***
Дома, точнее в квартире, где я (зачем-то) сняла две жилые комнаты, в одну из которых так никто и не заселился, вкусно пахло. Ася что-то испекла. Такой аромат свежего теплого бисквита и шоколадного ганаша всегда был в соседней с нашим домом кондитерской.
Разуваюсь, скидываю пальто и прохожу на кухню.
Моя соседка колдует над тортом. Крутит его на подставке, выравнивает крем.
- Ты оказывается кондитер?
С моей стороны это прозвучало обвинительно и грубо.
- Иногда, - отвечает она, даже не повернув головы в мою сторону.
- А чем пропитываешь коржи?
- Ликером.
- А еще осталось?
После этого вопроса шпатель над тортом замер, Ася наконец-то взглянула на меня и приподняла бровь. Ей около тридцати, мне немного за тридцать но как по разному мы выглядим. У нее короткие джинсовые шорты, белый топ и рубаха в красную клетку повязаная под грудью, серьги-кольца и платок с бантом на макушке. Не девушка - сошедшая с плаката фантазия мужиков в образе pin-up.
Осмотрев себя я обнаружила только серый брючный костюм и черную водолазку. Тепло, практично, достаточно стильно для города, но не настолько, чтобы выделится.
В сущности меня сейчас волнует совсем не то, что должно.
- Слишком рано для ликёра, - Ася переводит взгляд на электронные часы с зелеными цифрами, которые показывают, что еще нет и полудня, - но не для плохих новостей.
- Точно.
Я собираюсь уйти в свою комнату, чтобы не отвлекать соседку от работы, но она просит остаться и рассказать, что произошло. Я даже фамилии ее не знаю, но почему-то остаюсь.
- Сегодня я узнала две новости.
- И обе плохие?
Ася достала кондитерский мешок и ловко набила его черным кремом. Несколько мимолетных движений и на белом креме появилась попсовая надпись: “Старость близко, а пенсия - нет” простыми печатными буквами, но выверенными как по линейке.
- Круто, - вырвалось у меня.
- Это просто хобби, - Ася пожала плечами. - Так что там за новости?
Она упаковала торт в картонный короб и спрятала в холодильник - видимо за ним кто-то должен прийти.
- Любовница моего мужа беременна, - наконец произнесла я, а Ася присвистнула.
- Возможно выпить все же стоит, - пробубнила она. - Это неприятно. Как ты узнала? Как твой муж к этому отнесся? Он вообще знает о том, что снова станет папой?
Я пожала плечами и сцепила пальцы на коленях. О таком принято делится с мамой или подругами, о подобных жизненных неурядицах не рассказывают едва знакомым людям, ведь Ася не “случайный попутчик”, мне здесь еще жить. Хотя возможно жить не долго.
В поликлинике мне успели подсунуть брошюры с телефонами нескольких профильных частных медицинских центров, которые специализируются на анализах с онкомаркерами. Если верить их красочному содержимому, то клиентам обеспечивали полную конфиденциальность и хороший уход.
Но это вовсе не то, чего мне хотелось. Миллионы вопросов без ответов осели в голове. Первый из них: почему я? За что судьба так жестоко со мной обошлась, что именно мне приходится сейчас мучится от неизвестности и предположений сколько мне осталось жить. Придется ли пройти через болезненные процедуры и операции, или все обойдется. Может быть у меня первая стадия, а может быть все запущено до такого состояния когда уже помочь ничем нельзя.
- Ира, Ир… - Ася берет меня за руку и это прикосновение ощущается словно куску льда приложили раскаленный камень. Слишком велик контраст. - Какая вторая новость?
- Возможно у меня… рак.
Произношу это страшное слово вслух. Короткое - всего три буквы, а сколько в нем мерзости и ужаса.
Ася не отпрыгивает от меня, не убирает руку, не округляет глаза в недоумении или сожалении. Она ведет себя так, словно слышит это не впервые.
- Ты уверена?
- Результаты анализов крови показали что-то… - выдыхаю и напряжение, которое до этого ощущалось каждой клеточкой тела немного отпускает. Свожу плечи и наклоняю голову вперед. - Вне нормы и Света все говорила про то как ей меня жаль. Мне же хотелось вцепиться в ее волосы, чтобы накрутить их на руку и протащить ее по кафелю коридора. Может быть тогда она поняла насколько мне на самом деле херово.
Ася сжала мою руку еще крепче, словно поддерживая это спорное решение.
- Тебе нужно пройти более детальное обследование, - без сантиментов говорит она. - Для начала. А затем, если потребуется, найдешь врача, которому ты сможешь доверить свое лечение, вот и все.
- И все? Звучит так, словно это рецепт от всех бед.
- Нет, но с чего-то тебя начать придется. Ты можешь сидеть, плакать о том, что твой муж-козел нашел себе другую женщину, что сын в силу возраста не смог отличить хорошее от плохого, что сама судьба решила окунуть тебя головой в дерьмо - и это тоже решение и не мне тебя за него судить. Но и не мне за него уважать. Я видела как люди опускают руки и сдаются. У тебя есть выбор - сдаться или нет.
С этими словами она поднимается на ноги и уходит, не оставив мне возможности что-то возразить или даже успеть придумать достойный ответ, а потом мне на телефон приходит сообщение.
“ДД. Водитель заедет за вами завтра в полдень. Не опаздывайте. МГ”.
Точно. Я могу быть смертельно больна, но даже умирающим нужно на что-то покупать себе еду, одежду, лекарства и оплачивать аренду.
***
Ночь проходит нервно. Я плохо сплю, все время верчусь. Меня бросает то в жар, то в холод. Я постоянно сажусь на кровати, чтобы снова воровато взглянуть на цифры на бумажке.
Свет не включаю - зачем тревожить Асю и мешать ей спать. Она и без того сделала мне большое одолжение - выслушала, накормила сладким и даже сократила сумму аренды, раз уж сын все равно остался жить с отцом.
Включаю фонарик на телефоне и тут же открываю браузер. Ок, гугл и привет, Алиса.
“Доктор Интернет” пестрит статьями и картинками по заданному запросу. По большом счету мне ничего неизвестно, но я поверхностно хватаю каждую частичку информации. Что такое лейкопения, к чему она приводит и в каких случаях просто необходимо обратиться к онкологу.
Я читаю, читаю, читаю, пока глаза не начинают болеть и слезиться, но не из-за усталости, а потому что захожу на форумы и натыкаюсь на истории женщин, которые прошли через химию, операции. Кого-то поддерживал муж, а от