- Марат… он…
- Погиб. И лучше не вспоминать эту мразь.
- Он рассказывал ужасные вещи про своего отца и про тебя.
- Должен ли я объясниться? - недовольно буркнул муж, сложив руки на груди.
Защитный жест. Конечно. Егор ненавидел оправдываться и объясняться. Но сейчас у него не было выбора или причин молчать. Титов принес стул и поставил около моей кушетки.
- Паулина, большая часть из того, что он тебе сказал - неправда. Я не виноват ни перед ним, ни перед его отцом. У них обоих было не все в порядке с головой. Один оказался полностью зависим от азартных игр и как наркоман спускал на это огромные деньги. Сегодня у меня было время изучить дело и некоторые суммы. Речь идет о миллионах, Паша. Что же до самого Марата - он оказался психически неуравновешенным. Три года назад устраиваясь ко мне на работу он помог мне и Максу. Он долго и терпеливо вынашивал свой план мести, не боялся, что его раскроют.
- Он хотел сделать тебе больно.
- Да, используя тебя, как мою единственную слабость. Но чтобы подобраться к тебе он также использовал ребенка.
- Не слишком ли много усилий?
- Не знаю. Потеря отца из-за самоубийства оставила сильный отпечаток в его голове. Что именно сломалось в психике этого человека мы узнать уже не сможем.
Муж смотрел на меня пристально и ждал вердикта. Возможно Егор думал, что я прямо сейчас собираюсь принять какое-то решение, но нет. Не сейчас.
- Ты могла сбежать бы. Могла быть в безопасности, Паш. Водитель такси был простофилей и у тебя был шанс. Ты намеренно им не воспользовалась, - тон был обвинительным.
- Я не могла бросить ребенка.
- Мы бы нашли Рому. Я бы не оставил его на растерзание Марата. Не такой уж я и монстр.
Нет, конечно нет. Он - папа. Как минимум теперь Егор осознает как это страшно знать, что твоему ребенку может быть больно, а у тебя нет возможности помочь ему сразу, безотлагательно.
Он - папа. Даже если все еще собирается отрицать это вслух и вести себя так, словно что-то еще можно вернуть назад.
Он папа Ромы. Своего сына.
Но не нашего.
- Егор - ты не монстр. Я бы никогда не подумала, что ты оставишь этого мальчика в беде, даже не будь он твоим сыном.
- Тогда скажи мне, что у нас может все быть как раньше, до того дня, когда ты узнала о нем. Или до того, как Кристина попала под мою машину.
Я отрицательно покачала головой. Это просто манипуляция.
- Я сейчас не могу об этом думать. Давай просто посидим в тишине. Кажется, что обезболивающие снова начинают действовать. Помоги мне, пожалуйста снова лечь.
Я соврала. Спать не хотелось, но выяснять отношения прямо сейчас хотелось еще меньше.
Титов помог снова уложить подушку, я отвернулась лицом к окошку, где ярко-алым пламенем заходится октябрьский закат.
Я сделала вид, что уснула. Он сделал вид, что поверил и сидел молча, крепко сжимая мою ладонь в своих руках.
Глава 26
Нас с Ромой выписали через два дня. К счасть у меня так же не обнаружили никаких серьезных травм. Выписали делать капельницы, но с этим могла справиться приходящая медсестра. Дали мазь, чтобы обрабатывать раны и прописали покой и поменьше нервов.
Кристину с сыном увезли домой на отдельной машине, как и говорил Титов один из охранников, которых он нанял специально для их же безопасности. Конечно на данный момент их жизням никакой опасности не угрожало, потому что Марат погиб, а он оказался первоисточником всех бед и эта мера была избыточной, но Егор считал, что Казанцевой первое время так будет спокойнее.
Отчасти я с ним согласилась. Мне так спокойнее было за Рому.
Я же вернулась в нашу с ним квартиру и чувствовала себя так, словно не была тут месяцами. Все стояло на своих местах - и танкетка, где было удобно присесть, когда обувался, и ключница, и зеркала и даже посуда вымыта и убрана на свои места. В квартире кто-то прибрался, скорее всего Егор вызыва клининг, но все же что-то было не так.
Что-то навсегда пропало из этого дома. Однажды вышло за порог, прямо как я несколько дней назад, отправляясь к Кристине, но так и не вернулось.
Доверие, уважение, уверенность в человеке с которым живешь? Я не могла сказать точно, но чувство было странным, будто в этом месте все стало слишком чужим. Больше не моим.
- Проходи, не стой на пороге, - Егор мягко подтолкнул меня вперед.
По дороге домой мы заехали за продуктами и он затащил три наполненных доверху пакета с едой. Сначала хотели заскочить в ресторан, но после больницы это было как-то странно, а брать готовую еду на вынос, пусть и не больничную, пусть и от лучших поваров города - нет уж, спасибо.
Я кивнула и сделала шаг вперед. Может быть я просто устала и нужно просто позволить мужу позаботиться обо мне как я всегда позволяла раньше.
Вечер прошел хорошо. Мы разложили все по полкам на кухне, часть продуктов отправили в холодильник, готовили и разговаривали. Обходили острые темы стороной до тех пор пока это было возможно.
- Мы так и не попали в Дубай, - наконец-то произнес Егор.
- Именно эта мысль заставила меня продержаться в плену психа и не пасть духом, - улыбнулась я, наливая в наши кружки чай.
- Я все еще собираюсь вернуть стоимость путевок, которыми мы так и не воспользовались, - неловко пошутил Егор.
Это странно. Обычно он весельчак, каких поискать сложно.
- Лучше поменяй на что-то более дорогое и пафосное.
- Сейшелы или Мальдивы?
- Маврикий! Всегда мечтала посмотреть на подводные водопады!
Мы накидывали ничего не значащие фразы и веселились. Неестественно, словно чужие друг другу люди, которые хотят поскорее разойтись по углам. Столько всего изменилось между нами за последние месяцы.
Но не любовь.
Титов смотрел на меня как и раньше, тем самым взглядом, который даст понять любой женщине, что она не просто желанна, но еще