Особенно меня впечатлил её улучшенный «Тройной выстрел», который теперь превратился в «Четверной». Четыре цели — по 40 % урона каждой. Три цели — по 50 %. Две — по 60 %. Итого 160 % суммарного урона, распределённого на четырёх врагов, против моих прежних 150 % на трёх. А главное — гибкость. Это умение нам ещё ой как пригодится в грядущей заварушке.
По пути к лагерю мы сделали небольшой крюк, чтобы заскочить к близняшкам-лисицам. Их домик, уютно спрятанный в лесной глуши, казался оплотом мира и спокойствия посреди надвигающегося хаоса. Малыши потихоньку росли и крепли. Я подержал на руках каждого, вдыхая их сладкий детский запах.
Предупредил Сияну и Селину об опасности, настойчиво уговаривая их перебраться в Последнюю Твердыню Гурзана вместе со всеми.
— Любой враг, будь то армия или банда мародёров, в первую очередь нацелится на крупные и богатые поселения, — рассудительно заметила Сияна, плавно покачивая на руках Дарика и Тимофея. — Здесь, в глуши, нас труднее найти. Мы в большей безопасности.
Селина кивнула, нежно поглаживая крошечные белые ушки Алисии, на кончиках которых уже пробивалась характерная чёрная шерстка.
— Мы всю жизнь учились прятаться и выживать. Справимся и сейчас.
— Но если прижмёт, если хотя бы тень опасности появится, вы немедленно уходите в крепость. Договорились? — я почти умолял, глядя в их глаза, а потом на своих таких крошечных, беззащитных детей. Сердце сжималось от одной только мысли, что я могу их больше не увидеть.
— Если действительно понадобится, мы так и сделаем, — тяжело вздохнула Сияна, и в её голосе я услышал обещание.
Пришлось этим удовлетвориться. Времени на долгое, слезливое прощание у меня не было. Я крепко поцеловал обеих лисичек и мою маленькую дочку, обнял сыновей, и мы с Лили, не оглядываясь, побежали дальше. Каждый шаг отдавался болью в груди.
По дороге мы наткнулись на два отряда гномьих разведчиков. Я на ходу окликнул их, предупредив о падении Северо-Восточных Марок. Гномы недоверчиво нахмурились, явно принимая меня за паникёра, но останавливаться и убеждать их у меня не было ни времени, ни желания. Их дело.
Через несколько часов бешеной гонки мы наконец добрались до нашего базового лагеря. Мой отряд как раз занимался рутинной, но необходимой для прокачки работой — зачисткой точки возрождения монстров. Звон стали, короткие выкрики и предсмертный визг тварей — эта музыка войны стала для меня привычной.
Я заорал, перекрывая шум боя:
— Все ко мне! Срочно!
Восемнадцать пар глаз, составлявших элиту моих бойцов, уставились на меня. Они быстро собрались вокруг, на их лицах читалась тревога — таким взвинченным и напряжённым они меня ещё не видели.
— Северо-Восточные Марки пали! — выпалил я без предисловий, не тратя время на околичности. — Все детали обсудим по дороге. Собираем лагерь и немедленно выдвигаемся!
Сказать было легче, чем сделать. Постоянный лагерь на восемнадцать человек — это тебе не туристический привал на выходные. Десятки палаток, оружейные стойки, походные кухни, котлы, запасы провизии… И, самое главное, целая гора добычи, которую отряд накопил за недели монотонного фарма. Раньше мы планировали отправить всё это в поместье для сортировки и продажи, но теперь было явно не до того.
Больше всех новость встревожила Лиама. И я его понимал. Если пали Северо-Восточные Марки, то его родные, Северо-Западные, где правит его семья, теперь оказались под двойным ударом.
— Помощь на любом фронте поможет и твоим родным тоже, — сказал я парню, положив ему руку на плечо. — Мы не можем разорваться и быть везде и сразу. Сейчас наш долг — защитить Терану.
Он молча кивнул, но в глазах его читалась мука: «Я должен быть там, я должен защищать свой дом». До боли знакомое чувство. Но его дядя, лорд Лоркар, специально отправил племянника ко мне, чтобы уберечь от этой мясорубки. И я твёрдо решил, что парень останется под присмотром баронессы Мароны в Теране, подальше от пекла.
Наконец мы свернули лагерь и выдвинулись. Договорились идти без остановок на ночлег, чтобы добраться до города к рассвету. Карина, наша целительница, раз за разом накладывала групповые благословения на скорость, когда мы спешивались, чтобы дать лошадям хоть немного передохнуть. Полезная способность. Жаль, у меня такой нет.
Убедившись, что отряд, состоящий из сильнейших искателей приключений Тераны, точно доберётся до города к утру, мы с Лили отошли в сторону.
— Готова? — спросил я Лили, беря её за руку.
Она кивнула, её большие глаза были серьёзны. И мы побежали.
В поместье по-прежнему кипела работа. Люди, теперь уже без паники, но с деловитой сосредоточенностью, грузили повозки, проверяли оружие, собирали в узлы пожитки. Матери утешали плачущих детей, чьё привычное, мирное существование было безжалостно разрушено.
Чёрт, сколько же ещё нужно сделать. Собрать свой отряд. Проверить, как идёт подготовка к эвакуации. Проститься с жёнами и детьми и отправиться на войну, с которой я могу и не вернуться.
Тяжело вздохнув, я шагнул вперёд, в самую гущу событий. Времени на рефлексию больше не было.
Глава 5
Поговорив с семьями и старейшинами окрестных деревень, мы с Лили решили выдвигаться в Терану этой же ночью. Нужно своими глазами увидеть масштаб катастрофы и понять, что делать дальше. Мы и так уже вымотались, носясь по округе весь день, ноги гудели. Пришлось оставить большую часть припасов, чтобы Ирен переслала их позже; налегке двигаться быстрее. Взяли только оружие, доспехи да мой легендарный сундук, семья настояла.
— Без него не пущу, — категорически заявила Зара, а спорить с ней, как уже известно, себе дороже.
Поспешно попрощавшись с остальной семьёй, мы наконец выдвинулись.
Дорога на Терану была выложена обожжённым кирпичом, но местные всё ещё вели строительные работы, расширяя тракт. За последние месяцы я исходил её вдоль и поперёк, так что мог бы пройти с закрытыми глазами, что, собственно, почти и пришлось делать. К моменту прибытия в город уже перевалило за полночь, а луна скрылась за тучами.
Ноги гудели от усталости, мышцы горели так, словно я на армейских учениях пробежал кросс в полной выкладке. Но останавливаться нельзя. Рядом тяжело дышала Лили, её длинные уши прижаты к голове — признак крайнего напряжения у кунидов. Я краем глаза следил за ней, готовый подхватить, если споткнётся.
Несмотря на поздний час, улицы Тераны кишели народом, как муравейник после того как в него ткнули палкой. В воздухе висело напряжение, оно ощущалось физически, прямо как влажность перед грозой. Пахло потом, страхом и металлом, город готовился к войне.
Эвакуация или мобилизация? Женщины тащили узлы с