Возможно, что доминирование западного княжества Цинь, которое ранее считалось «варварским», как раз связано с тем, что, столкнувшись после падения Западного Чжоу с серьёзной угрозой со стороны племён жунов и ди, оно оказалось в наибольшей степени восприимчивым к поиску новых способов усиления эффективности своих действий. Реформы Шан Яна стали одним из таких способов. В результате Цинь смогло не только победить, но и инкорпорировать в свой состав многочисленных жунов и ди и усилить таким образом свою армию. Это обеспечило именно данному княжеству окончательную победу над своими соперниками в масштабах всего Китая.
Прямым следствием повышения эффективности организации государственной власти в отдельных древнекитайских княжествах стало изменение их отношений с некитайскими племенами. Последние начинают проигрывать конкурентную борьбу, они не могли больше сохранять свою самостоятельность. Так, «государственные образования племён жунди на территории княжества Цзинь были одно за другим уничтожены; всего было уничтожено более 20 владений» [67]. Одновременно «племена южных маньи были объединены государством Чу. Восточные и постепенно поглощались княжествами Ци, Лу, Чу. Более ста различных жунских племён, живших в долинах рек на северо-западе, были постепенно покорены княжеством Цинь, так как сами не сумели объединиться» [68]. Главная причина произошедшего как раз и заключается в том, что новая система организации обеспечивала древнекитайским государствам не только культурное, но и организационное преимущество над конкурирующими с ними племенами. Теперь у них не было больше возможности сохранять свою племенную идентичность при проживании на внутренних территориях Китая среди древнекитайских обществ. «Многие племена жунжи и маньи восприняли культуру Китая» [69]. Новый Древний Китай приобрёл способность ассимилировать некитайские племена.
После окончательной победы княжества Цинь его лидер Ин Чжэн в 221 году до н.э. принял титул Цинь Шихуанди (первый циньский император). В результате реформ «старые методы, основанные на вассально-сеньориальных и удельно-клановых связях, на традициях преданности господину и даже на практике возвышения амбициозных авантюристов, пользовавшихся доверием своих высокопоставленных хозяев, — всё это уходило в прошлое бесповоротно. В новых условиях действовала принципиально иная структура. Общество отчётливо делилось на правителя и подданных, а правитель по своей воле и своему вкусу подбирал себе аппарат администрации из числа наиболее подходящих для этого подданных» [70]. Создание строгой системы учёта и контроля и тесно с ней связанной бюрократической системы было ключевым элементом произведённых в Китае масштабных реформ. Реформаторы также предусмотрели широкую формализацию требований как к обществу, так и к самой бюрократической машине управления. В результате в Китае оформилась развитая система бюрократии, которая с высокой долей эффективности управляла китайским обществом. Доступ в данную систему был весьма затруднён с помощью системы экзаменов, она была чрезвычайно зарегулирована множеством формальных правил и требований, которые обеспечивали общую эффективность управления. Это стало действительно уникальным случаем для мировой истории древности.
Во многом это и было причиной потрясающей гибкости китайской государственной традиции. Никто из последующих многочисленных правителей Китая, включая и завоевателей из числа различных северных кочевников, не мог обойтись без китайской бюрократии. Только она была способна обеспечить эффективную эксплуатацию ресурсов Китая и последующую их концентрацию в распоряжении политического центра власти. Это не могло не привлекать всех тех, кто время от времени (например с помощью завоеваний) оказывался наверху китайской политической лестницы. Особенно показателен случай с указанными выше завоевателями из числа кочевников: все они со временем просто растворялись в китайской государственной традиции. Причём влияние бюрократической системы управления как части организационной системы государства в этом вопросе играло гораздо большую роль, нежели, например, обаяние великой китайской культуры.
Очевидно, что колоссальная концентрация ресурсов в распоряжении государства сыграла огромную роль в политических успехах империи Цинь. Большое значение имела также строгая дисциплина в армии и государстве, где всё было подчинено чётко сформулированной главной идее — ведению войн с целью завоевания всех конкурирующих царств и объединения Китая.
Таким образом, проведённые в княжестве Цинь легистские реформы обеспечили ему успех в борьбе за власть во всём Китае. Однако после завершения войны и создания колоссального, по меркам Древнего мира, государства остро встал вопрос с определением для него новой стратегической цели. Существование такой цели было принципиально важно для империи, сосредоточившей в своих руках практически все ресурсы большого Китая. При этом размер доходов, получаемых государством при помощи отлаженной системы сбора налогов с только что объединённой огромной страны, наверняка был весьма значительным. Их масштаб требовал появления соответствующей по размеру общегосударственной задачи. Причём она, по крайней мере, не должна была уступать по своему размаху предыдущей масштабной идее объединения всего Китая в рамках одного государства.
Причём характерно, что власти Цинь, в силу всё той же жёсткой логики легистского подхода к государственному устройству, не могли после победы ослабить давление на общество, например, снизить налоги и уменьшить тем самым размер изъятия из общества материальных ресурсов. Они должны были поддерживать уровень напряжения в обществе в рамках известного тезиса «ослабления народа». Например, упомянутый выше Шан Ян утверждал: «когда народ силён, армия вдвое слабее; когда народ слаб, армия вдвое сильнее» [71]. Кроме того, он высказывал мнение, что «в стране, добившейся владычества (в Поднебесной), на каждые девять наказаний приходится одна награда; в сильной стране на каждые семь наказаний приходится три награды; в стране, обречённой на гибель, на каждые пять наказаний приходится пять наград» [72]. Естественно, что во вновь созданной общекитайской империи Цинь, только что завоевавшей другие княжества, жёсткая централизация власти, включая практику преобладания наказаний над поощрениями, была составной частью политики управления государством. Тем более что большинство населения империи составляли не слишком лояльные к ней жители бывших самостоятельных княжеств.
В этой ситуации в империи Цинь и появляется идея построить Великую Китайскую стену для защиты от нападений северных кочевников, перестроив для этого старые стены пограничных царств. Она казалась достойной заменой уже выполненной к этому времени задаче объединения всего Китая. Новая цель была грандиозной и требовала соответствующего напряжения всех средств государства и общества и концентрации необходимых для строительства огромных ресурсов. И самое главное, она позволяла не отказываться от проведения той политики, которая принесла Цинь успех в борьбе за гегемонию в Китае.
Однако в итоге давление на общество оказалось слишком сильным. После смерти Цинь Шихуанди в 210 году до н.э. в стране начались восстания, которые закончились с провозглашением в 202 году одним из лидеров восставших Лю Баном новой династии Хань. Однако при новой династии практически вся система бюрократии времён Цинь, все результаты реформ