Однако мне просто не было чего «зарывать», да и времени «развивать талант» у меня не хватало, все же я считал своей основной работой именно продвижение в практику принципов системного анализа и, в большей части, автоматизации всех «сопутствующих процессов»: без вычислительных машин просто было невозможно перелопатить всю нужную для принятия решений информацию. Одна «автоматизация» размещения новых предприятий по городам и весям чего стоила: там ведь не только численность людей нужно было учитывать, но и имеющуюся (и планируемую) энергетику, транспортные расходы и еще фигову тучу всякого разного кой-чего. И весь такой анализ (все же предварительный, я хорошо понимал, что компы «принимать решения» никогда не смогут) заставлял всех разработчиков софта вкалывать чуть ли не круглосуточно. Конечно, все работали «в соответствии с советским законодательством по восемь часов в день», но ведь люди, уходя с работы, не могли мозги просто взять и выключить — а работа в основном в том и состояла, что люди думали.
И думали все же неплохо, да и не только у меня в институте люди мозги свои напрягали, чтобы разные важные (и не очень важные, но все равно нужные) задачи решать. И я тихо радовался тому, что та же Зинаида Михайловна довольно неплохо представляла себе «потенциал» населения в республиках. И, что было, пожалуй, более важно, умела свои представления «правильно» доносить до руководства. Благо, «фактура» ей в этом сильно помогала (хотя эта «фактура» страну чаще всего вообще не радовала). Например, она резко возразила против предложения руководителей Армении выстроить там завод полупроводниковых приборов — и в качестве обоснования принесла результаты тестирования продукции Ереванского радиозавода. Простые, казалось бы, изделия: конденсаторы — однако проверка показала, что две трети поставляемой оттуда продукции правильнее было бы считать откровенным браком. И в Совмине на основании ее «представления» сделали очень правильные выводы: завод был просто закрыт, а его оборудование перевезли на другие предприятия. Еще более правильные выводы там сделали относительно автозавода в Кутаиси: там и завод закрыли, и руководство все «ответило по закону» за нанесенный стране ущерб.
Сам Кутаисский автозавод после «закрытия» передали в Минместпром, и Зинаида Михайловна «перепрофилировала» его под выпуск горной сельхозтехники под лозунгом «сами сделали — сами и пользуйтесь» А на мой недоуменный вопрос она ответила так:
— Рабочие в Грузии хорошие, это не армянские армяне, и работать хорошо умеют. А то что грузовики там делали отвратительные — так то не рабочие были виноваты, а руководство, которое их по сути дела заставляло делать дерьмо. А сейчас эти же самые рабочие, зная, что их продукцией будут родственники пользоваться — а у каждого рабочего в Кутаиси есть родственники в деревне — просто откажутся дерьмо выпускать. А немного погодя, когда там качественная работа станет нормой для каждого рабочего, их продукцию можно будет и в другие республики спокойно отправлять. Это все же, как ни крути, часть национальной производственной культуры, ведь на том же авиазаводе в Тбилиси военная приемка практически каждый самолет с первого предъявления без замечаний принимает — но там высокую культуру производства война обеспечила, а здесь… через некоторое, причем очень непродолжительное время и здесь она привьется.
— А что с армянами?
— Там вообще культуры производства, я имею в виду высокотехнологические производства, нет и взяться ей неоткуда. А вот в легпроме у них уже определенные традиции есть, вот пусть легпромом и занимаются. К тому же легпром много электричества не потребляет, а там, сам ведь в курсе, с электричеством все же серьезные такие проблемы.
— Но там же горы вокруг, можно разных маленьких ГЭС понаставить…
— Нельзя. То есть можно, но не нужно: во-первых, там рек, для гидростанций пригодных, немного, во-вторых, дожди там сугубо сезонные, ГЭС смогут работать хорошо если месяцев пять в году. Ну а в третьих, кто их строить-то будет? Места там, как говорят, сейсмически опасные, а армяне даже дома для себя строят так, что они и без землетрясений, бывает, разваливаются. Для них не украсть со стройки цемент или кирпич — это вообще позор, так что… Если Минэлектрострой там что-то построить захочет, то пусть строит, а у меня на такое извращение ни людей нет, ни денег. У меня вообще ни на что денег нет, ты когда новую книжку напишешь?
— А почему я должен книжки писать? У «Юного Шарлатана» в запасе для издания сейчас лежит книг столько, что на полтора года вперед хватит, а народ писать не перестает.
— А потому, что твои разлетаются тиражами под миллион, а все прочие по двести-двести пятьдесят тысяч.
— Ну а кто мешает книжки других писателей чаще печатать?
— Я, наверное, все же Ю Ю на помощь позову… Ты же мне сам расчеты выдавал о том, что советский читатель больше двадцати четырех названий фантастики в год не сожрет! Честно говоря, наш читатель и столько уже с трудом пережевывает, так что брать нам нужно не количеством, а качеством.
— Качество вообще во всем очень важно, однако даже качеством нам такую вершину не взять. Поэтому и смысла стараться нет. Я вам даже больше скажу: качество здесь нам только ущерб нанесет, я имею в виду финансовый.
— А это почему?
— А потому что я когда для вас расчеты делал, исходил не из