Лина в растерянности стояла, не зная, что ей делать, пока не объявили, что посадка на ее рейс заканчивается.
Тут она пришла в себя, встрепенулась, оглянулась, рванула к стойке. Ведь билет на самолет у нее с собой, отель забронирован, а Павлик…
Если он ее любит – прилетит другим рейсом.
Если нет…
Второй вариант Лину не устраивал, она решила подумать об этом потом. В конце концов Гриневич сам виноват, что не сказал, что его жена глубоко беременна. Это подло? Лина решила, что да.
Они с Павлом встречались полтора года, из них как минимум восемь месяцев Ксения ждала четвертого ребенка, а Лина ни сном ни духом. Получается, ее любимый тешился с любовницей, после страдальчески рассказывал ей, что дома его не ценят, не уважают, он там никто и звать его никак, надо разводиться. Вот как только станет доктором, так сразу.
А потом он ехал домой и придумывал имя очередному малышу.
Как–то некрасиво с его стороны.
Переваривая только что произошедшие на ее глазах «почти роды», Лина на автомате забрала документы со стойки регистрации и прошла в указанном направлении на посадку. Длинные серые коридоры со стрелочками. Окна в пол. За окном – серебристый с синими крыльями самолет. Она шла к нему вслед за другими пассажирами.
Внутри встречали стюардессы в оранжевых юбках, пиджаках и пилотках. Улыбчивые, приветливые.
На Лину начало накатывать осознание, что скоро она окажется в небе. Вместе с этим в груди разрастался неконтролируемый страх перед полетом. Она не летала раньше, но новости и фильмы–катастрофы смотрела.
Нет–нет, нельзя поддаваться панике, вон сколько тут людей, они все беспечны, пихают чемоданы и сумки в специальные отсеки над сиденьями, рассаживаются в кресла, общаются друг с другом. Дети просятся к окну, громко комментируют все, что видят.
Окси рассказывала, что в самолете сидишь как в автобусе. Лина на автобусах ездила, но не представляла, как соединить в одно целое один транспорт с другим, воображения не хватало.
– Вот сейчас и узнаешь, – пробормотала она себе под нос, пробираясь по узкому проходу к своему месту.
Она еще лелеяла надежду, что Павел успеет на рейс. Ну, вдруг? По сути, что ему делать там, в роддоме? Чем он может помочь, он же не врач.
Лина наконец добралась до своего места. Оно было почти в хвосте. Левая сторона от прохода. Два кресла – ее и Павлика, третье…
Хм.
Как неожиданно.
Место у окна занял тот самый красавчик.
Когда Лина остановилась в замешательстве, он повернул голову, их глаза встретились, уголок его губ дернулся иронично вверх.
– Помочь?
А глаза у него синие, яркие–яркие, как небо в жару. Слепят.
– А?
– Я говорю, помочь с чемоданом? – он кивнул на розовый предмет у ног девушки, стоящий в проходе.
– А–а… да… – пропищала не своим голосом.
Огородникова мысленно выругалась. Чего это она мямлит, пялясь на красавчика? Еще решит, что он ее очаровал. Нет уж, много чести будет. И вообще она не свободна.
Наверное.
Она еще не знает.
Между тем сосед встал, вышел в проход, потеснив девушку. Забрал из ее рук ее розовый чемоданчик, задвинул ручку, легко поднял его и поместил в отсек для вещей, рядом со своим черным чемоданом.
– Готово.
Лина завороженно смотрела, как мягко и плавно он двигался, при этом мышцы его красиво набухали, играли, перекатывались. Не только ткань рубашки натягивалась при этом, но и ткань песочных брюк подчеркивала крепкие ягодицы.
Надо же, ни одна пуговица до сих пор не оторвалась, – промелькнуло в хорошенькой голове девушки.
– Хотите сесть к окну?
– А?
Вот опять.
Он уже странно на нее смотрит, вздернув свои идеальные соболиные брови вверх. Видимо оценивает степень адекватности.
Еще решит, что у нее проблемы со слухом или что она вообще дурочка.
– Нет, я буду сидеть тут согласно купленному билету, – Лина высокомерно задрала нос.
Красавчик усмехнулся и вернулся к окну. Молча.
Молодец, – мысленно похвалила его девушка.
Лина села на сиденье у прохода. Действительно, как в автобусе: спинка прямая, а колени упираются в спинку соседа спереди.
Занимающих свои места людей становилось все меньше, посадка закончилась, но Огородникова тянула шею, с надеждой смотрела на вход. Вдруг все же Павел успеет?
Проверяла каждые полминуты телефон – ни звонка, ни сообщения.
Ах так! Она тоже ни писать, ни звонить не будет. Много чести.
– Иди ты в… к жене и детям! – в сердцах пробормотала девица.
Стюардессы начали показывать, как действовать в случае аварийной посадки на воду. Голос по громкоговорителю рассказывал, что под каждым сиденьем есть жилеты. Как их применять показывали бортпроводники.
Стало страшно. Теперь Лина в полной мере ощутила, что полетит она ОДНА. А эти люди вокруг – просто фон.
Будь рядом Паша, она бы не тряслась и не боялась, ведь с любимым умереть не страшно, но он предпочел другую компанию.
– Гриневич, ты гад! Я тебя ненавижу!
Глава 7
– В первый раз летите? – с любопытством спросил сосед. Он явно хотел поговорить, завязать знакомство. Тем более, девушка была одна, между ними осталось пустое место.
Ее парень не полетел или место не выкуплено? Но, судя по виду девушки, ей сейчас не до общения и ответа он не узнает.
– Угу, – выдавила из себя Лина. Разговаривать именно сейчас она не хотела – не могла.
Чем ближе был взлет, тем сильнее она волновалась.
Из головы уже исчезли бабушка, работа, учеба и Оксанка. Павел вместе со своей рожающей женой еще мельтешил где–то на задворках памяти, и даже сногсшибательно красивый сосед отошел на задний план.
В груди от