— Ты лжёшь. Что происходило в его владениях, пока ты была смертной? Какие заговоры он строил с тобой?
— Заговоры? — я фыркнула. — Ты знаешь, чем я там занималась? Я бродила по его дому. Задавала ему глупые вопросы. Наблюдала, как он делает записи. Расставляла, чёрт побери, книги в его библиотеке. Может, ему просто нравилось иметь компанию, которая не ожидала от него самого худшего с порога.
— Ты делила с ним ложе.
— Иди к чёрту, консервная банка! — я решила, что это моё новое любимое прозвище для Каела. — Это никого не касается, кроме меня. И слышать такое от тебя — это сильно. Я думала, секс здесь не является чем-то из ряда вон выходящим?
— Ты не отрицаешь этого?
— Нет, потому что мне не стыдно. Да. Мы были вместе. Сенсация века, смотрите в одиннадцать часов. Ты теперь доволен?
— По своей воле?
Я разразилась громким смехом.
— Это говорит тот, кто делал мне предложение прямо посреди оргии на своём похабном подиуме? У тебя абсолютно нет никакого права судить кого бы то ни было на эту тему.Каел долго смотрел на меня, не двигаясь.
— Ты защищаешь его честь. Почему?— Я не защищаю его честь, придурок. Я защищаю свою.
— Нет. Ты утверждаешь, что Каел причинил тебе зло, а чернокнижник — нет. Он держал тебя в заточении с тех пор, как ты вернулась с того света. Он убил твоего друга. И всё же ты находишь нужным заступаться за него. Почему ты не ненавидишь его за содеянное?
— Ты убил меня, Каел. Сейчас не время для твоих праведных речей.
Каел слегка склонил голову набок.
— Владыка Каел отмечает, что ты уклоняешься от ответа. Осуждаешь ли ты чернокнижника за всё, что он совершил?Я сжала рукоять кинжала ещё крепче.
— Я не служу ему. Я не его рабыня и не его безмозглая марионетка. Никогда ею не была.— Владыка Каел настаивает на ответе. Осуждаешь ли ты его за убийство Гриши?
— А ты не требуешь от меня осудить тебя за то же преступление, Каел?
— Ты была смертной. Это иное.
Я отошла на шаг, смеясь над нелепостью этого аргумента.
— Единственное отличие в том, что это совершил ты. Даже будь на мне тогда дурацкие знаки или маска, ты всё равно убил бы меня, если бы решил, что чернокнижник что-то «затевает». Именно это ты делаешь сейчас. Ты пришёл сюда, чтобы убить меня снова, потому что ненавидишь его. Ни по какой другой причине.— Владыка Каел в последний раз спрашивает, почему ты не разделяешь его чувств по отношению к этому человеку.
— Потому что я не разделяю! — я резко развернулась к Каелу. И тут случилось нечто странное. Будто я прикоснулась к шару Ван де Граафа. Словно меня воткнули в розетку, но… без боли. Просто лёгкое покалывание. Я взглянула на свою руку и увидела, как странная бирюзовая молния запрыгала между остриём клинка и моими пальцами. Она обвилась вокруг моего запястья.
— Тогда либо Гриша не был для тебя ценен, либо у тебя попросту нет души.
— Иди ты чёрту, Каел! — я почти выкрикнула эти слова и почувствовала, как электрические разряды поползли выше по обеим рукам. — Гриша был моим лучшим другом! Я в ярости от того, что Самир его убил. Я была вынуждена смотреть, как он умирает. Но я понимаю,почемуСамир это сделал. И поэтому я не могу его ненавидеть.
— Всё, что он сказал, было ложью, и…
— Лириена говорит иначе.
Илена запнулась, а осанка Каела выпрямилась.
— Ты ходила к ней?— Самир рассказал мне о пророчестве, которое ему дала Лириена. Мне нужно было проверить, правда ли это. Ты знаешь, зачем погиб Гриша, Каел? Знаешь, зачем Самир это сделал? Чтобы ты не мог использовать его против меня, как уже пытался поступить в ту ночь, когда убил меня. В своём больном сознании он делал это, чтобы защитить меня — оттебя!
Каел дёрнулся, будто я его ударила. Он замер на долгое мгновение, и даже Илена выглядела удивлённой.
— Повтори пророчество.— О том, что восстанет король, чтобы уничтожить меня, и что друг станет моей погибелью. Что ж, вот мы и здесь. Первый пункт, отметьте. И, Каел? Единственный, кто до сих пор пытался мной манипулировать, — это ты. Самир никогда не пытался использовать Гришу против меня. Ты — пытался.
Каел покачал головой.
— Ты слепа к его преступлениям. Ты не видишь, что он сделал с твоим разумом. Он исказил тебя, извратил, вылепил по своему желанию. Теперь ясно — тебя не спасти.Каел вздымил свой меч и направил остриё на меня. Я сглотнула. Этому мужчине пять тысяч лет, и он лучший боец в Нижнемирье. Даже с Горынычем и моими странными силами я понимала, что дело плохо.
— Я не хочу с тобой драться, Каел.
В основном потому, что я проиграю.— Тогда не делай этого. Прими то, что должно свершиться.
— Убей меня снова, и ты обрекаешь этот мир в небытие. Тебе всё равно?
— Нет. Но лучше пустота, чем то, что Самир сотворит с этим миром в качестве Владыки Всего. Тысячи лет он жаждал силы, которой ты теперь обладаешь. И теперь ты отдала её ему. Какая жалость. Каел надеялся, что ты сильнее этого.
— Я не зомбирована, ты, болван закованный!
— Владыка Каел вынужден не согласиться.
Я рыкнула и посмотрела на звёзды.
— Только потому, что я не ненавижу его за содеянное, ты решил, что я его марионетка. Что ж, знаешь, что, Каел? Я не ненавижу и тебя за то, что ты меня убил. Я понимаю, почему ты это сделал. Я зла на тебя, так же как зла на Самира за убийство Гриши. Вы оба — эпичные негодяи, творящие неправильные вещи из, как вам кажется, правильных побуждений.— И, хотя Владыка Каел надеется, что ты говоришь правду, это вызывает ещё один вопрос. Почему Самир отпустил тебя?
— Он убил Гришу. Я разозлилась и одолела его. Потом