Журнал «Уральский следопыт»
Уральский следопыт, 1958-09
Собрание
Владимира Павловича БИРЮКОВА
УРАЛЬСКИЙ Следопыт
N 9 ДЕКАБРЬ 1958
ЕЖЕМЕСЯЧНЫЙ ЖУРНА ДЛЯ ДЕТЕЙ И ЮНОШЕСТВА.
ОРГАН СВЕРДЛОВСКОГО ОТДЕЛЕНИЯ СОЮЗА ПИСАТЕЛЕЙ
И СВЕРДЛОВСКОГО ОБКОМА ВЛКСМ.
В номере:
СЛАВА НЕ УМИРАЕТ Сергей Прага
ОГНЕННЫЙ ВОЗДУХ Из рассказов о семилетке
МЕЧТЫ ВЕЛИКОГО МЕЧТАТЕЛЯ Н. Пастухов.
О СНЕЖНОМ ЧЕЛОВЕКЕ Из индийского журнала
НАШИ ЗЕМЛЯКИ И. Юдин. М. Юрнн
ЗОЛОТОЙ КРЕСТ Ю. Левин. Н. Мыльников
ГОРА-НЕВИДИМКА Г. Михайлов
НА ЦЕЛИНЕ Ол. Николаев
УРАЛЬСКИЕ НАЗОВИ Вл. Бирюков
СОКРОВИЩА СТАРОГО СЛЕДОПЫТА Итоги литературного конкурса
ЧЕРЕЗ УРАЛ Александр Дюма
БЛОКНОТ ЛЮБОЗНАТЕЛЬНЫХ
Свердловское Книжное Издательство
1958
Чистым снегом вся земля покрыта,
И, вперед шагая по лесам,
Два курносых смелых следопыта
Свежий след читают по складам.
– Кто прошел? Взволнованные лица.
Пусть ответ неполностью готов,
Первая читается страница
Самой сложной азбуки следов.
Два курносых смелых следопыта
Смотрят вопросительно на снег:
Кто сказал, что все уже открыто?
Может, шел здесь снежный человек?
СЛАВА не умирает
Сергей ПРАГА Рисунки Ю. Ефимова
Приключенческая повесть
Окончание. Начало см. в N 8.
15. Снова сомнения
Весть об удивительной находке Глеба облетела всю школу. Глеб снова и снова рассказывал о встрече с Махаткиным, о ремне, показывал полуистлевший акт, вложив его меж двух листов плексиката.
Документ этот побывал и в кабинете директора, и в учительской, и в комсомольском бюро. На старую бумагу смотрели с уважением, хвалили Глеба за сообразительность. Даже Эльпида Панкратовна прониклась уважением к следопытам и вполне серьезно сказала: «Хотите, я дам записку к старшему инспектору криминалистической лаборатории, там смогут восстановить весь текст акта». Но Глеб так посмотрел на нее, что любые дальнейшие разговоры с нею на эту тему исключались. А затем, к огорчению Глеба, никто не просился пойти с ним разыскивать знамя, спрятанное под деревом. Только спрашивали, где бы могло быть это дерево, и сочувствовали. Глеб даже засомневался: верно ли, что найденный акт заслуживает внимания? Как жаль, что Костин дядя уехал! Старый военный человек, конечно, знает, что такое боевое знамя, и подскажет, как поступить. Глебу хотелось потолковать с глазу на глаз и со Светланой. Но она все дни будто избегала его, а, встречаясь, говорила о всяких пустяках.
Как-то из школы они пошли вместе. Сначала молчали. Наконец, Глеб не выдержал, резко остановился и в упор спро: сил ее:
– Что ты думаешь об акте? Найдем знамя? Никто еще не сказал: «Глеб, давай искать». Будто речь идет не о знамени, а о каком-то пустяке.
