Я вздрогнул. Вот это была новость! Выходит, Весна и сторож из типографии родственники. Пусть и дальние, но, все-таки… И Весна точно знал, где Ванька может скрываться! Да, пожалуй, только он и знал… Опять же, именно в Маврине Костик договорился с клубом… Потому что он здесь свой? Однако, ежели так…
Что-то зафонило… В зале раздались нетерпеливые аплодисменты и свист. На сцену вышел бородатый мужик лет сорока, в батнике и потертых джинсах, наверное, работник местного клуба, какой-нибудь техник.
Впрочем, нет, он уселся за ударную установку. Потарахтел, позвенел тарелками… очень так живенько… вполне…
Зал захлопал. Появился басист в черной рубахе… явно городской, я его где-то видел, только никак сейчас не мог вспомнить где.
А вот и Весна.
Хорош!
В джинсовой жилетке с пацификами, со стянутыми в хвост волосами… еще и черные очки!
Подошел, проверил микрофон:
— Раз-раз… раз-два-три…
Кивнул в зал «звукачу», мол, нормально…
— Здравствуйте, друзья! Я, и группа «Весна-бенд» рады приветствовать вас.
Аплодисменты! Крики. Свист!
— Джон Леннон и Пол Макартни, композиция «Маквелс силвер хаммер»…
Грянула музыка…
Очень даже неплохо. Особенно порадовал ударник. Вот где настоящий профессионал. Барабанил он по-джазовому изысканно, шелестяще, с душой…
Музыканты переиграли почтив весь «Эбби-Роуд», кроме «Here comes the sun» и «Becaus», которые Костику со своим слабеньким голоском было, ясно, не вытянуть.
Народ, впрочем, хлопал активно и даже подпевал.
— А теперь, собственно, моя программа… — наконец заявил Весна. — Здесь все мое, и музыка и стихи. Я играю и пою мои песни сегодня для вас!
Снова послышались аплодисменты. Ударник дал отсчет… Ухнули ритмуха и бас…
«Небо… Накрыто ураганом… Тучи…»
Классные были тексты. Впрочем, нет, не тексты, стихи. Только вовсе не Костика это были строки, не Весны!
Я обернулся: настоящий автор, Тучка-Гроза, сидела сейчас на последнем ряду… Вот поднялась… убежала…
Не думая, я бросился следом. Едва протиснулся сквозь толпу, выбежал на крыльцо…
Тучка — Вероника сидела прямо на ступеньках.
Я осторожно взял ее за плечи:
— Ника! Вставай, простудишься.
— А?
Девчонка подняла голову. Нет, она не плакала и вовсе не выглядела расстроенной… скорее, растерянной… и какой-то беззащитной.
— Ты… ты слышал, как Весна… Но, это же мои! Мои же… И что делать теперь? Может, черт с ними? Другие напишу… И все же обидно.
Глава 9
В редакции царила спокойная атмосфера. Один из немногих дней, когда никто не суетился, не бегал, не рвал на себе волосы и не хватался за валидол, ожидая жутких неприятностей. Людмила Ивановна не спеша разбирала почту, Плотников о чем-то договаривался по телефону. Я дописывал вступление к статье о НЭПе и ожидал прибытия гостей, чтобы познакомить их с Николаем Семеновичем. Необычных гостей.
— Это редакция? — раздался из коридора знакомый голос.
— Да-да, вон в ту дверь, — ответил кто-то, пробегавший мимо.
— Здравствуйте, — на пороге появился мой отец, Матвей Андреевич. — Нам сюда?
— Здравствуйте, — несколько застенчиво ответил Коля Хромов, показываясь из-за его спины.
Я с удивлением уставился на вошедших. Передо мной был не тот привычный, немного сутулый инженер, а подтянутый, уверенный в себе человек. Даже пиджак надел, причесался и брызнулся «Шипром», все-таки на интервью пришел. Рядом с батей, прячась за его плечом, нервно одергивая рукав своего старенького, чуть коротковатого пиджака, стоял Коля Хромов.
В руках отца я заметил сверток.
— Сашка! — громко произнес отец. — Привет! Мы пришли, как ты и просил. От важных дел между прочим отвлеклись.
Я бросил на отца вопросительный взгляд, и он понял, о чем я.
— Да, — уже тише пояснил он. — И второй вариант собрали. Испытали. Работают стабильно.
— Второй? Когда успели⁈
— Да вчера под вечер и сделали, — улыбнулся отец и подмигнул. — Ты поздно вернулся со своей дискотеки, я не стал тебе говорить, беспокоить. Коля захватил сегодня в редакцию к вам. Пора показывать. Где у вас тут… Николай Семенович?
— Про нас что, действительно в газете писать будут? — тихо спросил Коля.
— Конечно! — решительно ответил я. — Обязательно нужно статью. Поэтому и позвал вас сюда, чтобы показать главному редактору, что это всё не выдумка.
В этот момент появился главред, недовольный громкими голосами во время рабочего процесса. Увидев посторонних, он удивленно посмотрел на меня.
— Александр? — спросил он, поправляя очки. — Что за посетители?
— Николай Семенович, — я встал из-за стола и сделал шаг вперед. — Разрешите представить: мой отец, Матвей Андреевич Воронцов, инженер-радиотехник. И его коллега, Николай Хромов, инженер с завода приборов. Я про них вам говорил. Они… они хотели бы продемонстрировать вам одно изобретение.
— Изобретение? — главред скептически окинул взглядом скромно одетых людей. — Что же вы такое изобрели, товарищи? Новый вид картофелекопалки?
В кабинете кто-то сдержанно хихикнул. Отец не смутился. Он подошел к столу Николая Семеновича и с торжественным видом начал разворачивать сверток.
— Нет, Николай Семенович. Не картофелекопалку. Вот, смотрите.
На столе оказался «ТКСС-1». Теперь он выглядел еще более законченно. Корпус был покрашен темной матовой краской, кнопки подписаны аккуратнее.
— И что это? — поинтересовался главред, наклоняясь. — На счетчик Гейгера похож. Я, когда лет пять назад на полигон ездил, материал готовил, что-то похожее видел.
— Это аппарат связи, — сказал отец. — Портативный телефон. Позволяет совершать звонки на городскую сеть без проводов. На расстояние до двух километров.
В кабинете повисла гробовая тишина. Сарказм на лице Николая Семеновича сменился полным недоумением.
— Без проводов? — переспросил он. — Матвей Андреевич, вы меня извините, но… это же фантастика какая-то. Рация что ли?
— Не рация, — вступил в разговор Коля, его голос сначала дрогнул, но потом зазвучал увереннее. — Полноценный дуплексный телефонный аппарат. С выходом на АТС. Принцип передачи через квадраты уловителя…
Коля, как говорится, сел на своего любимого конька. С каждым словом его голос становился всё увереннее и увереннее. Его глаза блестели каким-то азартом и гордостью, когда он рассказывал о своём детище. Все в редакции бросили работу и слушали его, изумленно разинув рты.
— Продемонстрируйте, — коротко сказал Николай Семенович, когда тот закончил свой монолог, явно ничего не поняв из его объяснений.
— Саша, скажи мне номер телефона редакции, — попросил отец.
Я продиктовал. Отец с той же торжественностью, что и дома, набрал цифры на