- Пошел ты на хер, Егор Титов! Пошел на хер, со своим долбанутым благородством. Верни мне сына и катись ко всем чертям!
Он подскочила на ноги, угрожающе двинулась в мою сторону, замахнулась, но я перехватил руку, не дав ей себя ударить.
- Спать ложись. Утром к разговору вернемся, - я оттолкнул ее от себя и вышел из комнаты. Макс еще что-то объяснял ей некоторое время или спрашивал, но потом тоже ее оставил.
Теперь же она пыталась спорить и качать права, которых у нее никогда не было.
Брат стоял между нами как секундант и начинал закипать.
- Нам надо ехать, Егор. Время сейчас самое важное. Кристина, собирайся, на улице посадим тебя в такси. Новости, если они будут, я тебе сообщу.
- Я не…
- Ты. Не. Будешь. Спорить.
Отчеканил я, сунув ей в руку ее куртку. На этом наш спор был окончен.
- Куда мы едем? - нетерпеливо спрашиваю я.
Холодный октябрьский ветер пробирается сквозь небольшую щель, оставленную в окне и не дает мозгу отключиться от отчаяния. Я нетерпеливо барабаню пальцами по собственному колену, на брата стараюсь не смотреть, на его водителя тоже.
Он больше почти никогда сам не садится за руль. Врачи запретили, ПТСР обязывал, просто перестало нравится ощущать возможность приводить в движение бездушную железяку. Так или иначе после аварии он старается избегать ситуации, в которых ему самому необходимо садиться за руль.
- Туда, где есть ответы на все вопросы.
- В суд?
- Нет, в городской архив. Марат местный, его родители тоже.
- Причем тут его родители? - недоумеваю я.
- Ты искал мотив. Возможно, что я его нашел. Точнее того, кто может тебе помочь понять, что происходит.
Мне нравилось разгадывать загадки, но совсем другие, те, что были связаны с цифрами, кодами, языками программирования. Я кайфовал, когда вскрывал какую-нибудь хитрую схему для защиты данных и мог обойти ее незаметно для владельца. Практически ювелирная работа, которая не оставляла за собой следов. В этом был огромный кайф и удовольствие, почти такое же, как видеть Паулину счастливой.
Мы подъехали к зданию, которое могло бы сойти за музей или театр, с несколькими колоннами, высокими окнами и массивной входной дверь. Внутри был огромный холл, гардероб, красный ковер, оставленный здесь для воссоздания антуража советского прошлого и автомат, который за символические пять рублей выдавал бахилы.
Младший брат сжалился надо мной, над тем кто отродясь не носил в карманах мелочь, и достал одну “шишку” с уродливыми синими пакетами на обувь.
- Какое отношение имеют родители этого урода к тому, что он похитил мою жену и сына? - Макс словно специально сохранял таинственность до самого последнего момента. - Почему ты молчишь?
- Потому что в таких заведениях настоятельно просят соблюдать тишину.
- Это же не читальный зал библиотеки.
- Да, но здешнее чтиво куда более увлекательно и содержательно.
Макс подошел к одной из двустворчатых дверей и открыл ее, взявшись за обе ручки, словно фокусник, открывающий портал в другой мир.
Ну… в той комнате действительно все было по другому - в первую очередь запах старых архивных дел, бумаг, которым уже десятки лет, которые по-хорошему надо было бы оцифровать и освободить помещение под культурно-развлекательные программы или еще какую-нибудь деятельность.
- Только не говори, что здесь нас ждет старинная папка с названием “ДЕЛО”, на котором будет выбито имя Марата печатной машинкой.
- Нет не ждет.
- Тогда зачем ты меня сюда притащил?
- Чтобы кое с кем познакомить.
В следующую секунду к нам подошел мужчина лет шестидесяти, поприветствовал брата за руку, а мне дал звонкую пощечину. Из глаз от сильного удара посыпались искры. Кажется у него был хорошо поставлен удар, а тело помнило как легко и без проблем выбить противника из колеи.
- Какого хрена? - Я был зол. Не только потому что получил по роже, но еще и из-за того, что весь этот спектакль никак не помогает мне добраться до урода, который посягнул на жизнь моих близких. - Макс, бл*ть, кто этот престарелый рембо.
- Я и сам могу за себя говорить, тупица. Я дядя Марата и родной брат его отца, который из-за твоей фирмы влез в огромные долги, заложил квартиру, а когда проиграл и ее - покончил жизнь самоубийством.
- Что?
Все, что рассказывал этот человек казалось какой-то нереальной сказочкой, выдумкой, злой шуткой моих… несуществующих друзей. Какие фирмы, какие квартиры и долги? Что это за попытка натянуть сову на глобус?
- Я не собираюсь выслушивать эту ересь, пока какой-то псих возможно причиняет им боль.
- Так же как причинил ты сам.
- Хватит!
- Егор, - Макс берет меня за руку, когда я замахиваюсь той на старика от бессилия и бешенства. - Матвей Борисович отказался говорить мне, но обещал, что расскажет тебе о той трагедии случившейся с родителями Марата три года назад.
Три года назад. Именно тогда он устроился ко мне на работу.
Три года назад он сказал, что у него ничего не осталось и он начинает жизнь с чистого листа.
Три года назад я оказался слишком неосторожен, впуская в свою компанию, а затем и в свою жизнь человека, который в итоге сейчас пытается не только всадить мне нож в спину, но еще и провернуть побольнее.
Глава 23
Паулина.
У Марата всегда была эта способность - располагать к себе людей. Привлекать внимание, заставлять прислушиваться к словам даже не прилагая особенных усилий. Но то, что он сказал про Егора - ложь.
Неправда. Вранье. Наглое, мерзкое, никчемное.
Я качала головой, оттолкнула его от себя. К моему удивлению он поддался и приземлился с другой стороны дивана. И выглядел он не совсем хорошо. Не так как минут пять назад, когда злился, мучил Рому и меня.
Это настораживало. Такая смена настроения не должна быть присуща тому, кто похищает людей. Хотя что конкретно в своей жизни я знала про похитителей? Ничего.
Я подняла голову, прислушалась к звукам, которые могли бы доносится со второго этажа, но там было тихо. Наступившая тишина пугала. Она прерывалась только тяжелым дыханием мужчины, сидящим напротив и моими полустонами-полувсхлипами. Я не замечала за собой этого, пока страх не начал потихоньку отступать.
Не могу не думать про слова Марата о том,