Миша провёл ладонью по лицу, словно пытаясь сбросить наваждение.
— Арматура, да что ты его слушаешь! — взвился Копчёный, не выдержав паузы. Он всплеснул руками, голос у него стал визгливым, злым. — Ты чё, не видишь, что он тебе порожняк конкретный втирает⁈
Он стиснул кулаки, подошёл ближе и вперил в меня свои узкие, поросячьи глазки, полные ненависти и страха. Взгляд у него был уже не просто агрессивный — теперь в нём чувствовалось что-то личное. Такое чувство, что я сам по себе вызывал у него отвращение одним фактом своего существования.
Миша не обернулся, он всё ещё молчал, не реагируя на выкрики Копчёного. Его глаза оставались прикованы ко мне и, как мне показалось, в них промелькнула едва заметная искра сомнения… или узнавания.
Вообще, если положить руку на сердце, есть одна старая и проверенная поговорка: «Скажи, кто тебя окружает, и я скажу, кто ты». Рабочая, точная формула. Только вот в этот раз, похоже, она дала сбой.
Я слишком хорошо знал Мишу. Знал, какой он был человек — честный, прямой, из тех, кто не ищет выгоды, а живёт по совести. Я сам когда-то воспитывал в нём эти качества и вкладывал в него те ориентиры, по которым должен был жить мужчина. И парень тогда всё это впитывал как губка.
Но прошло тридцать лет. Время всё-таки штука беспощадная. Оно ломает людей, гнёт, переплавляет. И всё же я хотел верить, что тот Миша, которого я знал, никуда не делся. Что под этой новой оболочкой всё ещё есть тот парень с прямым взглядом и чистой душой.
Сейчас я и собирался это проверить.
— Погоди, — неожиданно сказал Миша, подняв руку. — Это, похоже, свои.
Копчёный замер, не сразу поверив в то, что услышал. Потом фыркнул, зло скривившись:
— Слышь, какие они, нахрен, свои, Арматура⁈ Я же тебе сказал — мне его шкет заявил, что они мне жопу розочкой порвут!
Он говорил на повышенных тонах, пуская брызги слюны, и почти подпрыгивал на месте от ярости. В голосе — чистая истерика.
Миша, всё так же не поворачивая головы, медленно выдохнул. Чувствовалось, что этот болтун Мишу конкретно раздражает.
— Я сказал, — повторил он, — погоди.
И в этот момент я понял, что тот самый Миша, которого я помнил, всё-таки остался прежним.
Но Копчёный продолжал возмущаться. Лицо у него покраснело, вены на шее вздулись, а в голосе слышался истеричный надрыв. Так обычно ведут себя люди, готовые на любую глупость ради того, чтобы не показаться слабыми. Вот глупость я от Копчёного и ждал.
Честно говоря, мне очень хотелось сейчас просто врезать ему правым прямым. Коротко, чётко, в челюсть, чтобы пасть у него наконец захлопнулась. Но я понимал, что нельзя. Сейчас драка означала бы одно — рисковать пацанами, моими школьниками, которые стояли чуть позади и уже, похоже, начинали закипать.
А если вспыхнет потасовка, эти горячие головы полезут в гущу событий, и тогда всё может закончиться не просто синяками.
Так что расправу с этим мутным типом с кличкой, от которой даже пахнет тухлым, я отложил.
Не отменил, нет, просто перенёс.
На потом.
Я спокойно посмотрел на Копчёного.
— Послушай, я тебе лично что-то говорил? Про твою жопу и про то, что я с ней, по твоим словам, собирался делать?
Он замер. Губы всё еще дрожали от злости, но в его глазах мелькнула неуверенность. Копчёный понимал, что я ставлю его в тупик простым вопросом.
— Ну… не, — пробурчал он, сжимая кулаки. — Не ты, пацаны твои.
— Вот именно, — кивнул я. — Пацаны могли и ляпнуть. Молодые, горячие, сам понимаешь. Но я такого не говорил. Так что не путай воздух с делом.
— Слышь ты, — начал Копчёный, с трудом собирая слова, — мне твои шкеты сказали, что когда ты приедешь, то ты мне сделаешь… Я не хочу повторяться, что именно, но ты им это пообещал, — процедил он.
— Это ты слушай, — отрезал я, — если бы я хотел что-то сделать, я бы сделал это без предупреждений и разговоров.
Глаза Копчёного сузились, он пытался понять, шучу я или говорю всерьёз.
— Но конкретно к тебе я сейчас подошёл, чтобы поговорить и выяснить, в чём была проблема.
Копчёный продолжал дёргаться, считая себя вправе требовать расплаты. Но я не дал ему пищи для новой истерики, чем поставил в тупик.
— Поэтому, — продолжил я, — рассказывай, что было. Я слушаю.
В целом я понимал, что мои пацаны хоть и горячие, но не идиоты. Просто так такие слова не бросают. Если они сказали, что этому типу «порвут жопу», значит, Копчёный вёл себя так, что сам это заслужил.
И теперь, глядя на него вблизи, я окончательно убедился, что он мерзкий человек. Из тех, кто вечно ищет повод показать силу там, где нужно просто иметь совесть.
После моих слов Копчёный будто завёлся сильнее. Грудь у него заходила ходуном, ноздри раздувались, а зубы скрипели. Я прям видел, как он весь изнутри кипит и ищет причину взорваться.
— Слышь ты, чё, думаешь, я перед тобой отсчитываться буду⁈ — зашипел он.
Но тут Миша положил руку на плечо Копчёному и отодвинул его в сторону. Так, что тот сразу осёкся, будто понял, что спорить с ним бесполезно.
— Стой, тебе же предлагают по-человечески поговорить, — процедил Миша.
Копчёный что-то забормотал в ответ, но Миша резко качнул головою и заговорил ему прямо в ухо. Я не всё расслышал, но отдельные слова всё-таки распознал.
— Сын… уважаемого человека… — доносилось до меня. — Не рыпайся, я сам с ним поговорю.
Миша при этом пару раз ткнул пальцем Копчёному в грудь — не сильно, но так, что тот понял, что спорить тут не стоит. Копчёный отвёл взгляд, зло выдохнул. Услышанное, похоже, пришлось ему не по вкусу, но перечить Мише он не решился.
Видно было, что авторитет Арматуры здесь был на высоте.
— Мужики, — сказал он, — нам с человеком нужно переговорить с глазу на глаз. Поэтому не обессудьте.
Мужики переглянулись, синхронно кивнули и, не задавая лишних вопросов, сами отошли к своим «Нивам». Один закурил, другие начали разговор, но глаза у всех были направлены на нас.
Я в ответ повернулся к своим пацанам, показал им большой палец, заверяя, что всё под контролем.
Пока Миша провожал перевозбуждённого Копчёного «на перекур», я отошёл к своим. Из внутреннего кармана достал ключи от машины и протянул Кириллу:
— Держи, — сказал я спокойно. — Сядьте в джип.
— А что там, Владимир Петрович? — спросил Кирилл, кивнув в сторону мужиков за моей спиной.
— Знаете, пацаны, как