Мне нужно было отвлечь себя после того, как…мой бывший муж сообщил о том, что у него появилась другая и что меня он больше не любит.
Я тот день очень хорошо помню, и будто с каждым разом, с каждым Месяцем он становится только ярче.
Да, хорошо, согласна, так бывает. Но почему, когда ты понял, что чувства угасли…почему не сказал? Почему не остановил то, что тебе уже было в тягость? Разведись, да гуляй, как проститутка, кто ж тебе запретит. Но, когда ты все это понял, ходил и думал…
В общем, терапией стала работа. А точнее цель зарабатывать самой, обеспечивать себя, не нуждаться ни в ком, и исполнять свои хотелки. Полная противоположность той жизни, которую я имела в браке.
И теперь зарабатываю сама, не нуждаюсь ни в ком, и балую себя.
А душа…душа растоптана, и я потихоньку очищаю её от грязной подошвы того, кто это сделал.
На самом деле, в голове цепочка действий была очень даже понятна, бизнес план готов — иди и делай. Только вот аренда помещения либо с завышенным ценником и даже без воды, либо приемлемо по цене, но слишком удаленно. И тут началась целая гонка по поиску того, что нужно и моменту успеть схватить. Агент, которого я наняла, буквально сутками колесила по городу, и не потому что она смотрела объявления. А потому что готовность для просмотров должна была быть секундной.
Я сейчас, конечно, немного утрирую, но суть именно такая. Впрочем, даже после аренды было ещё очень много всего. Отсюда уже пытались и выжить, и запугать, и наслать всех демонов с проверками. Но, скажу честно, после того, как ты заново учишься жить, испытав боль предательства, а твоя новая реальность пуста и нежеланна, ты уже иначе реагируешь на все то, что происходит с тобой. Ты будто становишься «бывалым». Нет паники, нет этого испуганного взгляда, есть лишь принятие и спокойствие. Возможно так выглядит мудрость, а возможно, это намеренное отсутствие каких-либо эмоций потому что они все остались там. В прошлом.
После случившегося я поняла одно, бывает такое, когда любишь так, что готов задушить. Не от желания навредить, не от агрессии, а напротив от любви. Я любила именно так. Но мой цветок довольно быстро завял, показав мне, что почва на которой он рос была заражена. Но за новую силу, за новую себя я, безусловно, благодарна своему бывшему мужу.
Глянув последний раз на красоту, что сотворила уношу букет в холодильник. Наскоро прибрав все обрезки, и зная, что уборщица будет рано утром, я закрываю магазин.
Глянув на время, уже знаю, что путь до дома займет около двух часов из-за пробок, вместо положенных 40 минут, а потому решаю зайти на ужин в ресторан неподалеку. Шикарная кухня, а владелица ресторана статная женщина с невероятной энергетикой.
Я не впервые буду в нем, как-то забегала на обед и видела ее. Сразу было понятно, что она хозяйка. Как гордо несла себя, как была сосредоточена на работе. Это, по праву, восхищало. Я потом уже из любопытства прочла о ней несколько статей.
Машину оставляю на парковке, смысла ехать нет, тут рукой подать до соседнего квартала, где ресторан. Потому я кутаюсь в свое новенькое пальто в модном шоколадном оттенке, и отчего-то улыбаюсь такой яркой осени. Листья ещё зеленые, но ветер из уже срывает с веток. Есть и те, что уже пожелтели и стали бурыми, все это вперемешку при фонарей создает свой антураж. А мокрые после дождя дороги отсвечивают разными цветами от свечения вывесок.
Захожу в ресторан, где хостес встречает меня с широкой вежливой улыбкой и когда она ищет для меня круглый
столик на одного, собственный взгляд выискивает местечко у панорамного окна. Я его ещё в прошлые разы заприметила. Однако оно, ожидаемо занято, и я раздосадовано, не сразу поняв, отворачиваюсь.
Только сердце в отличие от глаз узнает. Кульбит внутри отдает в грудную клетку и перестав дышать я медленно поворачиваюсь, чтобы разглядеть. Руки непроизвольно дрожат тогда как сама я стою монолитной статуей. Не слышу как сотрудник ресторана ко мне обращается, а когда она уже аккуратно касается моего плеча, я с болезненным шоком в глазах резко перевожу взгляд на неё.
