— Вчера перевёз её с сыном в свою хату, — гордо ответил водитель. — Правда, пришлось с матерью немного повздорить. Ничего, свыкнется. Сходит с Наташкой разочек в баню. Увидит, что у неё всё нормально и успокоится. Она ведь меня сама запилила. Мол, женись. Но на каком не уточняла. Ха-ха!
Смеюсь вместе с довольным мужиком. Раз веселится, значит, всё наладится. Отнеся комбикорм, я со Степаном вернулся к «ЗИЛ» и он указал мне на оставшийся в кузове мешок.
— Лёха, сам последний донесёшь? Или помочь? Надо ещё мужиков забросить, благо по пути, — в его голосе вдруг мелькнуло беспокойство.
— Куда спешишь? Завтра же выходной. Или хочешь к первому тайму успеть? Мы даже уговорили Матрёну телевизор на улицу вынести. Саня сейчас настраивает антенну. Всё-таки Спартак с киевлянами не каждый день играет.
— Дело не в футболе, — быстро затянулся водитель, выпустив клубы дыма, — Надо за Натальей заехать. Она уже наверняка закончила генеральную уборку и собралась домой. А я ей приказал одной после восьми по окраинам посёлка не ходить.
В ответе Степана прозвучало уже откровенное беспокойство.
— Так светло же ещё. Чего переживать? В посёлке вроде спокойно. Вон Рыжий урюк уже с местными договорился. Завтра вечером на танцы в клуб пойдёт. Парни из бригады обещали, что присмотрят за ним и не позволят, как чужака принять.
— Лёха, окстись, я сам местный. Конечно, и здесь мудаки встречаются, но их быстро успокаивают. У нас в селе этим летом совсем другая напасть объявилась.
— Какая?
— Шабашники грузинские, которые коровники строят. Кто бы мне ни говорил про единство и дружбу народов, я возражу. Нет у меня с этим горцами никакого единства, а доверия тем более.
— Были конфликты?
Я вспомнил, что несколько раз видел два десятка грузин, приехавших ещё весной на строительство животноводческой фермы. Пообщаться с ними мне не удалось. Надо Саньку спросить. Он им пиломатериалы и цемент возил. Наверняка успел познакомиться и потрепаться.
— Понимаешь, на вид они вроде как нормальные. Весёлые, общительные, и песни красиво поют во время работы. К тем, кто постарше, у меня и вопросов нет. Мужики приехали на заработки, чтобы семьям помочь. Бригадир на шашлыки меня звал. Но те, что помоложе…
Степан выкинул бычок, сразу достал новую сигарету, но вдруг дёрнулся. Вроде что-то вспомнил и не стал её прикуривать. Видать, Наталья начала антиникотиновую кампанию. Это я ей, кстати, про вред курения лекцию прочитал. Прониклась.
— Смотрят они на тебя, вроде улыбаются. Но такое чувство, что одновременно кинжал за спиной держат. Чужие они здесь. Ведь к тебе, Саньке и остальным городским никаких претензий нет. Хотя двое из вашей бригады мне совершенно не нравятся. Куркули какие-то. Но всё равно…
— Оно и понятно. Гости же приехали издалека, считай в чужой монастырь. Ты думаешь, им всё здесь нравится? Но они понимают, их устав здесь не прокатит. По крайней мере, пока, — добавил я уже вполголоса.
Сразу вспомнил, как в своё время столкнулся с грузинским авторитетом, носившим погоняло Реваз.
В двухтысячных молодой Кеша Белов учился в мединституте и подрабатывал продавцом на начале рынке в Москве. Вот там меня и подставили.
Работа была непыльной. Хозяин палатки сдавал два места в аренду, а на третье сажал наёмного продавца. Я работал посменно с одной тёткой. В основном мне приходилось продавать кроссовки и текстиль. С одной пары тридцать — сорок рублей твои, если товар уходил по ценнику хозяина палатки. За футболку полагалась двадцатка. Продал дороже, то всю прибыль в карман. Полторы штуки обычно за выходные выходило. Для бедного и вечно голодного студента хорошие деньги. Тогдашние цены по сравнению с нынешними — просто сказка! Это я про двадцатые, конечно.
Затем меня подловили. Хозяин точки, грузин, попросил перевезти баулы с кроссовками из хранилища в контейнер на другом конце рынка. Ну, я и помог. А на следующий день меня выцепили и начали предъявлять. Мол, из баула исчезло то, чего там, и быть не должно. Больше полкилограмма хмурого порошка.
С годами, поумнев, я понял, что это был обыкновенный развод. Меня сразу потащили к некому Ревазу, представившемуся вором в законе. Тот объяснил, что я теперь ему по жизни должен. А пара ударов от его шестёрок добавили серьёзности аргументации бандоса.
Именно тогда я в первый раз увидел волчьи глаза человека, который рассматривает окружающих исключительно, как кусок мяса. Являлся ли он вором или просто авторитетом, неважно. Звериное нутро так и пёрло.
Только грузин просчитался. Он думал, что у моих родителей квартира в Москве. Это хозяин точки чего-то перепутал. Вот Реваз и решил отжать жилплощадь. А у меня в ту пору даже в Яньково жилья не имелось. Короче, наезд не удался. Я тогда пообещал, что всё отдам, а сам быстро свалил из Москвы.
Через пару лет вернулся, но восстановиться в «меде» уже не смог. Не встреть я грузинских бандитов, то судьба сложилась бы по-другому. Гораздо лучше. Всё-таки выбор профессии врача был не спонтанный. В устах профессионального шарлатана такое признание прозвучит смешно. Но это детская мечта. А из-за нескольких ублюдков она не осуществилась.
Между тем Степан продолжил, прервав мои воспоминания.
— Лёха, меня трясёт от злости, когда я вижу, как эти генацвале смотрят на Наташу и других девчонок.
— Стёпа, насколько я понимаю, шабашники к вам не первый год ездят. Чего в этот раз такой накал страстей? Из-за Наташки?
— Да нет. Последние шесть лет к нам другая артель приезжала, из Чувашии. Мужики все нормальные. Почти не пьющие. Работяги от комля. Почитай, все коровники со свинарниками они поставили. Новый сельский клуб тоже их рук дело. Председатель с народом довольны, и шабашников никогда не обижали. Всё по договору, даже больше платили за ускоренную сдачу объектов. Двое из приезжих наших девчонок в жёны взяли. Один здесь остался. Оказался плотником от бога! Золотые руки у человека! Если что по строительству, то все его зовут. А эти грузины мутные. Словно присматриваются. И есть в их взглядах, что-то такое презрительное. Мне сложно объяснить. Интуиция, короче.
— А чего председатель от прежней бригады отказался?
— Он и не отказывался. Кто-то из области ход чувашам сюда прикрыл. А потом эти носатые на горизонте нарисовались. Выбора не было, вот Жуков их и взял на пробу.
— И как? Доволен работой?
— Поначалу Жучара нарадоваться не мог. Даже в выходные пусть до обеда, но работают. Стены кладут ровно и с опережением графика. Однако потом начали недочёты вылезать. То в