Наталья пришла довольно быстро. Как и обещала, без кота.
Кот подруги обладал весьма своеобразным характером. Хозяйку он обожал, ходил за ней по пятам, как собака, норовил лизнуть при первой же представившейся возможности, но посторонних, даже если хорошо их знал, мог треснуть лапой. Хороню, что хоть без когтей. Всё равно приятного в этом мало.
Едва женщины разместились за накрытым для чая столом, как Татьяна проговорила:
— Я сейчас тебе расскажу, как прошло свидание, но сначала поверни голову и посмотри на тумбочку.
— Смотрю, — сказала Наталья.
— Эти розы мне подарил Глеб, с которым вчера познакомилась в «Счастливой гавани».
— Очень красивые цветы, — проговорила Наталья, — и аромат приятный.
— Не просто приятный, обворожительный!
— Пожалуй, что и обворожительный, — согласилась подруга и уточнила: — Я всё-таки не поняла, как ты оказалась в зале ресторана на свадьбе.
— Меня туда затолкал тамада! — беззаботно отозвалась она. — Но это всё неважно.
Татьяна не заметила, как краешек рта подруги дрогнул в ироничной улыбке, ведь её переполняло желание поделиться впечатлениями, и она начала свой рассказ.
Наталья была замечательной слушательницей, она ни разу не прервала Татьяну, кивала именно там, где нужно было, все эмоции умело выражала лицом. Татьяна осталась довольна. Да и как не быть довольной, если рассказывать что-то Наталье одно сплошное удовольствие.
Когда Татьяна, закончив рассказ, облизнула губы и уставилась на подругу, та только и спросила:
— Он тебе нравится?
— Очень, — призналась Татьяна.
— Он сам? — уточнила Наталья.
— Что ты имеешь в виду?
— Насколько я поняла, он живёт на берегу Чёрного моря.
— Не думаю, что в буквальном смысле на берегу, — рассмеялась Татьяна, — надеюсь, у него есть квартира. Я об этом ещё не спрашивала. Неудобно.
— Понимаю. Думаю, что он и сам тебе об этом скажет.
— Буду надеяться.
— Если он начал за тобой ухаживать, непременно пригласит к себе в гости.
— В Геленджик? — сердце Татьяны сладко замерло, и она сложила руки на груди.
— Если живёт в Геленджике, то в него и пригласит, — заверила Наталья.
— Но ведь ты не думаешь, что я тотчас соглашусь, сорвусь с места и помчусь за ним?
— Я так не думаю, — успокоила подруга.
— Однако мне очень хочется поступить именно так, — призналась Татьяна.
— Это я уже поняла.
— Натка! Ты такая проницательная, что от тебя ничего не скроешь!
— И не стоит скрывать, я же твоя подруга, желаю тебе только хорошего, — резонно заметила Наталья.
— Это-то я и сама знаю. Иначе не дружила бы с тобой.
Наталья посидела ещё полчасика и заторопилась домой. Татьяна не стала её удерживать. Понимала, что скоро вернётся муж, да и кот, наверное, скучает.
После ухода подруги Татьяна прибралась на кухне, перемыла посуду и собралась немного постоять на балконе, подышать свежим воздухом. Однако не успела, зазвенел мобильник. Ещё не увидев высветившийся номер, догадалась, что звонит Глеб.
— Алло, — тихо проговорила она.
— Ты ещё не спишь? — спросил он.
— Не сплю. Хотя ты и пожелал мне спокойной ночи.
— Я помню. Мне отключиться?
— Не надо. Мне нравится слушать твой голос.
— А мне твой.
Они и проговорили до двенадцати часов ночи. После чего, пожелав друг другу повторно спокойной ночи, решили созвониться утром.
— Я позвоню тебе, — пообещал Глеб.
— Буду ждать, — отозвалась она, чувствуя, что глаза уже слипаются.
Глава 12
На следующее утро телефон Татьяны зазвенел в десятом часу; как ей показалось, треньканье звучало осторожно, точно звонивший опасался потревожить её утренний сон. На экране высветился номер Глеба. «Какой он милый», — с теплотой подумала Татьяна.
— Доброе утро, Глеб!
— Доброе утро, Танюша, — голос прозвучал так ласково, словно он им на расстоянии пытался погладить её. — Ты уже позавтракала?
