Известное выражение ночников «летчик должен уметь садиться на аэродром по цигарке командира полка», по сути, не было преувеличением. Передовые аэродромы подскока у этих бипланов были не дальше двадцати километров от противника. Поэтому обозначали их ручными фонариками типа «летучая мышь» – крайне неяркими по любым меркам. Иначе противник просто не дал бы работать ночникам, обстреливая и бомбя аэродром.
Летчики-ночники над полем боя, как правило, получали сектор шириной полтора-два километра, который наблюдали, пока не видели внизу искры из печной трубы землянки, одиночный очаг стрельбы или костерок, разведенный отдыхающим солдатом. Далее тактика различалась.
В одних полках У-2 просто шел на цель и накрывал ее с высоты бомбой. В других – убирал газ и, становясь почти неслышимым, планировал на цель под углом до тридцати градусов. В этом случае, согласно полигонным испытаниям, даже в полной тишине самолета было не слышно, пока тот не снижался до шестисот метров. Штурман, глядя на цель через прорезь-прицел в крыле, осуществлял сброс бомбы. После этого летчик тут же давал газ, но вот цель, выдавшая себя светом внизу, уже не успевала изменить позицию до взрыва.
Вот по таким примерно методикам и обучали воевать летчиков первого военно-воздушного полка Российской империи, командиром которого должен был стать капитан второго ранга Сантос-Дюмон. Альберто не только принял российское подданство, но и поступил на службу в новый вид вооруженных сил, который был только у Российской империи.
Сандро, который сманил и пригласил на службу в Россию Сантос-Дюмона после того, как тот на своем дирижабле «Сантос-Дюмон номер 6» в октябре 1901 года выиграл приз Дойча де ла Мерта, через Николая II пробил ему сразу звание лейтенанта. И за три года за ряд заслуг при строительстве дирижаблей, самолета и их испытаниях, а также за обучение личного состава бразилец дослужился до капитана 2-го ранга, получив его досрочно вместе с орденами Анны и Станислава третьей степени. А за участие в боевых действиях против Японии Альберто был награжден орденом Святого Станислава второй степени с мечами.
Вместе с Альберто из Франции в Россию переехали и его родители. Отец Анри Дюмон, бывший «кофейный король» Бразилии, как и мать, в девичестве из португальского дворянского рода Сантос, имели русские корни и с удовольствием перебрались на родину своих предков.
Что же касается третьего дирижабля, который назвали «Беркут», то за счет новых ТК-7 увеличились максимальная скорость до ста десяти километров в час и крейсерская до восьмидесяти пяти. А дальность полета по топливу составила уже три тысячи километров.
Новая форма дирижабля улучшила его управляемость, а при той же длине и диаметре, как у «Орлана», его полезная грузоподъемность увеличилась до семнадцати тонн и позволяла нести бомбовую нагрузку в пятьдесят 12-дюймовых бомб, каждая весом триста сорок килограммов.
Снаряжены эти оперенные бомбы-снаряды были тротилом и новым, более чувствительным взрывателем. Увеличенная масса заряда и попадание в слабобронированную палубу практически под прямым углом делали каждую попавшую в цель бомбу убийцей любого корабля без исключений. А пятьдесят 12-дюймовых бомб – это носовой залп главным калибром двадцати пяти броненосцев типа «Бородино». Причем прицельный залп. Это обеспечивали неплохой прицел и раздельное бомбометание на небольшой скорости.
В общем, в руках великого князя Михаила Александровича Романова сосредотачивалась реальная боевая сила, которая уже была отмечена орденами Святого Георгия четвертой и третьей степени и званием вице-адмирала. Так что Сандро мог реально стать первым российским адмиралом, награжденным всеми степенями ордена Святого Георгия и быстрее меня. Потому что, несмотря на все требования Ксении и вдовствующей императрицы, Александр Михайлович рвался в бой, и остановить его не получалось ни у кого.
Все эти мысли пролетели у меня в голове, пока я шел к креслу от порога кабинета. Опустившись на указанное место, подумал про себя, что в последнее время с моей памятью творятся странные вещи. Кроме зависания, когда за короткое время я как бы «проживал» словно во сне большой временной промежуток, я начал замечать, что четче, более объемно и быстрее вспоминаю из прошлого-будущего информацию, которую там читал. А вот ту, что только слышал или видел по телевизору, на мониторе компьютера, наоборот, стал вспоминать намного хуже.
Вот ту же песню «Березовый сок», пока дошел до кабинета, так и не вспомнил в полном объеме, так как я только видел и слышал по телевизору ее исполнение ансамблем «Песняры», а на бумаге текста песни не видел. Зато, пока шел сейчас от порога кабинета до кресла, кроме воспоминаний о самолетах и дирижаблях перед глазами ярко всплыли чертежи РС-82 – реактивного снаряда калибра 82 миллиметра, который можно будет применить для вооружения «ястребков», да и «Катюши» можно будет сделать.
В Рязанском десантном училище я писал курсовую работу по военной истории о применении реактивных снарядов в годы Великой Отечественной войны, а уже на пенсии, вспомнив про нее, ради интереса нашел в интернете чертежи РС-82 и 132-миллиметровых реактивных снарядов для М-13 «Катюши». В курсантские годы такой информации в открытом доступе было не найти. И вот сейчас чертежи РС-82 буквально стояли перед глазами, хоть перерисовывай.
Надо будет срочно подтягивать к их разработке Циолковского, вытаскивая его из депресняка. Константин Эдуардович очень помог становлению нового рода войск в Российской империи своими теоретическими разработками по аэродинамике и своим проектом цельнометаллического дирижабля для строительства нашей серии воздушных кораблей, но из-за своих проблем со здоровьем и из-за самоубийства сына полтора года назад находился в сильно депрессивном состоянии. Не отозвался на приглашение Жуковского к практическому участию в строительстве новой воздушной техники, несмотря на предложенную должность с хорошим окладом. Но вот для разработки реактивных снарядов он точно нам понадобится…
– Что такой задумчивый, Тимофей Васильевич? – прервал мои размышления Сандро. – Ликеру любимого налить?
Увидев, как великий князь потянулся к бутылке с ликером, я покачал головой, после чего, отметив, что и перед Александром Михайловичем, и перед Михаилом Александровичем стоят пустые бокалы, а на столе вместе с бутылкой ликера присутствует и коньяк, и мадера, поинтересовался:
– Что за повод, чтобы с утра пить спиртное?
– Нервы успокаиваем, – ответил регент и криво усмехнулся.
Сандро хмыкнул, после чего, взяв бутылку мадеры, налил шурину в бокал-тюльпан, а потом, поменяв бутылки, плеснул грамм сто коньяка в свой бокал.
– Вильгельм час назад звонил лично, – великий князь показал бокалом на телефон, стоящий на рабочем столе