– Теперь понятно. А мне всё было невдомёк: что общего у не отличающейся особой набожностью барышни и жрицы. Никак не мог понять, как вы оказались вместе с ней на постоялом дворе.
Мужчина замедлил шаг, и мне пришлось подстроиться под его скорость. По поредевшим деревьям и обилию трав под ногами я поняла, что мы приближаемся к опушке. Судя по всему, Радимир хотел закончить наш разговор раньше, чем нам предстоит отправиться в обратный путь к его дому.
– Откуда вы можете знать, набожна я или нет? – взвилась я.
– Не забывайте, что больше месяца я наблюдал за вами. И теперь знаком со всеми вашими привычками, во всяком случае, с большинством из них. Я знаю, что вы плохо держитесь в седле и вместо конных прогулок выбираете езду в коляске. Любите танцы и великолепно двигаетесь. Из цветов предпочитаете маргаритки и гладиолусы, из фруктов – персики, а из сладостей – корзиночки с белым кремом. К слову, я сделал заказ у лучшего городского кондитера, и это лакомство будут доставлять вам ежедневно. Так же, как и букеты гладиолусов из цветочной лавки.
Внутри у меня всё похолодело.
– Но как… – начала было я, но Ярогорский не дал мне договорить.
– Вы любите яркие, немного вызывающие цвета: тёмно-вишнёвый, насыщенный синий, ярко-зелёный и алый. Вот только ваши родители покупали вам более скромные платья. Не волнуйтесь, ваш новый гардероб будет состоять из самых восхитительных нарядов, какие только можно достать в столице. А насчёт набожности… Насколько я знаю, священные праздники для вас были не более чем развлечением, возможностью сверкнуть в обществе красивой причёской и показать, как великолепно сидит муслиновое платьице на вашей безупречной фигурке.
– Погодите! Постойте, откуда вы всё это знаете? – закричала я останавливаясь.
Всё, что перечислил Ярогорский, было правдой, но откуда он мог это знать? Кто рассказал ему? Отец? В этом у меня были большие сомнения, ведь он понятия не имел про цветы, корзиночки с кремом, про то, что я мечтала о синем платье и обо всём остальном. Никто не знал об этом, потому что в нашей семье мои желания никого не интересовали.
В этот момент новая мысль заставила меня подскочить на месте.
– А как вы меня нашли? Как смогли выследить меня? – закричала я, едва дыша от волнения.
Здесь явно замешана магия. Не мог он просто так найти меня на захудалом постоялом дворе. И уж тем паче – посреди леса. Каким бы опытным военным ни был Ярогорский, он в любом случае не мог бы отыскать меня. Тем более, когда я уходила из его дома, Радимир преспокойно читал газету и даже не помышлял следить за мной.
– Не догадались? Магическая метка, – улыбнулся Радимир и привычным движением откинул волосы со лба. – Помните нашу первую встречу в гостиной у ваших родителей? Когда я прикоснулся к обнажённому запястью? Я оставил на вашей нежной коже зачарованную метку, и теперь смогу легко отыскать вас в любом уголке княжества.
Глава 19
– Что? Магическая метка? Но как вам удалось поставить её? Вы же потеряли свои способности… – закричала я и осеклась, ведь напоминать о потере магического дара было верхом бестактности.
– Стрелы Перуна! Искра, вы как будто с луны свалились! Магические метки продаются на каждом базаре. Любой мало-мальски толковый колдун сделает волшебный маячок, стоит только предложить нужную цену, – ухмыльнулся Радимир.
– Но это же… Нечестно! – задохнулась я от негодования.
Да, такого подвоха от Ярогорского я, конечно, не ожидала. Наложив магическую метку, он лишил меня возможности побега, ведь с её помощью мужчина сможет отыскать меня в два счёта, заговорённая отметина сама приведёт его в нужное место. Её не стереть до тех пор, пока магия не перестанет действовать, а на это могут уйти годы или, по крайней мере, месяцы, в зависимости от того, какую цель преследовали, создавая заклинание.
– Так, давайте успокоимся и всё же поговорим дома? – Радимир зашагал быстрее.
Мне ничего не оставалось, кроме как следовать за ним. Лес закончился, и мы вышли на опушку. Здесь я сразу же увидела грациозного коня, который щипал траву на небольшой полянке, ярко освещённой солнцем. Мужчина повёл меня в сторону животного.
– Мы что, поедем вместе? А лошади не будет тяжело? Дорога неблизкая, – пробормотала я.
– Не беспокойтесь, Буран необычайно вынослив. К тому же вы весите меньше, чем то вооружение, что он привык возить во время походов, – ответил Радимир и, ухватив меня большими ладонями за талию, легко подсадил на коня, а сам вскочил сзади.
Оказавшись прижатой к мускулистому мужскому телу, я на секунду зажмурилась, привыкая к будоражащим ощущениям и стараясь успокоить заколотившееся в бешеной скачке сердце.
Прикосновения к Радимиру сводили с ума, и я никак не могла понять, почему он вызывает у меня подобную реакцию. Подавшись вперёд и отстранившись от него, насколько это было возможно, я постаралась переключить свои мысли на то, что действительно важно, и решить, как быть дальше.
Что делать теперь, я не представляла. Ярогорский не отпустит меня, это очевидно. У него свои планы. Даже пирожные для меня заказал, вместе с гладиолусами. Вот только мысль о том, что мне придётся жить с ним без брака, всё равно продолжала ужасать меня.
Участь содержанок незавидна, с этим не поспоришь. Возможно, некоторое время мне удастся прожить в сравнительном удобстве, но никакой гарантии, что это продлится долго, нет. К женщинам такого сорта относятся как к бездушным куклам, а богатые мужчины, которые позволяют себе приобретать подобного рода игрушки, часто не особо церемонятся с ними.
Содержанку могут перепродать или даже подарить другому мужчине, если она вдруг надоест, или её хозяину приглянется более молодая или красивая девушка. К тому же, как и все люди, эти несчастные женщины с годами стареют и перестают нравиться своим господам, а в данном случае их могут попросту выгнать на улицу, и такие случаи были широко известны.
А уж если хозяин надумает жениться, так в придачу к позору и осуждения общества, на голову несчастной обрушиться ещё и ненависть супруги и всей её родни. В этом случае в ход идут самые грязные и бесчестные приёмы: угрозы, насмешки, даже нападения или наведение порчи. А защитить бедняжку, оказавшуюся в столь незавидном положении, некому: семья раз и навсегда вычёркивает падшую женщину из своей жизни, а общество призирает.
Разумеется, зная всё это, я с большей охотой предпочла бы стать жрицей Макошь. Вот только как это сделать? Ярогорский не отпустит меня, в чём сомнений не было. Хотя… Всё-таки он