– К кому?! – удивленно спросил Михаил.
– Еще одна зарегистрированная партия – «Союз 1-го марта», названная так в честь дня объявления манифеста. Членами партии являются в основном представители крупной торгово-промышленной буржуазии и помещики. Эту партию я бы назвал либерально-консервативной. Выступают за конституционную монархию, не согласны с кадетами только в вопросе о форме парламента. В аграрном вопросе первомартовцы предусматривают передачу крестьянам пустующих казенных, удельных и кабинетских земель, содействие покупке ими земли с помощью Крестьянского банка. Выступают за сильную монархическую власть, но при условии проведения реформ, обеспечивающих свободу буржуазному предпринимательству: свобода промышленности, торговли, приобретения собственности и охрана ее законом – их главные требования. Костяк партии составляют московские фабриканты Коновалов, Третьяков, братья Рябушинские. Лидер партии Александр Иванович Гучков – управляющий Московского учетного банка и председатель наблюдательного комитета страхового общества «Россия», за которым стоят мощь и капиталы старообрядческого клана Гучковых – Боткиных – Третьяковых.
– Зная тебя, Тимофей Васильевич, на этого Гучкова уже отдельная папочка заведена?! – то ли спросил, то ли констатировал Михаил.
В ответ я только усмехнулся. Папку еще не завел, но заведу обязательно, как и на остальных лидеров всех партий. Но на господина Гучкова заведу в первую очередь. Попалась мне в прошлой жизни статья в интернете о его роли в развале Российской империи. Много всякой мути и грязи было в статье, но связи Гучкова с командующими фронтами и его присутствие в Ставке при подписании отречения Николая II заставили меня тогда поверить, что Александр Иванович стоял во главе заговора генералов и промышленного капитала по свержению российского самодержавия.
И вообще, за этими, мать их, первомартовцами нужен будет особый пригляд. Мало того что старообрядцы, которые все-все про гонения помнят и не простили, так еще и вероятное слияние капитала и власти. А я это уже один раз проходил в бандитские девяностые, когда после перестройки началась перестрелка, а потом и перекличка при олигархическом капитализме. Больше не хочу!
– Папочку еще не завел, но вот звоночек о связях министра финансов с лидерами первомартовцев уже прошел. Состоялась встреча Витте с лидерами «Союза 1-го марта» Шиповым, Гучковым и Стаховичем. После этой встречи по Москве пошли слухи о том, что неплохо было бы, если бы в новом правительстве Сергей Юльевич стал председателем Совета министров. Далее такие же слухи пошли и в столице. А в новом правительстве на основании принятого манифеста эта должность будет иметь куда большую и реальную власть, чем председатель Кабинета министров в настоящий момент. Сейчас председатель не реальный глава правительства, а скорее свадебный генерал, который доживает свой век на этом посту.
– И ты не хотел бы видеть на этом посту Сергея Юльевича? – перебил меня вопросом регент.
– Да, Михаил Александрович. – Я быстро пролистнул стопку бумаг по Витте и подал один из листов великому князю. – Вот ознакомьтесь.
– Что это? – беря лист, поинтересовался регент.
– Копия телеграммы директора Особенной канцелярии по кредитной части Министерства финансов господина Давыдова в Берлинский банк «Мендельсон & Co.» от 28 марта 1905 года. В этот день статс-секретарь по иностранным делам Германской империи барон фон Рихтгофен вручил в Берлине послу Франции Жоржу Бихурду очередную ноту протеста, которая фактически является объявлением войны Франции. В тот же день оба государства объявили о начале мобилизации и привели свои военные флоты в боевую готовность. Таким образом, в день объявления нашим союзником войны Франции наше министерство собирается перевести больше ста миллионов рублей золотом в страну, которой мы также по союзному договору вот-вот объявим войну.
– Почему мы об этом узнали только сейчас? Дядюшка Вилли мне ничего не говорил, как и Витте. Может быть, Сергей Юльевич об этом и не знал, а это инициатива Давыдова? – забросал меня вопросами Михаил, прочтя текст телеграммы.
– Отвечу по порядку, Михаил Александрович. Об этом событии знало ограниченное число лиц. С нашей стороны – Витте и Давыдов. С германской – хозяева банка братья Роберт и Франц Мендельсоны, верные агенты русского Министерства финансов, оказавшие много важных услуг Витте. Чтобы было понятно, банк «Мендельсон & Co.» был основан в 1795 году Джозефом Мендельсоном в Берлине. В 1804 году к компании присоединился его младший брат Абрахам Мендельсон Бартольди. Банк быстро стал одним из ведущих в Европе. Начиная с 1850-х годов он являлся банкиром российских царей, а с 1870-х годов доминировал на центральноевропейском финансовом рынке российских государственных и железнодорожных облигаций. Через этот банк шли расчеты по большинству сделок с германскими компаниями, количество которых увеличилось после Гогландского соглашения. Из-за таких операций в этом банке скопились активы на огромную сумму… – Я сделал небольшую паузу, собираясь с мыслями. – В Берлине конец каждого триместра, а именно двадцать восьмое число, является временем расчета по срочным биржевым сделкам, особенно валютным, а также платежей по торговым, квартирным и арендным договорам, то есть моментом такого большого напряжения денежного рынка, что Рейхсбанку разрешается в это время беспошлинно увеличивать свою банкнотную эмиссию на двести миллионов марок. Вывод в этот момент из оборота ведущего банка Германии такой суммы нанес бы германской банковской системе, можно сказать, смертельный удар, с учетом возникших в те дни рабочих волнений, промышленных затруднений и недовольства в Рейхстаге политикой Вильгельма Второго. Плюс к этому рейхсканцлер Бюлов, как оказалось, был против войны с Францией, в этом вопросе он явный союзник Витте, который также был и является приверженцем союзного договора Российской империи с Францией и противником союза России с Германией.
– Ты думаешь, Бюлов знал об этой телеграмме? – перебил меня Михаил.
– Не исключаю этого. Вернее всего, это была попытка Витте за счет возможного финансового коллапса в Германии остановить кайзера от начала войны с Францией. И если бы в этот день не было объявлено о начале войны Германии с Францией, вряд ли в банк «Мендельсон & Co.» через час после этого события была бы отправлена телеграмма Давыдова, отменявшая команду о переводе денежных средств в Париж. – С этими словами я передал регенту следующий лист с текстом второй телеграммы.
Великий князь, ознакомившись с текстом, спросил меня:
– Откуда они у тебя?
– Господин Давыдов подстраховался и оставил копии. Их нашли при обыске его кабинета и рабочего сейфа по возбужденному уголовному делу – пока о мошенничестве.
– В чем его, кстати, конкретно обвиняют?
– Во время Русско-японской войны Давыдов был вице-директором Русско-Китайского банка, через который шла оплата поставок припасов из Китая в Порт-Артур и для наших войск на линии Ялу. Как пример, китайское судно грузилось в Шанхае 1500 тоннами