– Сильный план, – признал я. – Приучить к бесплатному корму, а потом его отнять и зачистить беспомощное население планеты. И как это предотвратить? Есть план?
– Мы готовим революцию, – просто сказал Тан. – И я – один из ее лидеров. Потому, когда меня выследили, арестовали и предали суду, была избрана наиболее позорная казнь из возможных – сброс на свалку в качестве мусора. Но если я вернусь домой, то больше им меня не поймать! И я приложу все силы для того, чтобы остановить превращение вашего мира в помойку!
– И как тебя туда вернуть?
– В вашем мире есть постоянно действующий портал в мою вселенную. Он создан для тех транспортников, которые потерпели аварию над этой Зоной и остались без средств связи. Если б я смог до него добраться, то просто вернулся бы к себе и продолжил свою миссию. Но мне никогда не пройти через этот хищный лес, который унес уже несколько жизней моих сподвижников, казненных так же, как и я…
Я посмотрел на корявые деревья, медленно шевелящие гибкими ветвями, на Тана, который был выше и крупнее меня…
– Допустим, я бы попробовал провести тебя через лес, – сказал я. – Но без оружия и снаряжения в Зоне ты протянешь недолго. Где, говоришь, твой портал находится?
– В районе вашего села Буряковка, – сказал Тан, продемонстрировав хорошее знание карты нашей Зоны.
– Понятно, – протянул я. – Значит, на Свалке.
– Что? – не понял «мусорщик».
– Сталкеры этот район называют просто Свалкой, – пояснил я. – Туда после Чернобыльской катастрофы было свезено огромное количество зараженной техники, использовавшейся при ликвидации последствий аварии на Четвертом энергоблоке – которая, как я теперь подозреваю, произошла не без участия ваших правителей. А потом Свалку оккупировали бандиты, построив на ней настоящую крепость. Что там сейчас, не знаю, давно не бывал в тех местах, но подозреваю, что ничего хорошего, – не любят бандюки, когда на их территорию лезут посторонние.
– Этого никто не любит, – вздохнул Тан.
Похоже, горестные вздохи были его любимым способом выражения эмоций – хотя, возможно, он просто так легкие продувал от тяжелого воздуха Зоны, насыщенного сырой и удушливой болотной вонью.
Я посмотрел на небо. Тяжелые свинцовые тучи, постоянно заволакивающие его, были по краям подсвечены алым. Плохой предвестник. Очень плохой.
– Думаю, не случайно твои палачи сбросили тебя сюда накануне Выброса, – сказал я. – Хотели гарантированно на тот свет отправить. Мол, если лес не убьет, так Выброс точно прищучит. Ладно, «мусорщик», похоже, нам по пути. Держись точно за мной, не отставай. Попробую вывести тебя отсюда.
Сказав это, я вытащил «Бритву» из ножен и направился на запад, к выходу из леса смерти.
* * *
Задуманное мною оказалось непростым делом.
Я надеялся, что лес, обжегшись на мне, пропустит и меня, и «мусорщика», следующего за мной на расстоянии вытянутой руки.
Оказалось – ошибся.
Гибкие ветви словно озверели, пытаясь схватить нас обоих!
Мне приходилось работать «Бритвой» в режиме вентилятора, рубя щупальца дендромутантов направо и налево. Через несколько минут я был чуть ли не весь покрыт вонючим древесным соком… и заметил, что внимание деревьев ко мне значительно ослабло.
Тан мог лишь отбиваться своими щупальцами от атакующих. Если б впереди не шел я, прорубая относительно безопасную просеку, «мусорщика» давно уже ждала бы участь его собратьев, которых поубивали живые деревья. А так он пока держался, хотя краем глаза я видел, что его движения становятся все более медленными. Еще немного, и какой-нибудь дендромутант точно схватит его своими гибкими отростками…
И тут мне пришла в голову идея!
Отрубив очередное толстое щупло, я схватил его и швырнул назад, в лапы Тана.
– Облейся соком! – заорал я. – Быстрее!
Из обрубка и правда во все стороны вырывались пульсирующие струи, словно внутри него билось сердце, выталкивающее наружу густую зеленую кровь.
«Мусорщику» не пришлось объяснять, что к чему!
Схватив обрубок, он поднял его над головой и мощным движением щупалец, словно из тюбика, выдавил на себя содержимое извивающейся ветви. Отбросил ее в сторону – и тут же я швырнул ему еще одну…
И тут нам обоим стало полегче.
Лес смерти перестал бесноваться в попытках схватить нас. Теперь его ветви двигались беспорядочно и намного медленнее, словно в недоумении прощупывая пространство. Мол, надо же! Только что была еда – и внезапно куда-то делась.
Мы крались между деревьями, стараясь дышать как можно тише. Я понятия не имел, есть ли у этих деревьев органы слуха, но всегда лучше перебдеть, чем недобдеть – и потом сокрушаться на тему своей тушки, проткнутой ветвями в нескольких местах.
Уже были видны просветы между деревьями, за которыми маячили развалины какой-то деревеньки, когда «мусорщик» неуклюже наступил на сухую ветку…
Треск раздался не то чтобы очень громкий, но в тишине притаившегося леса весьма слышимый…
Тут же Тана немедленно схватили аж два дендромутанта – и принялись тянуть каждый в свою сторону!
Если б «мусорщик» попался одному дереву, то вряд ли я чем-то смог бы ему помочь. Дендры такого типа, когда жрать хотят, умеют действовать очень быстро. Не больше чем полминуты занимает захват жертвы всеми ветвями, фиксация и насаживание ее на специальные кормовые сучья, торчащие из ствола, словно клинки деревянных мечей. Пока одну ветку отрубать будешь, остальные восемь уже сделают свое черное дело.
Но Тану повезло.
Двое дендромутантов, скрипя ветвями, все никак не могли разделить добычу, потому у меня оставалось совсем немного времени, чтобы попытаться помочь «мусорщику».
И я попытался!
Ринулся к одному дереву и несколькими ударами «Бритвы» снес пять кормовых сучьев, распрямившихся в ожидании добычи. Потом бросился ко второму дендру – благо они рядом стояли – и сделал то же самое, только с ним все быстрее получилось. У этого древесного мута сучьев было только три – молодой, небось, не успел вырастить более существенную вилку для насаживания пищи.
Судя по тому, как зло и страшно заскрипели дендромутанты, эти сучья были для них весьма чувствительной частью тела. Хищные деревья немедленно отпустили Тана и принялись шарить самыми длинными щупальцами в поисках меня, остальными вполне по-человечески зажимая свои раны, из которых лилась густая черная смола, похожая на кровь.
Но удовольствия отловить мою тушку я им не доставил.
Поднырнув под мощное щупальце-ветку, я стукнул кулаком по глазастому пню «мусорщика», заменяющему ему голову. И когда тот поднял на меня свою кучу печальных паучьих глаз, рявкнул:
– Быстрее, мля! За мной, если жить хочешь!
И, пригнувшись, бросился к выходу из леса, уже не заботясь