Миссис Дайер с равным успехом могла бы описать любую актрису. Ни одну из них нельзя назвать благонадежной. Посмотреть хотя бы на то, что натворила Джорджиана Милдмей! Предупреждение миссис Дайер не отбило у меня охоту работать. Прежняя хозяйка мне тоже не особенно нравилась.
– Каким образом приглядывать? – уточнила я.
Миссис Дайер поставила свою чашку на стол рядом с моей. На ободке остался след в виде розового полумесяца.
– Позвольте, я вам немного проясню ситуацию. Наша прима прослужила у нас долгие годы, но весной вышла на пенсию, и мистер Дайер предложил на ее место другую актрису из нашего театра. Она называет себя Лилит Эриксон. Сценическое имя. – За окном прогремел гром. В ту же секунду в комнате сделалось темнее. – С ней что‑то не так. Это чувствуется с первой секунды. Муж убежден, что она «нераскрытый талант», и, возможно, так оно и есть. Но мне не нравится, как она выглядит. Видите ли, мы вкладываем в ее продвижение большие средства, и на кону репутация нашего театра. Нас уже покинула Джорджиана, и мне было бы гораздо спокойнее знать, что за Лилит присматривают.
– Я была бы рада вам услужить. Но, может, вам не стоит так волноваться? Должно быть, ваш муж доверяет Лилит, раз дал ей большой шанс?
Моя собеседница посмотрела мне прямо в глаза.
– Мистер Дайер, – произнесла она ровным голосом, – околдован. Я хочу сказать, что это в буквальном смысле. Мой муж – добрый человек, но слабовольный. Он не станет свидетельствовать против Лилит Эриксон и ее выходок.
Я потупила взгляд. Возможно ли, что миссис Дайер знает больше, чем говорит? За актрисами закрепилась слава распущенных женщин. Возможно, она хочет уберечь не только деньги мужа. На карту может быть поставлена его верность.
Что ж, я не против того, чтобы понаблюдать за актрисой ради своей нанимательницы. Если ей требуется доносчица, то я готова. Выбирать мне не приходилось.
– Я, разумеется, заплачу вам за благоразумие, – продолжила миссис Дайер, слегка подергивая сложенными на коленях руками. – За эту роль вы будете получать сорок пять фунтов в год.
Я смотрела на нее хлопая глазами, уверенная, что ослышалась. Сорок пять фунтов! Это больше, чем на моем последнем месте работы платили прислуге мужского пола. Такое высокое жалованье мне и не снилось.
И на что же я могла бы потратить это состояние? Я могла бы снова начать откладывать на операцию Берти. Перевезти семью в квартиру получше. Эта работа поможет мне обеспечить нам всем стабильность.
– Вы уверены, что так много? Нет ли тут какой‑то ошибки?
Миссис Дайер печально улыбнулась.
– Дженнифер, со временем вы поймете, что я всегда добра к тем, кто добр ко мне. Просто стыд, что ваш брат не захотел оказаться в числе этих людей.
Я отхлебнула чаю для подкрепления сил. Грег и подавно столько не зарабатывал. Миссис Дайер была глубоко заинтересована, раз выкладывала такие деньги.
– Вы обучите меня, мадам? Тому, как работать в театре. Я немного знаю от брата, но все же некоторая помощь мне не помешает.
– Ну конечно! – с жаром воскликнула миссис Дайер. – Даже не думайте переживать. Я научу вас всем нашим премудростям. – Она встала с дивана и отперла ящичек в шкафу. Обратно она вернулась, неся в руках кошелек и книгу в кожаном переплете. – Полное собрание сочинений Шекспира. Считайте это подарком. Прочтите все пьесы, но особое внимание уделите «Макбету». С этой вещи мы начнем сезон в сентябре. Вы будете одевать Лилит на роль леди Макбет.
Книга представляла собой увесистый том. Я полистала ее, дивясь тонким, как луковая шелуха, страницам. Их сплошь покрывал текст, набранный мелким убористым шрифтом. Я буду продираться сквозь него целую вечность. Мне еще никогда не приходилось читать таких толстых книг.
– Благодарю вас, мадам. Я слышала о «Макбете». Правда ведь, он великий злодей?
– Воистину. Отвратительный. Но все же я считаю, что его жена была еще хуже. – Миссис Дайер задумчиво погладила себя по подбородку. – Чем еще можно вам помочь? Думаю, до начала работы вам будет полезно посмотреть одну или две постановки в других театрах. Конечно, это будет не «Макбет», но мы не прочь позаимствовать какие‑то детали костюма у других. Моя костюмерша миссис Неттлз всегда пребывает в поисках вдохновения.
У меня не было денег на театральные билеты. Похоже, мне нужно было рискнуть и попросить аванс.
– Но… сейчас лето, – попыталась оправдаться я. – Разве сейчас лондонские театры не закрыты?
– Все, кроме одного. – Миссис Дайер умолкла. На ее губах заиграла странная, задумчивая улыбка. – Есть особенный театр, который предан искусству и работает круглый год. Это «Геликон». – Ее голос стал тише, будто она делилась со мной каким‑то секретом. – Он принадлежит величайшему актеру из всех, кого я знала. Его зовут Юджин Гривз. Вы о нем слышали?
– Имя кажется знакомым, но…
– Должна признать, что я в некотором роде его поклонница. – Она расстегнула кошелек и достала несколько монет. Не затертых и тусклых, какие обычно доставались мне, а блестящих, как драконовы копи. – Мистер Дайер говорит, что Лилит Эриксон талантлива, но вы сможете нас рассудить, когда увидите блестящего актера в моем понимании. Вот. – Она взяла мою руку, развернула ладонью вверх и высыпала на нее монеты.
Я кашлянула.
– Миссис Дайер, здесь ведь больше, чем нужно на один билет!
– Возьмите все, – настояла она. – У вас ведь наверняка есть младшие братья и сестры? Возможно, детям тоже захочется пойти.
Так‑то! Трещина в моей обороне. Доброта, обращенная ко мне, – это еще куда ни шло, но забота, проявленная к моим родным, растопила мое сердце. Я постаралась отогнать от себя дурное предчувствие. Это была удача, о которой я молила Бога. Может быть, некоторым богатым леди просто нравится помогать людям моего класса? Чтобы показать себя добродетельными и милосердными христианками.
– Спасибо вам, мадам, – с чувством ответила я и сжала в ладони полученное богатство. Монеты были тяжелыми, настоящими. – Благодарю вас. Не сомневаюсь, что дети придут в восторг. А что за пьеса?
– Великая классика. Вы увидите, как Юджин Гривз играет доктора Фауста!
Для меня это был пустой звук. Я устыдилась своего невежества, но она ведь уже пообещала стать моим учителем.
– А о чем она?
Губы миссис Дайер разомкнулись от удивления.
– Как, это же настоящая легенда! Фауст. Глупец, заключивший сделку с дьяволом.
Глава 2
Я еще никогда не видела Филипа таким возбужденным. Он стоял