– Видишь ли, – спокойно ответила Светлана, – установить фамилию неизвестного героя с виду было трудно, а оказалось, даже неинтересно. И с памятником легко. Памятник поставим. А со знаменем… И Жора, и Коля правы, что со знаменем сплошные «иксы»: фамилий нет, названия села нет, даты нет…
– Они были, но стерлись, – угрюмо проворчал Глеб.
– Конечно, были. Но теперь-то нет? Нет! Ну что можно делать с этим актом? Я за то, чтобы искать, но… сам посуди: письма писали всем классом, средства собрала вся школа. А здесь? Ведь одни следопыты не пойдут «неведомо куда, искать неведомо что»?
– Значит, нечего искать? – спросил Глеб сердито.
– Давай подождем. Может быть, о знамени нам напишет кто-нибудь из оставшихся в живых бойцов взвода.
– Сидеть у моря, ждать погоды? – Глеб состроил презрительную гримасу. – Я тебя не узнаю, Светлана.
Они едва не поссорились. Но Светлана сумела успокоить Глеба. Имя погибшего было установлено. А работа штаба следопытов ведь только начиналась. Каждый день девятому «Б» классу почтальон приносил письма. Ответили Омск и Томск, четыре Артемовска, Ленинакан, Тбилиси, Благовещенск в Башкирии, Сталинградский Городище и Балашевская Елань. С карты СССР сняли одиннадцать флажков, а Жора в дневнике отметил: «Разыскиваемых товарищей не оказалось».
Но девятиклассники из Пензы, из Баку, Горького, Куйбышева и Кировабада прислали сведения о Ржанове, Опочкине, Лопушине, Гвоздеве и Арсенове – все эти бойцы погибли в тысяча девятьсот сорок первом году. Следопыты получили биографии воинов, фотографии. Смотришь на крошечные портреты, и сердце щемит. Почти все красноармейцы были совсем юными, головы острижены, у каждого значок «КИМ». Давно это было, и ие верилось, что всех их нет уже в живых. Биографии у всех были похожие: родились в одном году, учились и по призыву пошли служить в Красную Армию. Сын механика МТС Ефим Опочкин мальчишкой увлекался голубеводством – гонял голубей; бакинец Ваня Гвоздев любил водный спорт, а Максим Лопушин был заядлым филателистом. Уходя в армию, он оставил дома коллекцию марок. Мать Максима обещала прислать коллекцию следопытам Приреченской школы. С карты убрали еще пять флажков. И вскоре пришло письмо из Кизляра, о котором специально сообщили в бюллетене. Учащиеся девятого «Б» Кизляр-ской школы сообщили: Кузьма Дмитриевич Дергачин считался убитым, а потом нашелся – оказался живым и здоровым, заслужил звание Героя Советского Союза, сейчас работает главным архитектором исполкома города Доменска. Кизлярцы писали:
«Дорогие друзья! Вы подсказали хорошую мысль. Мы решили у себя в актовом зале школы установить мемориальные доски с именами бывших наших учеников, получивших звание Героя, и имена тех, кто пал смертью храбрых, защищая Родину. Отец Кузьмы Дмитриевича, персональный пенсионер, написал своему сыну в Доменск, ждите вестей оттуда…»
Письма из Доменска ждали, ждали очень долго. Зато пришло не письмо, а целый пакет, увесистый, с сургучными печатями. Глеб вбежал в класс, крича, как ребенок: «Заказная бандероль! Из Доменска!»
Когда разорвали плотную бумажную обвертку, все увидели толстый альбом и серый, не заклеенный конверт. Со всех сторон к альбому потянулись руки. Глеб строго сказал:
– Отставить! – и, улыбнувшись, добавил: – Давайте сперва прочтем письмо, а потом посмотрим… Читаю: «Товарищи следопыты! От отца я получил копию вашего письма ребятам Кизляра. До сих пор я был уверен в том, что наш командир взвода лейтенант Станислав Федорович Петров жив. Печально, очень