* * *
Первое, что я услышала — это писк. Резко открыв глаза, смогла облегченно выдохнуть, что этот писк издают больничные приборы. Я находилась в одиночной больничной палате, в которой присутствовал телевизор, маленький холодильник, столик у окна, дверь в туалет и сама больничная койка. Рядом с кроватью, привалившись головой на сплетенные с моей рукой руки Майка. Его короткий черный ежик немного отрос. Майк был в своей любимой черной кожанке, какие были на нем штаны — не видела, так как его ноги находились под моей кроватью. Ресницы еле трепетали, говоря, что ему что-то снится.
Увидев его рядом с собой, не могла поверить своему счастью. Вот он — мечта всей моей жизни! Сама того не замечая, начала плакать и тихо всхлипывать, боясь его разбудить. Когда мне осталось совсем чуть-чуть, чтобы успокоится и убрать слезы, открылась дверь в палату.
— Элли, ты очнулась! — обрадовался папа, быстро подходя ко мне. — Девочка моя, ты как?
— Пап, — еле прохрипела я, чувствуя, что слезы и не собираются меня покидать.
Родитель положил свою голову на мой живот и заплакал. Это был третий раз, когда я видела слезы своего любимого папочки. Наверное, Майк проснулся из-за папы, так как через минуту почувствовала, что мою немощную, худенькую руку крепко сжали. Переведя глаза на того, кого и не думала, что смогу полюбить, снова разрыдалась от счастья. Вот они два моих самых любимых мужчины, которые нужны мне, чтобы не просто существовать в этом мире, а жить. Я не представляю, что было бы со мной, если я не встретила Майка или если бы папа не был рядом со мной каждую минуту, после освобождения. Я бы уже лежала под землей, или лечилась бы в психбольнице.
— Малышка Элли, — прошептал Майк, второй рукой проведя по моей мокрой щеке. — Я так испугался за тебя.
Некрасиво шмыгнув носом, хотела сказать, что люблю его, но из горла, кроме всхлипов, не хотело выходить. Я прикрыла глаза и снова открыла их, боясь, что если сейчас усну, то они исчезнут.
— Девочка моя, отдохни еще. Поспи, — прошептал мне папа, успокоившись. — Когда ты откроешь глазки, мы будет рядом.
— Обещаете? — прохрипела я, чувствуя, как глаза наливаются свинцом.
— Обещаем, — хором ответили они, а я погрузилась в свою любимую темноту.
Второе мое пробуждение было не таким сопливым и слезливым, как первое. Но все равно при виде сидящего с одной стороны папа, а с другой — Майка, слезы наворачивались. Я их сдерживала, как могла. Врач сказал, что мой организм сильно ослаб и мне просто необходимо по наблюдаться в больнице, для улучшения духовного и физического состояния. Мои руки не хотели подниматься, а ноги не хотели шевелиться, поэтому меня кормили с ложечки медсестры. А в туалет ходила на катетер. Было очень стыдно и неловко, но лучше так, чем в трусы или на постель.
— Привет, малышка Элли, — в палату зашел свеженький, чистенький Майк, улыбаясь от ушей.
— Я не малышка! — снова насупилась я.
Разговаривать уже могла и ноги шевелились немного. Чувствовала я себя усталой. Оказывается после того страшного сна, я не приходила в себя около четырех дней, постоянно находясь в бреду. У меня поднялась температура. Я не различала кто где, постоянно кричала, билась в истерике и просила мне помочь. Мне повезло, что смогли немного угомонить меня и накачать витаминами для питания организма.
— Для меня ты всегда будешь малышкой, — улыбнулся Майк и прикоснулся своими губами к моим. — Как твое самочувствие?
— Уже лучше, — постаралась улыбнуться я, но вышло как-то кривовастенько. — Майк…,- я нервно покусала свои губы, перед тем, как задать мучавший меня вопрос.
— Что такое, малышка? — спросил он, садясь рядом и беря мою холодную руку в свои горячие.
— Скажи, я тебе все еще нравлюсь после этого? — и глазами обвела больничную палату.
Парень вздохнул и губами еле прикоснулся к моей руке. После погладил по щеке и заглянул в глаза, улыбаясь.
— Элли, я люблю тебя, — ласково, но вместе с тем уверенно, сказал он. — И буду любить, не смотря ни на что.
Я смотрела в его глаза и не могла поверить своему счастью. Еще два месяца назад, я была уверена, что для меня не предусмотрено счастья. Что я буду существовать, пока есть папа. Я думала, что в этой жизни мне суждено только испытывать боль и вечный страх. А сейчас передо мной сидит самый замечательный парень, какой вообще существует, самый красивый, добрый, милый, и говорит, что любит меня. Это было волшебно!
— Я тоже люблю тебя, — прошептала я, испытывая небывалый восторг от того, что сказала это.
Майк выдохнул, как будто боялся услышать другой ответ, и склонился к моим губам, нежно и сладко целуя. Мне хотелось целовать его вечно. Хотелось почувствовать его всем своим телом. Я знала, что пока не избавлюсь от своих страхов, не смогу полноценно жить и любить этого парня. Мне нужно избавиться от всего, что меня тревожит. Но смогу ли я открыться? Если хочу жить счастливой и полной жизнью — должна.
— Я хочу рассказать тебе про мои страхи, — прошептала я, когда Майк сел обратно на стул. — Хочу, чтобы ты смог меня защитить.
— Я всегда буду тебя защищать, — прошептал он в ответ, не выпуская моей руки.
Я отвела глаза и посмотрела на белый потолок. Если будет знать, от чего защищать, то сможет. Глубоко вздохнув, я прикрыла на миг глаза, чтобы набраться храбрости, произнести вслух то, что пыталась скрыть от других. Особенно от папы…
— Три года назад, в мой восемнадцатый день рождения, я шла домой после вечеринки. Я слушала музыку в наушниках и была счастлива как никогда, что у меня есть настоящие друзья, которые ради меня устроили сюрприз-вечеринку. Мое настроение было замечательное, я уже видела крышу своего дома, как что-то тяжелое ударило меня по голове, — я закрыла глаза и вздохнула.
— Не нужно рассказывать, я не хочу, чтобы ты это вспоминала, — тревожно сказал Майк.
— Нет, я хочу рассказать, — отрицательно покачала головой. — Я хочу избавиться от этого. Когда я очнулась, первое что увидела — был темно-зеленый потолок и мигающая лампа. Голова моя гудела, все тело ныло. Мне казалось, что я нахожусь в фильме ужасов. Так и было, — еле слышно прошептала я. — Еле как, встав на ноги, начала искать выход, звать на