Через несколько минут приехали шериф и его помощник, а спустя какое-то время – машины скорой помощи и пожарных. Все они оставались там и полчаса спустя, когда мы уже закончили завтрак. Репортер из газеты все фотографировал. Очевидно, это было громкое событие для Рэндалла. Впрочем, это было большим событием и для всего Анахайма. И как только мы с Марком закончили завтрак, побежали скорее через улицу. Я не стал спрашивать у мамы разрешения пойти, потому что знал: она скажет «нет». Мы просто пошли вдвоем, крадясь между скорой и пожарной и держась позади толпы, собравшейся перед дверью Гудвинов, где папа, Дин и мистер Гудвин беседовали с пожарным, шерифом и его помощником.
Никто, похоже, не знал, кто этот найденный мальчик. Был ли у Фрэнка и Ирен тайный сын? Умственно отсталый или уродливый ребенок, которого они держали взаперти в подвале? Если да, то случайно ли он умер или они его убили? Может быть, Фрэнк похитил ребенка из другого города или штата, пытал его в подвале, а после спрятал тело в стене? Ни один из вариантов не был хорошим, и журналисты и зеваки замолчали, когда мимо них в дом прошел парамедик, который нес в руках пустую белую сумку на молнии. Я догадался, что они готовятся вынести скелет мальчика.
– Разве вы не можете найти Фрэнка и арестовать его? – спросил мой папа у шерифа. – Господи, что он должен сделать, прежде чем вы начнете его искать?! Убить кого-то прямо у вас на глазах?
– Мы его разыскиваем, – защищаясь, сказал помощник шерифа. – Мы не сидим сложа руки. И мы предупредили другие отделы полиции, а также главный офис шерифа.
– Не волнуйтесь, – спокойно сказал шериф, больше обращаясь к журналистам, чем к отцу. – Мы его поймаем!
– А как насчет его родственников? Джорджа и Бетси? Может быть, они что-то знают обо всем этом?
Шериф потер затылок.
– Забавно…
Однако ничего забавного в этом не было. Оказалось, что трейлер, где жили родственники Фрэнка, сгорел, и ничего не осталось, кроме почерневшей земли. Один из пожарных пояснил, что это случилось около месяца назад. Взрыв пропана, по официальной версии, случился из-за протечки шланга водонагревателя.
– Ужас какой! Они тоже?.. – спросил папа.
Шериф покачал головой.
– Сложно сказать. Мы не нашли ни тел, ни волос, ни костей. Вот почему они все еще представляют интерес для полиции. В пепле нет следов ДНК или… чего-нибудь еще. Я не знаю, был ли взрыв преднамеренным, или они ушли до того, как это произошло, или не ушли и сгорели дотла… В любом случае они исчезли.
– Их мы тоже объявили в розыск, – подсказал помощник шерифа.
На то, чтобы достать скелет ребенка, ушло все утро. Были сделаны фотографии, в подвале искали отпечатки пальцев или другие улики, которые могли бы указать на личность мальчика или того, кто замуровал его. Я уже давно заскучал и вернулся домой, когда Марк прибежал сказать, что поднимают тело. К счастью для Билли и меня, мама в этот момент была в ванной, поэтому мы ушли, ничего ей не сказав, перебежали через дорогу и встали рядом с папой на случай, если она нас поймает.
Но мы ничего не могли толком разглядеть. Скелет вынесли на носилках уже запечатанным в белый мешок, хотя я мог различить под ним очертания крошечного тела.
Вскоре все журналисты и представители власти уехали, а мы с Билли и папой отправились домой. Я не знал, как там Гудвины и смогут ли они спать сегодня ночью в доме, где был найден труп. Вся семья Гудвинов пришла к нам после обеда, когда мы уже собирали вещи для возвращения в Калифорнию, и поблагодарила нас за помощь. Я почувствовал, что на самом деле они прощаются, и мне стало грустно. Я только что познакомился с Марком, но уже считал его своим лучшим другом и с нетерпением ждал лета, чтобы общаться с ним. И теперь мысль о том, чтобы провести эти три месяца только с братом, угнетала меня. Впрочем, по крайней мере, у меня все еще был Уайетт на соседней улице.
До конца лета ничего страшного больше не произошло, но я впервые пожалел, что мы купили летний домик. И хотя история о мертвом ребенке стала бы отличной байкой для моих школьных друзей по возвращении в школу, в глубине души я предпочитал, чтобы этого вовсе не случалось. Я старался быть спокойным, но мысль о каникулах напротив этого дома меня пугала. И когда папа разбудил меня рано утром, чтобы я собирался в дорогу домой, он вытащил меня из сна, в котором Ирен заталкивала мертвое тело Билли в нишу в подвале. Ее старое морщинистое лицо улыбалось, а Фрэнк стоял на лестнице, наблюдая и одобрительно кивая.
Глава 5
Экономика владения домом для отдыха оказалась гораздо сложнее, чем представляли себе мои родители, особенно когда все начало ломаться. Сначала потек унитаз. Сантехник, пришедший его починить, покачал головой и сказал, что удивлен, почему протечка не произошла раньше: тот болван, что устанавливал унитаз, не поставил необходимую прокладку. Затем у нас отключили электричество, потому что, как объяснил электрик, Фрэнк неправильно подключил дом и одна из цепей была перегружена. Потом крыша начала протекать во время летнего муссона, и кровельщик, заделавший дыру, сказал, что под черепицей должен быть слой брезента. Он также предупредил, что нас ждут новые протечки, если мы не переделаем всю крышу.
– Этот чертов дом Фрэнка, – возмущался папа после каждой новой катастрофы.
В тот год моему отцу пришлось найти работу на лето, чтобы свести концы с концами. В Рэндалле было не так много вакансий с частичной занятостью для мужчины средних лет, который приезжал в город только с последней недели июня до последней недели августа. Но ему удалось устроиться на лесопилку. Уайетт с соседней улицы переехал, и мы так и не узнали, почему и куда. Зато Гудвины все еще жили в доме Фрэнка – удивительно после всего произошедшего, – и за это я был им благодарен.