Глава 5. Аврора
И на него.
— Да, да, — киваю головой, делаю шаг вперед. И все же вновь останавливаюсь. Мне нехорошо резко становится, чувствую, как душит собственное тело.
Прошу хостес подождать, а сама сбегаю в туалетную комнату, где ни холодная вода, ни обмахивание лица ладонями не помогают унять трясучку.
Когда двери начинают открываться, я чуть отхожу назад, не поднимая головы, вытирая руки о бумажное полотенце, стараясь взять себя в руки. И в момент, когда уже готова выйти из укрытия, я зачем-то все же бросаю взгляд на только что вошедшую женщину, узнавая в ней его спутницу.
Замираю на месте и внимательно на нее смотрю через отражение в зеркале. Она останавливается на секунду, отвлекаясь от накрашивания губ, приподнимает черную тонкую бровь.
— Я могу вам чем-то помочь? — ее голос максимально вежливый. В нем нет стервозности, какого-то превосходства, как обычно это бывает у любовниц. Хотя она, наверно, и не знает, кто я такая. Ведь мы уже как год не вместе. Может, это уже другая женщина вообще, а не та, что писала ему. — Вам плохо?
Она разворачивается корпусом ко мне, обеспокоенным пробегает взглядом по моему лицу. А оно буквально бледное. Просто как тень.
— Нет-нет, — отмираю, приходя в себя, — Простите, я просто… задумалась.
— Ох, — она улыбается и прикладывает руки к груди, сжимая в тонких пальцах помаду, — Слава богу, что с вами все хорошо. Я уже переживать начала.
— Да, спасибо. Все хорошо.
На самом деле не все хорошо. Я за этот год по крупицам выстраивала свою новую личность. Свое новое «я». Я стала сильнее, мудрее, устойчивее. Мне пришлось такой стать, потому что жизнь — это ведь всегда самый жестокий учитель. После развода на мне все свалилось разом: сначала умерла бабушка после длительной и изнуряющей болезни, а следом через три месяца мне пришлось похоронить мать. И я врагу не пожелаю проходить все это в одиночку. У меня поддержки не было.
У меня была только я. Поэтому теперь я другая. Совершенно. Местами черствая, холодная, менее эмпатичная и жалостливая.
Но увидеть его спустя год оказалось ударом. Только злости во мне куда больше, чем сожаления.
Я возвращаюсь к хостес, она ждет меня с меню в руке, провожает до столика, и я радуюсь тому, что он прилично дальше от того, за которым сидит бывший муж и эта чудесная женщина.
Из-за скачка адреналина аппетит вырастает, а голод начинает душить.
Поэтому я беру салат, брускетту со страчателлой и томатами и даже не отказываю себе в горячем. Ко всему этому прилагается, конечно же, бокал вина.
После первых глотков тело начинает расслабляться, из головы уходят старые образы, и я, достав планшет, погружаюсь ненадолго в работу.
Через минут десять мне приносят салат, а еще через пять чья-то тень нависает над моим столом. Я, полностью уверенная, что это официант, поднимаю голову, улыбаясь, но тут же рефлекторно отшатываюсь назад.
— Здравствуй, Аврора. Ты прости, я, кажется, тебя напугал. Просто Ольга рассказала про ситуацию в уборной, а когда указала на твой столик, я не ожидал увидеть тебя. Наверное, я не должен был подходить, но мне очень захотелось поздороваться.
— Да, не должен, — выдавливаю из себя и в ту же секунду как главный критик ругаю себя за то, что первые ноты звучат так жалко, — Но в любом случае ты уже подошел. Поэтому здравствуй. На долгие беседы у меня нет времени, я тут, — киваю взглядом на стоящий рядом планшет, — занята.
— Да, конечно, — он неспешно качает головой, — У тебя все хорошо?
— Да, Дима. У меня все хорошо.
Он, наверно, ждет от меня встречный вопрос, но я его не задаю. Не хочу знать, как он.
Хотя выглядит неважно. Похудел, но, может, его новая пассия не кормит. Ведь я-то любила побаловать мужа вкусной едой. В браке он набрал килограммов десять лишних, но они довольно равномерно распределились по телу.