Стоя у кушетки Яны, я размышляю, как бы она отнеслась к тому, что Александр решил всё за неё. Как по мне, поступок Его Светлости немногим лучше поступков дяди Яны. Нельзя лишать человека выбора. Однажды это выйдет Александру боком. Я в этом убеждён.
Собравшись с духом, я кладу ладонь Яне на лоб и прикрываю глаза. Медперсонал наблюдает за мной с подозрением. Кажется, они считают меня и Александра какими-то сектантами. Но мне всё равно, лишь бы не мешали процессу.
Я погружаюсь в поток её мыслей. В бессознательном состоянии под обезболивающими он похож на разноцветное желе. Я продвигаюсь дальше к более чётким формам. Пытаюсь выцепить нужный маркер. В первый раз промахиваюсь и вытягиваю воспоминание об издевательствах в университете. А у неё, оказывается, куда больше проблем, чем я думал. Возвращаю воспоминание на место и цепляюсь за следующее. Снова не то. Какая-то больница. Видимо, нужно взять масштаб побольше. Хотя постой-ка… Что это?
«… Для выяснения нам нужно сделать биопсию. Настораживают её размеры. Она почти с грецкий орех. Полагаю, что жить с ней Яне было очень непросто…»
Это что ещё за ерунда? Яна больна? Я пытаюсь сосредоточиться на деталях воспоминания, но меня будто выталкивает из её подсознания.
— Георг? — шепчет слабый голос. — Что вы делаете? Где Алекс?
Я открываю глаза и встречаюсь с болезненным взглядом Яны. Приходится убрать руку.
— Не волнуйся, — отвечаю я успокаивающим тоном. — Ты упала с мотоцикла. Но теперь уже всё хорошо. Очень скоро тебе станет лучше.
— С мотоцикла? — растерянно повторяет она. — Но я помню, что на нас напали! Всё казалось очень странным. Будто это были вовсе не люди. Их глаза светились красным. И Алекс… он дрался с ними.
— Это всё неважно! — отвечаю я, схватив её за руку. — Лучше ответь мне, у тебя, правда, опухоль?
На лице Яны появляется страх. Она отводит взгляд в сторону.
— Не говори никому, — произносит она морщась. Чувствую, как её ладонь обмякает. Она вновь теряет сознание.
На несколько секунд я оказываюсь совершенно растерян. Я не особо понимаю, а надо ли вообще стирать её воспоминания. Она больна, отчим её домогается, в университете, где она учится, над ней издеваются. Кажется, что нападение вампиров — едва ли не самая невероятная вещь в её жизни! Во всяком случае Яна осталась жива после него. Чуть успокоившись, я отбрасываю эмоции и всё-таки делаю то, о чём меня просили. Однако вопрос о её болезни остаётся.
Я оглядываюсь по сторонам. Его Светлости нигде не видно. Возможно, он отлучился по делам. В конце концов, я просто покидаю палату Яны.
— Так это и есть та самая девушка? — спрашивает Анастасия, прильнув к стеклу. — И что в ней такого? Выглядит обычно.
Удивляюсь, как она смогла подкрасться незаметно. Впрочем, бессмертные девушки ловчее и быстрее мужчин.
— Так или иначе, а сейчас она фаворитка Его Светлости, — отвечаю я, складывая руки на груди.
Анастасия недовольно морщится. Ей, как невесте Александра, слышать такое неприятно. Полагаю, несмотря на формальность их помолвки, у неё всё равно есть какие-то чувства к Александру.
— Ты сказал, она больна. Что ты имел в виду? — она прищуривает глаза. Вместе с нарядом из блестящего шёлка и кожи это делает её похожей на змею.
— Откуда ты?..
Я цокаю с досадой. Выходит, она наблюдала за мной с самого начала. Мне стоит быть внимательнее! Особенно сейчас, после покушения.
— Похоже, что всё так и есть, — отвечаю я, переводя взгляд на Яну за стеклом. — Насколько всё серьёзно, я не знаю. Ясно только, что после того, как узнала правду, она занялась рейсингом.
— Значит, умереть она не боится, — задумчиво произносит Анастасия. — Весьма полезное качество для фаворитки высшего вампира. Выходит, Александр ни о чём не догадывается?
— Нет. И мне страшно сообщать ему такие новости, — признаюсь я. — Он слишком привязался к этой девушке.
— Тогда и не говори ему, — Анастасия разворачивается ко мне лицом.
— Но ведь… — я пытаюсь подобрать какой-то аргумент против, но, как назло, ничего толкового не приходит в голову.
— Любой человек рано или поздно умрёт. Александру прекрасно об этом известно. Мы не должны привязываться к людям.
На последней фразе она делает особый акцент. И мне начинает казаться, что её слова адресованы конкретно мне и моей симпатии к Вике. Анастасия уходит, оставляя меня в ещё большем смятении. С одной стороны, она права. Если Его Светлость полюбит эту девушку, это не принесёт ему ничего, кроме боли. Но с другой стороны, я вспоминаю мгновения, проведённые с Викой. Когда я рядом с ней, то чувствую себя абсолютно счастливым. И мне совершенно безразлично, что у наших отношений нет будущего: ни короткого, ни длинного. Любой аргумент против разбивается, когда я вижу её сдержанную улыбку и слышу её голос.
Часть 6 «Воображение и реальность»
Глава 17
Я снова прихожу в себя в больнице. Белый потолок, стерильный запах и пустота вокруг давят на меня. Словно бы я оказалась в другом мире, где всё чужое и непонятное. Первая моя мысль: я опять хлопнулась в обморок. Вроде бы мне даже помнится, что кто-то меня спрашивал про опухоль. Может, это был кто-то из врачей. Но потом появляется Алекс и говорит, что я попала в аварию.
— Аварию? — растерянно повторяю я. — Но как это случилось?
— Не справилась с управлением и вылетела за заграждение, — произносит он, не глядя на меня. — К счастью, пострадала не сильно. Несколько рёбер сломано и распорот бок — ты напоролась на кусок арматуры.
— Чёрт! — только и могу сказать я. Ничего не помню. Вроде бы мы с Алексом поехали в тот ресторан поужинать, а потом… Словно чистый лист. Я возвращаю голову на подушку. Взгляд расфокусировано блуждает по навесному потолку.
— Когда это произошло, я связался с твоими дядей и тётей, — продолжает Алекс. — Они были, мягко говоря, не в восторге. И хотя я и пообещал позаботиться о твоём лечении, они были категоричны в своём намерении запретить тебе общаться со мной.
Он тяжело вздыхает. Его бледные пальцы со слегка удлинёнными ногтями начинают постукивать по подлокотнику кресла. Вот ведь… я только сейчас заметила, что это непростая больница. Всё такое новое, современное, будто в американских сериалах. Должно быть, Алекс поместил меня в частную клинику. Остаётся только догадываться, во сколько это ему обошлось. И это притом, что он вовсе не виноват в той аварии. Я ведь сама затеяла всю эту фигню с гонками.
— Дядя и тётя не могут запретить мне