— Знаешь, — отвлек меня от размышлений Якуб, — я жалею о том, что мало времени проводил с тобой.
— Только давай без вот этих соплей. Ты же знаешь, Хаммад, что я тебя вижу насквозь.
— Я не люблю это имя, — напомнил муж.
— Ты никогда не рассказывал почему.
— Потому что шейх Хаммад зависит от своего клана, желаний отца, деда, Аллаха. Это уничтожает. До нашей с тобой свадьбы я думал, что самое важное — получить наследство.
— А Якуб?
— Якуб был нищим, но свободным. И он добился успеха. С нуля. Только благодаря этому, — он легонько постучал указательным пальцем по лбу. — Хаммад, выросший в золотой клетке, даже подумать не мог, что он на такое способен.
— Попахивает раздвоением личности.
— В каком-то смысле так оно и есть. Двойная жизнь — штука сложная, сама знаешь. Но я здоров. У меня даже заключение врача есть.
— А я думала, в нашей семье только я немного сумасшедшая.
— Я тоже так думал, пока ты не сняла с меня приворот. Так что, за нас.
— За нас, — тоже подняла бокал, — надеюсь, шатенка, которая идет сейчас к нам, не очередная твоя любовница?
Якуб обернулся. Девушка в брючном костюме шла в сторону нашей беседки. Подойти к нам ближе метров пятидесяти, ей не дал сотрудник отеля. Впрочем, она и не пыталась прорваться. Она передала служащему белый конверт, улыбнулась и проследила взглядом за тем, чтобы конверт передали в руки Якуба. Муж открыл конверт и нахмурился.
— Что-то серьезное?
— Нет. Ничего из того, что могло бы нарушить наши планы на отдых.
*****
Домой мы вернулись глубокой ночью: веселые, довольные собой и немного пьяные.
— Я не буду тебе мешать, — Якуб благородно уступил мне спальню.
— Займешь спальню Зулейки или Амины?
— Здесь нет спален ни Зулейки, ни Амины, — улыбнулся муж. — Обычно в этом доме останавливаются родители.
— Ох уж это женское коварство, — с улыбкой вспомнила менеджера и осторожно закрыла дверь прямо перед носом мужчины.
В животе зашевелились предательские бабочки. Оставалось надеяться, что это просто алкоголь и овуляция. Гормоны стихнут, алкоголь выветрится, эмоции улягутся.
Телефон, лежавший на тумбочке, загорелся. Голова была такой тяжелой, что подходить к аппарату не стала. Сняла туфли, платье, и, игнорируя тяжелый взгляд джина, который прятался где-то в пространстве спальни, пошла в ванную и с облегчением обнаружила там тропический душ. Встав под крупные капли, чтобы успокоиться и отвлечься от пьяных мыслей о Якубе, попыталась подумать о чем-то нейтральном.
Обычно, в таких ситуациях, меня спасали мысли о работе. Вот только одной из особенностей ремесла было то, что работа у меня была не всегда, а затишье между клиентами могло длиться месяцами. Как раз сейчас и был такой момент. С одной стороны, можно было расслабиться и отдохнуть. С другой стороны, в опасный момент, когда хрупкое женское либидо сталкивалось с арабским принцем, неплохо было бы иметь в голове что-то, что заглушило бы этот вальс гормонов.
Я оперлась ладонями о стену, закрыла глаза, вернулась мыслями к раскопкам. Занятие было совершенно бесполезным: у меня не было ни опыта, ни знаний, ни информации. Я даже не знала, какого черта Петр там решил копать. И почему сэр Бейлис согласился вложить в этот проект деньги. А ведь, чтобы заставить кого-то заставить вложить деньги в сомнительный проект, нужно было привести серьезные аргументы. Конечно, никто не отменял более прозаичные причины: отмывание денег через официальные проекты, налоговые льготы, грант. Но, все равно Петр должен был на что-то сам опираться, выбирая место для раскопок. Какими бы не были мотивы у самого спонсора.
— У твоего мужа есть секреты.
В кабинке стало слишком жарко. Джин стоял буквально в паре сантиметров от меня. Дыхание сбилось, стало как будто глубже и тяжелее от этой близости.
— У всех есть секреты, — философски заметила я, стараясь сделать вид, что его присутствие меня не беспокоит.
— И тебе не интересно, что было в письме, которое принесли твоему мужу за ужином?
Горячие пальцы прошлись от лопаток до поясницы. Возбуждение теплой волной прошлось по телу, сопротивляться прикосновениям сущности моя хмельная голова отказывалась, а чувство самосохранения либо испарилось, либо работала магия самого джина.
— Полагаю, это было приглашение, от которого Якуб решил отказаться.
Повернула голову влево. В черном кафеле отражался мужской силуэт. Незваный гость сделал крошечный шаг вперед, и широкие ладони по-хозяйски легли на талию. Возбуждение теперь стало осязаемым, и поднялось от живота к груди.
— Некий сэр Бейлис пригласил шейха аль Касим на ужин, вместе с супругой.
— Не уверена, что у моего мужа и мистера Бейлиса есть общие темы для разговоров. Ты меня околдовал?
— Да, но тебе нечего бояться. Джины не причиняют вреда красивым женщинам.
— То, что ты делаешь, похоже на сексуальное насилие. Разве, это не считается вредом?
— Тебе нравится, то, что я делаю. Я вижу не только твою душу, но и чувствую желания тела. Не сопротивляйся, это тебя ни к чему не обязывает.
Тело как будто парализовало, я не могла двигаться, сопротивляться, думать сквозь пелену алкоголя и возбуждения. Ситуацию усугубляло и долгое воздержание, и эта чертова магия. Каждое движение пальцев демона, отзывалось в тела взрывом тысячи вулканов. Его дыхание обжигало, комната заполнилась плотным, густым паром.
— И сколько женщин тебе не обязаны?
— Разве ту, кто замужем за многоженцем, это должно волновать? — резонно заметил демон и обжег поцелуем плечо.
Я закусила губу, стараясь не сорваться в бездну похоти, пока горячие пальцы спускались к лобку, заставляя скрутиться в животе тугую пружину похоти. Грудь потяжелела, дышать стало труднее, пальцы второй руки осторожно дотронулись до возбужденного соска.
— Я все равно не заключу с тобой контракт. Ты зря теряешь драгоценное время, джин.
— У меня больше времени, чем ты думаешь, женщина.
Пальцы сжали сосок, острое удовольствие вырвало сдержанный стон. Горячий член уперся в ягодицу, ноги задрожали от предвкушения. Я уже не понимала, где нахожусь, что делаю, а главное, зачем это делаю. Вот только останавливать его не было ни сил, ни желания.
— Ты ни о чем не пожалеешь, — пообещал джин.
Он, кажется, не догадывался, что в ловушку чужой сексуальности сейчас попаду не я. Головка горячего члена осторожно погрузилась внутрь возбужденного тела. Все, что я смогла сделать — закатить глаза и простонать от тягучего, почти болезненного удовольствия…
Глава 10. Сюрприз
Я проснулась в кровати от того, что солнце нагрело щеку.
— Только пигментных пятен мне не хватает сейчас, — проворчала я