Получив приказ, сержант вместе с участковым подвели меня к двери с надписью «Архив». Зайдя в небольшое помещение со шкафами, забитыми папками, милиционер проверил окно на наличие решётки. Затем указал на собравшуюся рядом со входом в сельсовет толпу.
— Видишь, что из-за тебя началось?
Сказав это, милиционер запер за собой дверь, оставив меня перед приоткрытым окном. Увиденное меня не удивило. Слишком часто я видел нечто подобное в новостных роликах своего времени. Странно, что подобное происходит в СССР.
Стоянку перед сельсоветом загородил небольшой жёлтый автобус, рядом стояла серая «Волга», а также пять или шесть автомобилей разных моделей. Сельсовет представлял собой одноэтажное вытянутое здание, больше похожее деревянный барак. Перед его крыльцом, выходящем на площадь, столпилось около пятидесяти-шестидесяти мужчин характерной наружности.
Много в модных на Кавказе кепках «аэродром». Среди пиджаков встречались натуральные кожанки. Судя по виду, здесь собрались разгневанные грузины со всей области. По крайней мере, столько народа в бригаде шабашников точно нет. К тому же большая часть кавказцев, отнюдь не комсомольского возраста, а постарше. Поразила их организация. С момента драки прошло часов одиннадцать.
На входе, словно скала стоял председатель Жуков. Рядом с крыльцом расположились участковый, дядя Коля, Саня и несколько знакомых трактористов. Через несколько секунд появился заперший меня в архиве милиционер. Их было явно маловато, чтобы противостоять целой толпе. Но пока грузины ограничивались только яростным жестикулированием и редкими выкриками.
Суть их требований я понял сразу. Сейчас же выдать причастных к избиению соотечественников, выпустить пострадавших и извиниться. Наглость запредельная! Моя судьба, судя по нескольким палкам и черенкам лопат, у стоявшей позади молодёжи, в случае выдачи оказалась бы незавидна. И это СССР?
Тут на крыльце появился парторг Романов. Немного постояв и послушав, он снова скрылся внутри. Потом я услышал топот ног бегущего по коридору человека. После этого открылась дверь кабинета председателя, и Антон начал крутить диск телефона. Скорее всего, аппарат один на весь сельсовет.
— Обком партии? Дежурная? Это Антон Романов из Яньково. Девушка, соедините меня с товарищем Егоровым. Дело срочное, можно позвонить и на домашний.
— Как в больнице?..Увезли в Москву?..Когда?.. Позавчера…
Услышав это, я непроизвольно оскалился.
— Тогда можно соединить с товарищем Лаптевым, начальником финансово-хозяйственного отдела… Хорошо… жду…
Подойдя ближе к вентиляционному каналу, выходящему прямо в соседний кабинет, стараюсь уловить разговор.
— Товарищ Лаптев… Да, это я… Парторг Романов из колхоза «Привет труду». Извините, что тревожу вас в воскресенье, но у нас тут ЧП… Что? Уже в курсе?
Романов начал быстро рассказывать про сборище разъярённых генацвале. Затем быстро изложил, из-за чего сыр-бор. Только его версия событий больше походила показания грузин. По всему выходило, что на честных строителей из Грузии напали местные отморозки. А сейчас в колхоз приехали мирные земляки пострадавших, чтобы поддержать своих.
После такого рассказа я бы сразу поверил, что кто-то вместе с группой неустановленных лиц избил ни в чём не повинных работяг. Мол, герои приехали строить коммунизм в отдельно взятом колхозе, и вдруг такой приём.
Вот же гад! Антон уже взят мной на заметку, и только увеличивает негатив в свою сторону.
После сбивчивого доклада Романов сказал, что будет ждать. Затем ушёл в свой кабинет, где замер как мышка. Я же снова почувствовал себя плохо и сел на стул около окна, провалившись в полудрёму. Не знаю, сколько времени прошло. Когда я открыл глаза, то председатель с участковым по-прежнему держали оборону. А ещё к ним присоединились два десятка колхозников.
За их спинами защитников маячил следователь прокуратуры, но молчал. Зато участковый пытался успокоить раздухарившихся грузин. Панфилов обещал, что органы правопорядка во всём разберутся, и предлагал разойтись. Что вызвало новый взрыв негодования и повтор требований со стороны седобородого мужика в тюбетейке с кисточкой, который был за старшего.
Тем временем на площади начал собираться народ. Причём в какой-то момент толпа грузин оказалась в меньшинстве.
На площадь шёл стар и млад. Женщины, школьники, ветераны, увешанные орденами и медалями. В какой-то момент происходящее начало напоминать первомайскую демонстрацию. Только знамён и транспарантов не хватало. Речей тоже никто не произносил и «ура» не кричал. Люди просто молча подходили, пополняя ряды.
Наконец, грузины заметили окружение и замолчали, но не все. Бородатый пытался качать права.
Внезапно в соседнем кабинете затрезвонил телефон. Притихший парторг тут же ломануля туда, и схватил трубку. Выслушав звонившего, он сразу побежал наружу и вернулся со следователем. Юрист взял трубку, представился и начал разговор. Судя по уточняющим вопросам Горюнова, пришли данные экспертизы.
— Точно? На финке отпечатки пальцев Кабахидзе… Ранее судим за воровство баранов?.. Братья Думбадзе год отсидели в колонии для малолетних?.. Ага… Понял.
Закончив разговор, следователь принялся сам кого-то набирать. Когда на другом конце сняли трубку, он начал доклад. Горюнов вдруг переобулся и стал придерживаться моей версии. Чудеса! Ещё он сообщил о понаехавших со всей области грузин и собравшихся местных жителей, количество которых перевалило за полтысячи.
— Так точно… Всё понял… Дождусь и доложу обо всём товарищу Лаптеву.
Продолжая подслушивать, я выглянул в окно. Народ продолжал прибывать. Вот подошла Лена в сопровождении большой группы девушек в летних платьях.
Вдруг повисшее над площадью молчание прервал гудок клаксона. К сельсовету, оттеснив грузин, подъехала чёрная «Волга», в сопровождении двух милицейских машин, набитых сотрудниками в форме.
Из представительского автомобиля вышел очередной человек скала, будто брат-близнец Егорова. Серый костюм, благородная проседь на висках и горделивая осанка. Ну, прямо эталонный начальник! Обкомовец обвёл присутствующих внимательным взглядом. Поздоровался за руку с Жуковым и участковым. Перед тем как зайти внутрь сельсовета, он произнёс хорошо поставленным голосом.
— Товарищи, не волнуйтесь, сейчас мы во всём разберёмся.
После чего в кабинете председателя собрались приехавший обкомовец, сам Жуков, Горюнов, Панфилов и Романов. Следователь сразу кратко изложил ситуацию. Потом участковый с Жуковым ответили на несколько въедливых вопросов Лаптева. Внезапно я почувствовал к нему толику симпатии. В отличие от Егорова, товарищ спрашивал по делу и явно уловил суть происходящего. По-настоящему я его зауважал, когда начальник начал при всех отчитывать парторга за передачу в обком непроверенной информации.
— Антон Григорьевич, вас сюда назначили не слухи в обком передавать, а работать с населением. Ты парторг или где? Давайте исправляйся и начинай помогать товарищу Жукову. А то здесь до бунта недалеко. Это же ЧП государственного масштаба! Ты вообще куда смотрел?
— А вам, товарищ Горюнов, скажу вот что, — предварительно вставив небольшой втык председателю и участковому. — Не нужно мудрить. Закрывай всех зачинщиков драки и предъявляй им обвинение по максимуму. Версию шабашников в топку. Делай