря сознания, странный процесс слияния двух личностей — всё это как-то повлияло на мой мозг. Или на то, как я воспринимал мир.
— Посидим ещё? Или можем идти? — повторила помощница, и я кивнул.
— Да воздаст вам Теера за доброту и помощь, — само вырвалось из моих уст, означая благодарность. — Тётушка Мирра, помогите собрать таблички мастера, я сейчас не уверен, что смогу опуститься за ними сам.
И пока женщина собирала и складывала мне в мешочек всё, что валялось на камнях возле переулка, я видел вокруг только усмехающиеся лица других людей, которые в отличие от доброй женщины плевать хотели на проблему Лео и его боль.
Вместе с этим я смог найти и опознать в воспоминаниях того самого Маркуса, который и разбил мне голову палкой. Я бежал, стараясь поскорее выполнить поручение мастера, когда он и его дружки нагнали меня и принялись запинывать, хохоча и издеваясь над деревенским пареньком.
Шансов дать им сдачи не было никакой. Лео только полгода живёт у дяди, судя по воспоминаниям, и тот не сильно хочет заниматься его развитием, занятый своими внутренними проблемами.
В то время как Маркус во всю готовился… вот только к чему? Я знаю, что он тренировался, помимо помощи отцу в лавке, вот только что и зачем ускользало из воспоминаний, словно Лео не хотел проговаривать это даже в мыслях.
«Так, — приказал я себе мысленно, пока Мирра вела меня под руку сквозь толпу. — Собрался. Ты же не тряпка в конце концов и не малый несмышлёныш, боящийся собственной тени. Ты. То есть я. Взрослый человек».
Способный и самое главное умеющий решать задачи и определять их цену и важность. Я усмехнулся про себя. А как остаться в офисе, выполняя работу, которая нафиг никому не нужна, так тут я на упорство и свой трудоголизм готов всё свалить, а в этом сне буду всё делать правильно, как нужно.
«Я голос разума в этом теле, я Андрей. А значит, нужно всё правильно разложить по полочкам, и к моменту, как мы дойдём до дома моего родственника, я должен знать, что ему сказать и как объяснить ситуацию». Лео выдал настолько невообразимый шквал эмоций, стоило мысленно упомянуть мастера, что у меня потемнело перед глазами.
Его эмоции откровенно мешали, подсовывая разные образы и чувства, совершенно игнорируя реальность. Словно парень жаловался мне на свою жизнь и показывал, как ему было плохо и трудно.
Но вернёмся к фактам. И они таковы.
Факт первый: я каким-то образом оказался в теле подростка по имени Лео в мире, похожем на земное средневековье, точнее не определить. Я повертел головой, ища что-то современное, но ни проводов, ни какой-либо техники. Проезжающая небольшая лошадь, тянувшая двухколёсную тележку, набитую мешками, на двадцать первый век точно не тянула.
Второй факт: у меня есть доступ к воспоминаниям, и при этом я сохраняю своё сознание, выступая лидером в нашей паре. Кроме слишком ярких всплесков эмоций парня.
Факт третий: я в своём новом теле только что потерпел физическое и финансовое фиаско, которое, судя по всему, может иметь серьёзные последствия для моего… для меня.
Эти факты временно неоспоримы, и я вынужден действовать, полагаясь на них и то, что вокруг меня не сон, а настоящая реальность. Хотя некоторые вещи откровенно заставляли задуматься.
Кроме того, моя рана обработана откровенно плохо, водой из фонтана, так что заражение получить легче лёгкого. Меня били и, возможно, были готовы убить, а стражи нет, и никто кроме соседки не заинтересовался и не помог. Да, вопросов было столько, что я не успевал их составлять в список.
— Вот мы и пришли, — голос Мирры вырвал меня из раздумий.
Мы стояли перед небольшим двухэтажным домом с вывеской, на которой была вырезана искусная руна. Знания Лео подсказали мне — это символ мастерства, знак гильдии рунмастеров. Надпись «Лавка рунмастера Фаррела» также показывала, кто владелец этого дома.
Сердце заколотилось от страха. Не моего — Лео. И неожиданно я понял, что боюсь дяди не потому, что тот был жесток, а потому, что разочаровать его было страшнее любого наказания. Валериус был единственным, кто поверил в него, дал шанс. И теперь…
Память подкинула самый важный фрагмент. Я увидел руки мастера, сильные, покрытые сетью старых шрамов и ожогов от работы с рунными камнями. Он аккуратно заворачивал стопку глиняных табличек в промасленную ткань.
— Это для городской стражи, Лео, — его голос, ровный, неторопливый, не терпел возражений. — Десять табличек с руной «Малая Искра». Заказ оплачен вперёд серебром. Если хоть одна будет с браком или, не дай Теера, разобьётся, мне придётся возмещать им стоимость из своего кармана. А ты… — он сделал паузу, глядя мне прямо в глаза, — ты будешь отрабатывать этот долг до следующего урожая. С рассвета до заката, каждый день. Никаких выходных, никаких поблажек. Понял меня?
Ни одной таблички целой не осталось, это я могу с уверенностью сказать, так как по-прежнему держал мешочек с ними, прижимая к груди.
Стоя перед дверью, я обдумывал свои варианты. Рассказать правду про Маркуса? В памяти всплыло, что семья торговца пряностями имела довольно большое влияние в торговом квартале. Их лавка была одной из самых процветающих, а сам Маркус, единственный наследник. Пожаловаться на него означало втянуть Валериуса в конфликт с влиятельными людьми. Не лучшая идея для мастера, который и так балансировал на грани финансового выживания. Про финансовые проблемы дяди Лео знал не понаслышке, слышал, как тот ругался.
Соврать про падение? Это покажет меня неуклюжим идиотом, но не создаст дополнительных проблем.
— Добрая тётушка, прошу тебя Теерой и Венату, как искателя истины, не говори мастеру, что меня бил Маркус, я отблагодарю тебя за это.
— Ох, мальчик мой, — покачала тётушка головой, — такие оболтусы, как Маркус, могут и до смерти забить. Ничего ему за это не будет. Заплатят виру, и дальше жить будут. А именем Венату ты зря так разбрасываешься, не к добру такое.
— Теера рассудит, — ответил я и попытался состроить жалобное лицо перед Миррой. — Мастеру лучше не знать… мы сами решим.
— Хорошо, — согласилась женщина, — но будешь должен.
Мне оставалось только кивнуть. Пять минут в этом мире, а уже должник. Неприятно.
Толкнув тяжёлую дубовую дверь, я вошёл в мастерскую. Внутри пахло