Он вышел из командного пункта. Из ракет уже было выгружено последнее необходимое оборудование, и его укладывали на борт низких тяжелых трейлеров.
Гром по-прежнему еще бушевал над красным заревом, которое все наползало и наползало с востока, и теперь каменное плато непрерывно содрогалось, но люди продолжали работать. Бэйрд вышел с базы без ходока, прошел мимо ракет и поднялся к первому каменному гребню на западе.
Горячие порывы ветра снова и снова проносились мимо него, разгоняя туман, от чего его глаза постоянно слезились. Он всматривался вперед, на запад, туда, где вдалеке возвышались ледяные хребты, и ему показалось, что он видит, куда можно вести караван. Если бы он пошел впереди, легко ступая по земле, не обремененный ходоком, он мог бы справиться с поставленной задачей и увести машины с оборудованием в безопасное место.
Приняв такое решение, Бэйрд вернулся на базу в командный пункт. Шеррифф все еще сидел за полевым столом, но теперь его голова, обхваченная руками, бессильно лежала на столешнице. Эльда была рядом с ним — она посмотрела на Бэйрда блестящим от слез глазами и тихо произнесла:
— Он мертв. Он медленно умирал все время, пока был здесь.
Снаружи сквозь раскаты грома тонко завыли сигналы тревоги. Это означало, что ракеты были готовы запустить свои двигатели.
— А как же его тело? — спросил Фаррел. — Вы хотите, чтобы мы забрали его с собой? Или…
— Оставьте его там, — девушка указала глазами на выход из здания. — На плато. Все говорят, что это место обречено, что его зальет лавой. Оставьте его там.
Молодой человек помог ей выйти в шлюз, где стоял наготове ее ходок. Там он впервые, даже до конца не понимая, почему, вдруг прошептал:
— Простите…
Эльда внимательно посмотрела на него долгим взглядом.
— Это не ваша вина. Но я рада, что вы оказались таким… — Она запнулась. — Если вы вернетесь из похода с караваном, мы еще встретимся.
Забравшись в ходока, она вышла наружу и присоединилась к тем, кто уже поднимался по трапу в одну из ракет. Через несколько минут люки всех ракет закрылись, и они, одна за другой, с какой- то безумной поспешностью взмыли в небо на вертикальных столбах пламени. Те же, кто остался на Юпитере, продолжали заниматься своими делами вокруг машин, даже не обращая на это внимания. Караван из гусеничных вездеходов был уже почти сформирован и готовился к движению.
— Быстрее! — раздался голос Уиллиса. — Лава смоет все это плато через час!
Караван с грохотом тронулся, и люди в ходоках неуклюже зашагали рядом с машинами на запад. Бэйрд, не отягощенный «доспехами», свободно шагал впереди. Сквозь сотрясаемый громом туман он вел караван вверх по самому пологому склону к наиболее низкому месту на гребне. По дороге юноша задавался вопросом, будет ли он когда-нибудь так же ходить по другим планетам, по Сатурну, Урану и по невообразимым холодным пустошам Нептуна…
Наверное, он мог бы попасть туда, и эти великие внешние миры могли бы принадлежать ему. Только ему! Он почувствовал нарастающее возбуждение, и долгие месяцы, нескончаемые горькие поиски убийц отца начали потихоньку исчезать из его памяти.
Несколько часов спустя, караван остановился на гребне, и люди оглянулись назад. Картина, которая предстала перед их глазами, восхищала и страшила — там, где только что было плато, теперь горело в клубящемся тумане тускло-красное зарево лавы.
«Мир Шерриффа, — подумал Бэйрд. — Теперь Юпитер всегда будет его миром».
Он посмотрел вперед, на запад, но разглядеть там что-либо было сложно, туманы скрывали от него дальние хребты. И все же он знал дорогу, чувствовал, куда идти дальше. А значит, он проведет туда караван и, возможно, когда-нибудь поведет так же и другие, покоряя новые дикие миры, которые все еще ждут вызова человека.
Он спустился с хребта в освещенный молниями туман, и длинная вереница машин и людей медленно спустилась туда вслед за ним.