— Нет, но собираюсь.
— Может, я заеду за тобой, и мы позавтракаем в кафе?
— Нет уж, — решительно отказалась она, — завтракать я привыкла дома.
— Как знаешь.
Она расслышала в его голосе едва уловимые нотки уныния и спросила:
— А ты уже забрал машину со стоянки?
— Да, пару часов назад.
— Ты, я смотрю, ранняя пташка, — засмеялась Татьяна.
— Да, я такой!
— Жаворонок, значит.
— Наверное.
— А я время от времени бываю совой. Вот и сегодня проспала.
— Неужели я разбудил тебя? — встревожился он.
— Нет, — прозвучал в трубке её звонкий смех, — я не до такой степени сова. Проснулась в половину девятого.
— Ух, у меня от сердца отлегло.
— Какой ты смешной!
— Смешной?
— Ну да.
— А я думал, ты скажешь деликатный.
— Этого у тебя тоже не отнять.
— В таком случае, я надеюсь, ты не откажешь своему деликатному кавалеру в свидании?
— Не откажу. Только давай встретимся позже.
— Во сколько ты предлагаешь?
— Часов в шесть вечера.
— Хорошо, я заеду за тобой в шесть.
Глеб, воспользовавшись избытком свободного времени, решил приглядеться к незнакомому городу, если можно так сказать, изучить его.
А Татьяна, хоть и ограничилась лёгким завтраком, почувствовала такой прилив энергии, что не сомневалась в своей способности сдвинуть горы. Но так как надобности в этом не было, решила взяться за генеральную уборку. Справилась она с ней только к четырём часам. Глянула па часы и переполошилась, схватилась за голову. «Глеб к шести приедет, а я мокрая, всклокоченная!» Не тратя больше времени, бросилась в ванную комнату. Оттуда вышла не просто отмытая, но благоухающая и довольная собой.
Оставалось только высушить волосы, уложить их и подобрать наряд. Если поторопиться, всё можно успеть. Однако Татьяна, помня народную мудрость, особой спешки проявлять не стала. На кухне выудила из вазочки сдобное печенье и сунула его в рот. «Надо же хотя бы червячка заморить», — подумала она. Глеб, конечно, отвезёт поужинать в кафе. Но обед она пропустила, да и на завтрак мало съела, поэтому живот сердито заурчал, выказывая неудовольствие.
— Извини, дружок, — вздохнула Татьяна и, не утерпев, полезла в холодильник за ряженкой. Желудок, получив кроме печенья ещё и стакан ряженки, успокоился и перестал отвлекать от дела, чрезвычайно важного для любой женщины от восьми до восьмидесяти лет — доведения своей внешности до точки, близкой к идеалу красоты. Ради мужчины. Да! Татьяна не считала нужным лукавить и стараться думать о том, что все манипуляции, которые сейчас проделывала, направлены исключительно на то, чтобы понравиться самой себе. Нет! И ещё раз нет! Всё это для Глеба! Она хочет, чтобы он любовался ею! И восхищался.
Татьяна была настолько проворна, что, когда стояла перед большим зеркалом, часы показывали без десяти шесть.
Женщина подошла к окну, из которого была видна стоянка перед «Счастливой гаванью», и увидела, что машина Глеба уже там. «Как жаль, — подумалось ей, — что не поглядела, во сколько именно он подъехал». Она снова посмотрела на часы. Стрелки показывали без пяти шесть. «Чего он медлит?» И в этот самый момент раздался звонок.
— Я жду тебя, — прозвучал голос Глеба.
— Сейчас спущусь, — коротко отозвалась она. Не забыв прихватить сумочку, взяла ключи и закрыла дверь квартиры. Ей нравилось прислушиваться к цоканью каблучков о ступени лестницы. Чувствовала себя такой молодой, почти юной, словно сбросила с плеч не менее двадцати лет. Не зря говорят, что человеку столько лет, на сколько он себя чувствует. Например, сейчас она чувствовала себя на двадцать пять лет.
И тут внутренний голос ехидно заметил: «Ты ври, да не завирайся».
«Ладно, — Татьяна решила сделать ему маленькую уступку, — на тридцать».
Выйдя из подъезда, женщина быстрым шагом направилась к автомобильной стоянке.