Арилл отвечала короткими фразами, но в них было столько горечи и сожаления, что перевод не требовался. Незнакомец в красном стал злиться и кричать все громче, и тогда другие местные жители заставили его замолчать. Периодически оглядываясь по сторонам, Мартин заметил, что от толпы отделились несколько человек — они побежали прочь, явно торопясь разнести дурные вести.
Арилл закончила говорить с незнакомцем и повернулась к Эду.
— Теперь мы пойдем дальше в город, — спокойно сказала она. — Прикажите своим испанцам сложить оружие! Им нечего бояться, кроме собственной глупости.
Мартин перевел, и де Гусман неестественно улыбнулся — его лицо исказилось от недоверия и, одновременно, засветилось в предвкушении наживы.
— Насилия не будет, если его не провоцировать, — уверенно сказал он и посмотрел на драгоценности, которые горели на шеях золотокожих женщин и на поясах мужчин.
— Насилие? — несколько удивленно прошептал Эррера. — Эти мягкие создания еще не знают, что это значит, но скоро мы сможем их научить!
Манрике тоже не остался в стороне и с ухмылкой пробормотал:
— Есть и другое оружие, кроме меча.
Мартин, слушая реплики друзей, понимал, что ничего хорошего ждать не приходится, но в полемику с ними вступать не стал. Испанцы направились дальше в город, и собравшаяся рядом толпа горожан двинулась вместе с ними. Воздух вокруг был наполнен бормотанием и звуками множества шагов. Они шли мимо многочисленных зданий, которые как будто светились изнутри, а на цветных крышах играли лучистыми переливами солнечные блики.
Эд снова попытался проанализировать увиденное им сверхъестественное сходство со всеми древними городами Земли, но не смог. Это напоминало попытку проследить тонкое сходство между родственниками, которые внешне похожи друг на друга, но при этом являются яркими индивидуальностями. В конце концов, он отказался от этой затеи и попытался начать изучать сами стены местных построек, точнее, их раскраску. До сих пор он даже подумать не мог, что можно так ярко окрасить камень…
Внезапно археолог остановился. Он потянулся к ближайшей к нему стене, коснулся ее, постучал по ней и отпрянул назад. Это был вовсе не камень. Это был какой-то пластик! Эдвард испытал настоящий шок от этого открытия, который лишь усилился, когда он взглянул на здания впереди. Это было невозможно!
Его мысли прервал резкий окрик де Гусмана:
— Соблюдайте порядок! Никакой суеты! Не позволяйте этим языческим псам вставать между вами!
Мартин встряхнулся.
Доспехи и герб Испании сверкали под тропическим солнцем, копыта лошадей стучали по тротуару, а смуглые испанцы, высокомерно вышагивающие по пылающим улицам и совершенно равнодушные к невероятной странности этого до недавнего времени скрытого места, неотвратимо двигались вперед.
ГЛАВА VI
ПРОЦЕССИЯ ВЫШЛА НА широкую площадь, которую окружали длинные и низкие здания. В дальнем конце площади находилась большая продолговатая пирамида, самая высокая в городе. На ее вершине располагались три отдельных сооружения, и именно эти строения особенно поразили Мартина.
В одном из трех зданий явно находилась обсерватория, отметил он. И это был не тот примитивный, хотя и удивительно точный тип обсерваторий, который Эд хорошо знал и уже встречал на раскопках городов майя, где астрономическое оборудование состояло из отверстия в стене и пары скрещенных палочек. У этой обсерватории был телескоп усовершенствованной конструкции, выглядывающий из паза в крыше, а его корпус из хромированной стали красиво и даже вызывающе блестел на солнце.
Два других сооружения представляли не меньший интерес. Самое маленькое имело на вершине сложную систему решеток и каких-то тонких усиков и напоминало одновременно и радиоантенну, и радар. Вне всякого сомнения, оно являлось центром связи, но с кем или с чем связывались местные жители, Мартин не мог себе даже вообразить. А еще одно строение, подумалось ему, было либо административным зданием, либо лабораторией, либо тем и другим вместе. И вероятно, оно было связано с нижними уровнями в глубине пирамиды.
По ее ступеням торопливо спускалась небольшая группа золотокожих людей, вышедших из этих загадочных зданий и с ужасом и удивлением оглядывавших вооруженных захватчиков. Судя по их поведению и по отношению к ним тех людей, которые все это время сопровождали испанскую колонну, не оставалось сомнений — эти жители Но Эка пользовались большим авторитетом.
Стало понятно, что новость о Копане уже распространилась по всему городу. Неожиданно со всех уголков площади одновременно раздался оглушительный шум — смешанный крик возмущения, протеста и требований. По испанской шеренге мгновенно пронеслась команда готовиться к нападению, а де Гусман подъехал к нижней ступени и заставил свою лошадь встать на дыбы, причем так близко к спустившимся с пирамиды людям, что на них попали пена и капли пота встряхнувшего головой животного. Со стороны идальго Испании это был жест, который ярко показывал, что неповиновения испанцы не потерпят.
Однако, как тут же стало понятно, находившихся на ступеньках жителей Но Эка, действия де Гусмана нисколько не напугали и не впечатлили. Они бросили на всадника презрительный взгляд, а вскоре вообще перестали обращать на него внимание. Один из них, высокий мужчина с выпирающей нижней челюстью, морщинистым лицом и очень острыми глазами, коротким жестом потребовал тишины, и через мгновение на площади стало так тихо, что, при желании, можно было услышать жужжание пчелы и шелест листьев. Не было никаких сомнений, что это был местный лидер. Он посмотрел вниз и заговорил с Арилл, которая по-прежнему находилась между двумя испанскими охранниками. Она снова начала рассказывать свою историю на непонятном языке, но Мартин, понимая, что это может спровоцировать гнев де Гусмана, обливаясь паническим потом, прервал ее.
— Разве ты не можешь говорить на языке киш? — резко спросил он. — Де Гусман нервничает и может подумать, что вы что-то замышляете… Я должен иметь возможность переводить сказанное!
Девушка пожала плечами и сразу перешла на понятный Мартину язык.
— Она рассказывает им, как мы разграбили Копан, — перевел тот.
Де Гусман довольно улыбнулся.
Мужчина с выпирающей челюстью, выслушав Арилл, повернулся к Эду.
— Я Мехербал, — сказал он. — Сейчас я руковожу городом. Чего хочет ваш лидер?
Мартин перевел, и де Гусман ответил:
— Мы передаем вам привет от короля Испании, которому принадлежит эта земля. И мы желаем только мира.
— Такого мира, какой ты принес в Копан? — спросил Мехербал.
Идальго сделал красноречивый жест.
— Жители Копана решили восстать. Они отказались признать своего законного господина.
И когда они напали на нас, у нас не было другого выбора, кроме как защищаться.
— Копанцы всегда были мирным народом. Почему они напали