Когда обе половинки были готовы, я соединил их, промазав стыки той же смолой и плотно обмотав просмолённой нитью. Получилась лёгкая, но прочная трубка длиной около двух пядей. На концах я выточил посадочные места для оправ с линзами, стараясь соблюсти точное расстояние между ними — от этого зависела фокусировка.
Сборка оптической системы стала волнующим моментом. Я вставил объектив в передний конец трубки, закрепив его дополнительными кожаными прокладками. Окуляр разместился с противоположной стороны. Первый взгляд через собранную трубу заставил сердце забиться чаще — изображение действительно увеличивалось! Правда, увеличение было небольшим, примерно в три раза, поле зрения узким, а по краям наблюдались небольшие искажения, но сам принцип работал!
Я вышел из мастерской и направил трубу на противоположный берег Иртыша. Деревья, которые невооружённым глазом выглядели размытым пятном, через прицел обрели отдельные ветви. Я различал движение людей в далеких лодках, мог рассмотреть детали их одежды.
От счастья хотелось заорать, но это было непозволительно.
Поэтому я закричал мысленно.
Но очень громко!
Вернувшись в мастерскую, я принялся за создание крепления для арбалета.
Разумеется, нашего самого мощного. С немецким воротом. Порождение сумрачного сибирского гения (это я очень нескромно о себе). Но самым мощным ему осталось быть недолго — скоро его сменит по такой же, но с блочной системой.
Не расстраивайся, арбалетик, ты тоже очень даже ничего!
…Кронштейн я вырезал из лиственницы. Это была изогнутая деталь с полукруглым ложем для трубки сверху и плоским основанием снизу для крепления к арбалету. Работа требовала точности — трубка должна была располагаться строго параллельно направляющей для болта, иначе прицеливание было бы бесполезным.
Я многократно примерял кронштейн к арбалету, подгонял углы, стачивал лишнее. Когда форма была идеальной, я усилил конструкцию железными полосами, которые выковал в походной кузнице. Полосы огибали кронштейн и трубку, создавая дополнительные точки крепления. Всё это стягивалось кожаными ремешками, пропитанными воском для защиты от влаги.
Установка прицела на арбалет стала кульминацией многодневной работы. Я просверлил в ложе арбалета отверстия для крепёжных штифтов, стараясь не повредить конструкцию оружия. Кронштейн встал на место как влитой. Я затянул кожаные ремни, проверил надёжность крепления — конструкция не шаталась и не смещалась при натяжении тетивы.
Испытания показали пользу и надежность конструкции! Сначала стреляли в нашем маленьком «тире» в остроге. Стрелял не я один — захотелось это сделать и Ермаку, и Матвею, и всему остальному нашему «руководящему составу»!
Изумления и восторгов было много. Испробовав оптику здесь, мы пошли на лесную поляну — для больших расстояний. Все было отлично и там!
Однако я отчётливо понимал недостатки конструкции. Прицел был тяжёлым — почти полкилограмма лишнего веса на арбалете. Линзы требовали постоянного ухода — их нужно было протирать от пыли и влаги, беречь от ударов. В сырую погоду стёкла запотевали изнутри. Поле зрения оставалось узким, что затрудняло быстрое прицеливание по движущимся целям.
Вечером, стоя на окружающий городок стене, я размышлял о проделанной работе. Принцип был доказан — оптический прицел возможен даже при таком примитивном уровне технологий. Я помнил, что существует другая оптическая схема — система Кеплера, где используются две выпуклые линзы. Такая система даёт перевёрнутое изображение, но оно ярче и увеличение можно сделать больше.
Для астрономических наблюдений кеплеровская труба подошла бы идеально — при наблюдении звёзд не важно, перевёрнуто изображение или нет. Я даже начал обдумывать, как можно было бы сделать простой телескоп для наблюдения за небом.
Но для военных целей система Галилея оставалась предпочтительнее. Прямое изображение критически важно для стрелка — переучиваться целиться в перевёрнутом мире было бы слишком сложно в боевых условиях. Да и сама конструкция галилеевской трубы компактнее, что важно для оружейного прицела.
Я решил продолжить совершенствование именно этой системы. В планах было улучшить качество линз — найти способ делать более чистое стекло, освоить более точную шлифовку. Можно попробовать сделать прицел с переменным увеличением, добавив подвижный окуляр. Стоило подумать и о защите линз — сделать откидные крышки из кожи или тонкого металла.
Ещё одной идеей было создание перекрестья в окуляре — тонкие нити или проволочки, натянутые в фокальной плоскости, которые помогли бы точнее целиться. В моём времени это называлось сеткой прицела, и без неё точная стрельба на большие расстояния была затруднительна.
Но всё это были планы на будущее. Сейчас же у меня был работающий оптический прицел — и, возможно, он поможет обрести свободу нашему боевому товарищу.
Глава 24
…За две недели мы, работая днями и ночами, сделали шесть блочных арбалетов с «немецким воротом» и шесть прицелов к ним. Работали днями и ночами. Брака было очень много. Самые сложные детали — ролики и поворотные механизмы прицелов приходилось делать в основном мне и кузнецу Макару как самым опытным. Но мы справились, поскольку от остальной работы были освобождены.
С прицелами оказалось неожиданно проще. Стекла «наварили» много — осталось его лишь шлифовать. Для этого нужно много рабочих рук — ну а их у нас уйма. Брака было предостаточно, но мы могли выбирать из того, что получилось, и на шесть прицелов линз у нас хватило. А сделать деревянную трубу несложно.
Но мне этого было мало.
Точность на том расстоянии, на которое должны быть арбалеты в татарском улусе, была, что называется, «пограничной» — то есть, могли попасть, а могли и промахнуться, и не последнюю роль играл здесь человеческий фактор.
Держать тяжеленный арбалет на весу и целиться — это работа нелегкая. Но выход из ситуации был очевиден — сошки, или складной станок для стрельбы. Стрелять будем с другого берега, из выходящего на берег леса, то есть спрятаться и спокойно стать у нас получится, и запросто.
Поэтому…
Я сделал складной станок сам — максимально просто и быстро. Взял жерди по полтора-два метра: одну оставил целой — она стала центральной ножкой, вторую распустил на две опоры. На столе выпилил поперечину длиной около сорока пяти сантиметров и в ней вырезал V-образный паз — шестью-восьмью сантиметрами в ширину и примерно трёх-четырёх сантиметров в глубину. В паз уложил полоску кожи с войлоком. Ложа арбалета теперь лежало мягко и не скрипело при натяжении тетивы.
Ножки соединил у вершины простым шарниром с железным штифтом, чтобы они складывались. На боках прибил короткие рейки и проделал в них зарубки: туда заходил клин задней опоры, и можно было точнее выставлять угол наклона приклада. Для фиксации угла раскрытия привязал боковые растяжки