Один человек. Один ритуал. И вся экономическая система империи рухнула как карточный домик.
— Боже мой, — прошептал он, глядя на очередной обвал. — Что же будет дальше?
* * *
Клан Мефистовых
В роскошном зале совещаний клана Мефистовых царила атмосфера ожидания, смешанная с плохо скрываемой паникой. Огромный овальный стол из черного дерева был окружен сидящими пожилыми старейшинами клана — седобородыми мужчинами в дорогих костюмах, которые нервно перешептывались и вытирали пот с лиц. Они со страхом в глазах смотрели друг на друга, не решаясь отвести взгляд, только бы не встретиться с кое-какой особой совсем рядом.
Спрашивается, что за особа? Весьма примечательная особа. В центре этого хаоса, прямо на столешнице, небрежно болтая ногами, сидела молодая девушка — даже слишком молодая.
Она была поразительно миниатюрной — почти как подросток, но в ее облике не было ничего детского. Ее стиль был воплощением дерзкой эстетики: яркие, многослойные одежды, открывающие больше, чем скрывающие, множество блестящих аксессуаров, вызывающий макияж. Она лениво посасывала какой-то леденец, наблюдая за паникующими стариками с наглой, издевательской улыбкой.
Казалось бы, что такая личность делает на заседании одного из самых влиятельных региональных кланов империи? Причем несмотря на то, что она вела себя настолько вызывающе, другие лидеры клана, казалось, даже посмотреть боялись в ее сторону. В чем же была причина? На самом деле, ответ был невероятно прост, ведь это была…
…Лилит Мефистова.
Младшая сестра Родиона Мефистова — бывшего главы клана, которого Воронов отправил в психическую лечебницу. Но даже не это главное, а то, что именно она всю жизнь была серым кардиналом клана Мефистовых.
До текущего уровня влияния клан смог дорасти исключительно благодаря ей. Пока ее старший брат, упивался властью, строил свои театры иллюзий и купался во внимании, она тихо и методично строила их финансовую империю. Она была тенью, гением цифр и стратегии, которого никто не воспринимал всерьез из-за ее юного вида и вызывающего поведения. Несмотря на то, что ей принадлежали все ключевые активы клана, старейшины считали ее просто избалованной девчонкой. Они не понимали, что именно ее холодный, расчетливый ум позволял ее брату тратить баснословные суммы на свои причуды. Она управляла их активами, она просчитывала риски, плела финансовые интриги, оставаясь невидимой. И она лишь с небрежной скукой наблюдала, как плоды ее гениальных стратегий тратятся на безвкусную позолоту и пустые развлечения, и ей даже было плевать на это… до текущего момента.
Контраст между ее отвязной, почти фривольной внешностью и той аурой абсолютной, холодной власти, что от нее исходила, был пугающим. Когда она смотрела на старейшин клана, те даже пикнуть боялись, а она лишь ухмылялась с садистским наслаждением.
Поражение Родиона для нее стало никакой не трагедией, а возможностью. Искорка интереса проснулась в ней, когда это произошло. Не то, чтобы она высоко оценивала способности своего брата, но все же он обладал достаточным влиянием, которое было стерто кое-кем в пыль за пару мгновений. Впервые за немалое количество времени она увидела нечто интересное. До такой степени, что она лично заявилась на подобное скучное клановое совещание, которые обычно терпеть не могла…
— Господа, нужно срочно принимать меры, — говорил один из старейшин, нервно теребя галстук. — Наши активы под угрозой, репутация клана…
— Может быть, стоит временно переместить капиталы в офшоры? — предложил другой. — Пока буря не утихнет…
Лилит прервала их, даже не вынимая леденец изо рта. Ее голос звучал приторно-сладко, но в нем слышалась сталь:
— Дяденьки, вы такие смешные, когда паникуете. Хватит уже, а то я сейчас умру со скуки. Неужели вы не видите, что ваш поезд уже ушел? Теперь я решаю, что мы будем делать, а что нет. А вы — будете молча слушать и восхищаться.
Старейшины мгновенно замолчали, словно их облили ледяной водой.
— Хватит скулить, — продолжила Лилит, спрыгивая со стола с грациозностью хищной кошки. — Слабые всегда проигрывают. Мой брат тоже оказался слаб — и где он сейчас? В психушке. И не он один такой… Волконские, Змеевы, Медведевы тоже оказались слабы. Они цеплялись за иллюзии чести и власти, думали, что их положение незыблемо. Какая нелепость, ка-ка-ка!
Она подошла к голографической проекции, показывающей падение акций конкурентов:
— А этот Воронов… вот он как раз оказался весьма сильным хищником. Сильным и… интересным! Так что происходящее лишь следствие естественного природного отбора, где сильный пожирает слабого. И знаете что? Это и наша возможность! Ведь как раз сейчас, когда три старых, жирных зверя лежат и умирают от ран, настало самое время пировать! И уж точно не бежать поджав хвост, как хотите вы!
На ее лице не было злобы или мстительности. Только чистое удовольствие от предвкушения охоты.
Она повернулась к людям из финансового отдела, полностью игнорируя ошеломленных старейшин:
— Я хочу, чтобы вы начали скупать долговые обязательства Волконских и Медведевых. Причем не их акции, а их долги! Я хочу владеть ими со всеми их потрохами и грязными секретиками! Мы станем их кредиторами, и выжмем из них все до капли, наслаждаясь каждым их последним вздохом!
Финансовый директор, сглотнувший слюну, ставшую поперек горла, лишь кивнул:
— Понял, госпожа. Провести сделки быстро или постепенно?
— Постепенно, конечно… важно, чтобы они осознали свое положение лишь со временем. Пусть сначала думают, что спасаются, и только в самом конце поймут… в какой ад они на самом деле угодили! Ка-ка-ка! — девушка залилась необычным, но искренним смехом. И ей как-то не было дела, что от этого смеха, по спинам старейшин пробежали холодные мурашки.
* * *
Клан Соколовых
В другом конце столицы, в не менее роскошном особняке клана Соколовых, разворачивалась более традиционная, но не менее интересная сцена. Патриарх Дмитрий Соколов сидел во главе стола, его острые черты лица были освещены синеватым светом голографических проекций.
— Господа, сегодня настал день, которого мы ждали десятилетиями, — объявил он своим советникам. — Три гиганта пали. Их империи лежат в руинах. Но природа не терпит пустоты.
— Энергетические активы Волконских можно скупить за треть от их реальной стоимости, — докладывал финансовый директор. — Их долговые обязательства превышают текущую капитализацию в четыре раза.
— Но есть кое-что важнее их денег, — вмешался директор по исследованиям. — Технологии этого Воронова. Его «Стражи», их экипировка, транспорт — это технологии, опережающие время на десятилетия.
Соколов кивнул:
— Начать полный анализ всего, что связано с его военным потенциалом. Если мы сможем воспроизвести хотя бы часть его разработок…
Несмотря на различие в методах, оба клана пришли к одному выводу: Калев Воронов представлял собой не врага или союзника, а стихийное бедствие,