3. Аппарат резидентуры нужно постепенно заменить китайскими работниками. В первую очередь это касается радистов и Ваших помощников. Присмотритесь к своим работникам и наиболее надёжных выделите для обучения дома. Это дело весьма серьёзное и требующее срочного разрешения. Вопрос о каждом кандидате будем решать по телеграфу. Параллельно с этим нужно думать и о надёжных работниках для острова.
4. Наличие в Вашем непосредственном соседстве Эдуарда и Шена снимает с Вас заботу о почтовой связи с нами, освобождает Вас от громоздкой почты (покупка официальных изданий возложена на Эдуарда) и обеспечивает Вам полное содействие во всей вашей работе со стороны этих товарищей. Установите с ними тесный контакт, но не в ущерб конспирации.
5. Посылаем оценки на 32 поступивших от Вас материала. Из них: ценных – 5, ср[едней] ценности – 24 и малоценных – 3».
Следует оговориться, что это были оценки на почту, отправленную ранее Риммом и Стронским. Как окончательное, сообщалось решение о переброске «Пауля» в Тяньцзинь с рекомендацией подчинить ему группу № 601 и придать китайского радиста, на которого училась жена 601.
«Эдуард» – Артур Яновичем Сярэ (представитель ОМС ИККИ в Пекине в 1924–1927 гг.) – был псевдоним руководителя резидентуры IV Управления под прикрытием должности первого секретаря полпредства СССР в Нанкине, а «Шен» – псевдоним военного разведчика, сотрудника консульства в Шанхае.
Установки на «тесный контакт» с ними шли вразрез с ранее принятым Постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) от 1927 г. и принятыми в его развитие решениями о переводе разведки на «нелегальные позиции», или же эти решения трактовались расширительно. Хотя и Рамзай передавал почту курьерами (и получал её) в Генеральное консульство СССР в Харбине, что, по сути, являлось тем же самым. Однако при наличии советского консульства в Шанхае существенно упрощались вопросы организации связи шанхайской резидентуры с Центром, делая её более оперативной, практически незатратной, но отнюдь не конспиративной и надёжной.
Обращает на себя внимание также установка на «перенос центра тяжести работы на остров» – на Японию.
Получив благословение Центра, «Абрам» прибыл из Москвы с твёрдым намерением резко сократить агентурную сеть.
«Когда мы с Паулем и Джоном стали разбирать каждого агента, – писал в своих воспоминаниях „Абрам“, – то оказалось, что они не всегда точно знали, какая конкретно фигура кроется за тем или иным номером, не всегда могли сказать, какие агентурные материалы поступали от такого-то человека, была ли его информация устной или документальной. Некоторые числились в сети лишь потому, что „дали согласие работать“. Но были и ценные агенты. Надо сказать, что сама дислокация сети далеко не во всём соответствовала задачам, поставленным к тому времени Центром. Основная задача резидентуры состояла в раскрытии антисоветских военных планов японского империализма; активность английских и американских империалистов и гоминьдановцев мы должны были освещать в сочетании с этой главенствующей проблемой. Другим весьма существенным направлением нашей информационно-разведывательной работы было освещение борьбы Чан Кайши с китайской Красной армией. В этом свете такие районы, как Кантон или провинция Хэнань, не представляли большого интереса».
Однако следует отметить, что ни к приезду «Абрама», ни тем более до него задача резидентуры не состояла в раскрытии «антисоветских военных планов японского империализма», эта задача была поставлена впоследствии. При этом даже такая сверхважная задача, как раскрытие «антисоветских военных планов японского империализма», не могла быть всесторонне освещена без японских планов в Китае и глубокой оценки внутриполитической обстановки в стране и внешнеполитического курса Китая. Поэтому затеянная Центром и Брониным тотальная «демобилизация» существовавшей агентурной сети никоим образом не была оправдана.
Поспешность, с которой «Абрам» начал расправляться с имевшейся агентурной сетью, удивляет, принимая во внимание, что на ознакомление с агентурой в ходе двухнедельного пребывания в Москве у него просто не было времени.
Сокращение агентурной сети, особенно столь существенное, как в Шанхае, представляло собой чрезвычайно серьёзную и ответственную операцию, при проведении которой должно было быть учтено следующее:
– сокращение должно разрешить главную задачу – сохранить всё то, что представляет реальную ценность для разведывательной работы. Именно такой подход должен был являться основным критерием для оценки успеха проведённого мероприятия;
– очистить нелегальный аппарат от агентурного балласта;
– для резидентуры не должно возникнуть каких-нибудь осложнений со стороны людей, обиженных сокращением. Поэтому нужно было осмотрительно поступать в отношении агентов, которые в случае отчисления были в состоянии нанести вред резидентуре.
Уже 27 августа 1933 г. «Абрам» докладывал в Москву:
«Дорогой Старик.
Целиком уже принял „бразды правления“. Изложу мои первые наблюдения и выводы.
а) Пришлось первым делом заняться финансами. Благодаря систематическому значительному перерасходу в течение всего текущего года касса оказалась в далеко не блестящем положении. Съеден весь фонд, накопленный в прошлом году в результате недорасходования сметных денег, мы без всякого манёвренного фонда и с очень большими трудностями наскребли достаточно денег, чтобы продержаться сентябрь до получения новых сметных денег. …
б) Я принял ряд „революционных“ решений в целях „санирования“ наших финансов. Перманентный перерасход отнюдь не являлся неотвратимым законом природы, а исключительно результатом того, что деньги на источников расходовались довольно-таки легко и довольно-таки бестолково. Для китайца мексиканский доллар значит раза в три – четыре больше, чем для немца марка; между тем здесь доллары раздавались в три – четыре раза легче, чем я в Берлине привык тратить наши марки. Вокруг и около нашего аппарата кормилась группка самых доподлинных нахлебателей с их семьями, не говоря уже о том, что 3/4 источников (большей частью в кавычках) были нам совершенно бесполезны как по персональной немощи, так и в силу подлинных задач нашей работы. Для примера приведу „ханькоусскую группу“ из 6 человек, стоившую нам с расходами на поездки не меньше 300 мексиканских долларов в месяц, по Северу с 900 до 300 и т. п. Сентябрьско – августовские расходы уже нельзя было менять и урезать, мы будем строго-настрого придерживаться сметы, которая достаточна по настоящему уровню нашей работы. [Комментарий Давыдова напротив этого отчёркнутого „Абрамом“ абзаца: правильно. – Авт.]
…
Всё, что было ценное и здоровое, мы сохранили, а сосредоточение средств и внимания на меньшем количестве объектов даст возможность полностью использовать возможности действительно ценных людей и повысить уровень работы. Надеюсь, что Вы в этом убедитесь по