— Я теперь делю ложе с самим императором, — прошептала Агафья, — Это такая честь! Даже не знаю, как теперь быть.
Издевается! Любит Гаша иногда меня потроллить. Думаю, её глаза сейчас улыбаются. Пусть, это ведь в радость, когда твоя женщина счастлива. Именно так и можно охарактеризовать наши отношения. Счастье!
— Можешь попробовать приносить мне кофе в постель. Или летом начнёшь обмахивать меня опахалом, — улыбаюсь в ответ, — Ай!
Агафья повернулась и укусила меня за плечо. Прижимаю её покрепче и зарываюсь в пышные волосы. Хорошо! Потихоньку начинаю поглаживать спину своей женщины, спускаясь всё ниже.
— Ваш императорский жезл снова твёрд, — с придыханием шепчет мне на ухо эта юмористка, отчего по всем телу пробежали мурашки, — Я предлагаю быстрее приступить к благословению одной смиренной подданной. Она готова принять вашу благодать.
Сказано — сделано.
* * *
— Триумфальная арка готова, государь. Как ты и приказал, её установят на Болотной площади перед ареной. В Москву съехалось просто немереное число людей. Все на стадионе не поместятся, поэтому решено организовать живой проход длиной в две версты от Серпуховских ворот Земляного города до Большого каменного моста. Безопасность будет обеспечивать комендантский полк и иные части гарнизона.
— А где две роты внутренних войск? — спрашиваю Василия Ивановича Брюховецкого, главу Москвы.
— Так, они встали на всех дорогах, ведущих в город. Как я сказал гостей много и требуется их защитить. Разбойников мы ловим, но нехорошие случаи иногда встречаются, — чётко ответил глава.
Бывшего капитана пехоты, перешедшего на гражданскую службу, двигали наверх Долгоруковы, чьим родственником он являлся. У нас здесь самые настоящие многоходовки, освоенные придворными группировками. Этакие шахматы для интриганов. Я давно поставил вельможам два условия, перестав вникать в их игры. Главное — креатура какого-то клана не должна воровать. Второе — за ошибки и, тем более преступления протеже отвечают его покровители. Несколько инцидентов уже было. После чего я кардинально перетряхивал аппарат, устраивал ревизии и уменьшал присутствие людей какой-то группировки во власти. Постепенно аристократы поняли мою политику и перестали подставляться.
Тот же Брюховецкий мне не нравится. Какой-то он излишне угодливый. Хотя за полтора года во главе столицы особых претензий к градоначальнику не было.
Вот сейчас мы обсуждаем триумф. Именно так! Если Москва — третий Рим, а я император, то всё должно быть по-взрослому. Восторженная толпа и триумфальная арка в этом случае обязательны. Я ведь не просто так буквально летел на север, даже провёл с Агафьей и детьми всего три дня. Ничего, у нас ещё будет много времени. Со мной прибыло всего несколько рот солдат, наиболее проявивших себя в последних сражениях. Кстати, героев выбирали сослуживцы. Эти парни также достойны всеобщего почёта. Ещё важно было успеть пока тепло. Всё-таки приятно праздновать в начале сентября, когда хорошая погода и закончился сбор урожая. А большой парад мы проведём уже в следующем году.
Было желание проехаться по улицам на колеснице. Но это уже перебор. Поэтому для меня приготовили особую повозку с постаментом, дабы восторженный плебс мог лицезреть своего императора.
Высокопоставленные чиновники прибыли в Коломну. Здесь я сделал небольшую передышку, после посещения Рязани, где прошли менее пафосные, но весьма душевные встречи с подданными. Завтра мой кортеж выдвинется в Москву. И уже через два пройдёт событие, которого я ждал четверть века.
Затем уже наступят трудовые будни, а пока можно обсудить подготовку к недельным гуляньям. Немного коробит, что среди сотни прибывших встречать меня людей, не оказалось Саши. Зато в Рязани я встретился с курсантами Шляхетского училища, среди которых был и сын Ивана. Думаю, после этого по стране понеслись слухи, как волны по морю. Впрочем, плевать. Пока надо просто радоваться!
[1] Иван Грозный не всегда был Иваном IV. Впервые эту цифровую часть титула ему официально присвоил в своей «Истории Государства Российского» Николай Карамзин, который вёл исчисление царей от Ивана Калиты. До Карамзина Иван Грозный «числился» Иваном I.
Глава 18
Миновали торжества и народные гулянья, удавшиеся на славу. Гостей съехалось просто несметное количество. Население столицы выросло, чуть ли не втрое. Пришлось даже разбивать палаточные лагеря для всех желающих соприкоснуться с чудом. Я даже малость изменил мнение о Брюховецком, сработавшем на славу. Как и старший из Апраксиных — Андрей, являющийся комендантом столицы. Войска гарнизона и полиция сработали просто идеально. Порядок в Москве идеальный. Ещё силовики провели несколько операций, переловив массу разбойников и ворья. Ведь криминальный элемент слетался сюда со всех концов страны, как мухи на мёд. В итоге они оказались мотыльками, погибшими от огня свечи.
Может, я немного преувеличиваю, но последние дни являли собой самое настоящее единение нации. Ведь вместе гуляли никониане и староверы, христиане и мусульмане, бояре и посадские люди, даже зажиточные крестьяне съехались в столицу. Особо довольными остались дети. На всех столичных площадях и парках власти организовали зоны отдыха с каруселями, горками, конкурсами, театральными представлениями, выступлением хоров и бесплатной раздачей выпечки со сладостями. Это ведь народный праздник! Забавно, что я аккуратно объявил его красным днём календаря, наряду с Рождеством и Новым годом. То, что он будет проходить в день моего рождения, конечно, случайность. Ха-ха!
Я и сам посетил Екатерининский парк, пройдясь по аллеям, заодно пообщавшись с подданными. Удивительно, но меня вызвались сопровождать Саша с Леной. Заодно к нам присоединились Софья, Мария и Катя, а также два десятка племянников. Получилась большая и дружная компания, олицетворяющая единство клана Романовых. Народ смотрел на нас с восхищением, а меня вообще почитали, чуть ли не за святого. Оно немудрено. Пропаганда с накачкой шли уже много лет. Для большей части городской публики вопрос освобождения Константинополя от басурман, стал делом богоугодным.
Ну, и надо учитывать уничтожение векового врага. Ещё шесть лет назад Порта казалась несокрушимым бастионом магометанского мира. А сейчас её попросту нет. Зато есть Россия, сделавшая то, что не смогли европейцы. Забавно, но в недрах моей канцелярии родилась новая идея, постепенно внушаемая подданным. Мол, именно Святая Русь должна освободить Иерусалим и Гроб Господень. Надо довести до конца благое начинание крестоносцев. И народ воспринял предложение с воодушевлением.
* * *
После завершения праздничных мероприятий меня вдруг охватила апатия. Вроде всё так же интересуюсь делами, но через силу. Давненько у меня не было такого, вспоминается только период после гибели сына. Умом понимаю, что война только началась. И дело не в будущих экономических трудностях. Основная проблема