– Нам еще и торговать теперь особо нечем! – напомнила я инспектору. – И если бы вам не приспичило купить этот идиотский колокольчик!..
Он хмыкнул и достал из кармана купюру, помахал ею.
– Считайте, что я все это купил.
Я недоверчиво прищурилась. А разве так можно? Разве зачтет лавка такую покупку? Впрочем, проверить стоило.
– Ладно, давайте сюда, – вздохнула я, забирая деньги. – А вот все то, что вы отдали аферисту, оно теперь ваше. Вы это честно купили!
Я говорила нарочито громко. И хоть обращалась к инспектору, слова эти предназначались лавке. Пусть осознает, что у нас тут все по правилам.
Теперь следовало проверить, сработало ли. Я подошла к сундуку, открыла крышку и заглянула внутрь… И с облегчение выдохнула. Весь товар, который мы выменяли на колокольчик и прочую ерунду, снова оказался на месте.
– Получилось!
Я принялась расставлять амулеты и флаконы на полки. Видеть их не полупустыми было приятно.
И вдруг меня осенило. Я резко выпрямилась и радостно уставилась на инспектора.
– Постойте-ка! Вы же можете просто все это купить, и мы сразу отправимся обратно!
– Вряд ли, это сработает, – инспектор не спешил разделять мой энтузиазм. Я решительно направилась к коробочкам и положила купюру в ту, что предназначалась для гульденов.
Точнее, не положила. Вредная купюра зависла в воздухе, в нескольких сантиметрах от коробки. Какое-то время я еще пыталась ее затолкать, но быстро поняла тщетность этих усилий. Зато в “свою” коробочку купюра легла как миленькая.
Ну вот! Только я обрадовалась возможности одним махом избавиться от всех неприятностей сразу – и новое разочарование. Видимо, придется действовать по старинке – ждать покупателей, расписывать достоинства товаров и собирать выручку по крупицам.
Только вот сделать это будет труднее. Раньше лавка, по крайней мере, стояла в людном месте, а не в глухом лесу. Ждать, пока кто-то из местных деревенских снова решится отправиться в чащу за волшебным камешком для роста редиски, можно долго. Да и о рекламе в газетах можно забыть, вряд ли в близлежащих деревеньках есть собственные СМИ.
Все эти печальные мысли навалились разом, я почувствовала себя жутко уставшей. Самая тяжелая работа в мире – думать о том, как у тебя все плохо. Чертовски выматывает.
– Ладно, – сдалась я устало и потерла виски. – Утро вечера мудренее. Может, к завтрашнему дню что-то и придумаем.
Инспектор понимающе кивнул, пожелал мне спокойной ночи и отправился к себе – то ли действительно решил спать, то ли вернулся к книгам.
Я последовала его примеру. Но как только открыла дверь и заглянула в комнату, вздрогнула и зажмурилась. Я совершенно забыла, во что превратила свой интерьер. Обстановка была прежней, да и с чего бы ей стать другой? Эклектичная абстракция, непонятные формы, изогнутые углы, а главное – кровать с таким наклоном, что даже самым тренированым акробатам было бы не под силу на ней уснуть.
И ведь к инспектору на ночлег уже не попросишься. Как выяснилось, чудовищ в лесу нет, а значит, нет и повода просить защиты…
Убедившись в тщетности этих попыток, я задумалась: а нельзя ли выпросить у шкафа что-то вроде спального мешка. Или хотя бы палатки. Ну хоть чего-нибудь, что позволит мне не спать на этой абстрактной катастрофе! Покосилась на шкаф. Содрогнулась. Да уж, после того, что я с ним сотворила, вряд ли стоит ожидать от него чего-то хорошего. Боюсь, палатка окажется такой же жуткой, как и все остальное.
Я вздохнула и приготовилась к очередному восхождению на вершину кровати. И только тогда заметила, что в дверном проеме, сложив руки на груди, стоит инспектор и с неподдельным интересом наблюдает за моими попытками улечься спать.
Ну вот, меня застукали. Похоже, теперь придется признаться, что я не в таком уж восторге от нового дизайна мебели. Делать этого совершенно не хотелось, и вообще, нападение – это лучшая защита.
– А вам не кажется, что вламываться в комнату к одинокой девушке неприлично? – возмутилась я.
Хм, от тапочек, кажется, есть польза. Во всяком случае, аргумент пришел в голову незамедлительно.
– Ну во-первых, я не вламывался, дверь была открыта. А во-вторых, тут так грохотало и скрежетало… Я уж решил, что и впрямь в лавку вломились какие-то чудовища.
Ну конечно, скрежетало одеяло, а грохотала я сама, когда в очередной раз скатывалась со своей так называемой «кровати».
– Ничего особенного, просто небольшая разминка перед тем, как укладываться спать.
– Значит, моя помощь не нужна? – уточнил инспектор.
– Не нужна, – гордо ответствовала я.
– Тогда ладно.
Он пожал плечами, развернулся и уже собирался уходить.
– Погодите! – крикнула я. И кажется, окончательно сдалась. – Очень нужна! Пожалуйста, верните все, как было!
Инспектор демонстративно вздохнул, закатал рукава. Я окинула свое безумное творение прощальным взглядом и отошла в сторону. Обидно! Инспектору достаточно пальцами щелкнуть, Мартина по книжечке-самоучителю уже освоила заклинание иллюзий, а я…
Щелчка пальцами оказалось недостаточно. В руках инспектора появился белый шар жемчужно-серого мягкого света, будто граф достал луну с неба. Шар замерцал, и инспектор оттолкнул «луну» от себя. Свет коснулся стены, и будто ластик стер мое художество – в месте прикосновения стена восстановила привычный вид. Инспектор направил шар дальше, очистил стену, потолок, восстановил мебель. На комнату у него ушло минут пятнадцать по моим ощущениям.
– Доброй ночи, – улыбнулся он, благородно оставив комментарии при себе.
Во мне в этот момент боролись неловкость и здравый смысл. Победил, к счастью, второй.
– Подождите, – вздохнула я. – Уборную, пожалуйста, тоже.
Глава 13
Оказаться с любимым на необитаемом острове – дурацкая мечта. Правда, мне достался урезанный пробник: вместо райского острова глухомань в лесу, вместо виллы бревенчатый домик, да и на любимого инспектор не тянул, хотя глупо отрицать, что от его прямого взгляда у меня мурашки и учащенный пульс, а воображение все чаще рисует фривольные картины сладких поцелуев.
Заметив, как время от времени, я улетаю в облака и начинаю улыбаться, тапочки принялись меня ругать, на чем свет стоит, но шепотом, чтобы ненароком не раскрыть мой сердечный секрет инспектору.
Чтобы не слушать их ворчание, я старалась проводить больше времени за прилавком, на своем рабочем месте.