— Вик… Вики…
Больше слов нет. Всё ясно, как божий день — последний бой. А слова… да гори они все огнём! Всё читается в глазах.
— Помощи ждать неоткуда. Союзные кланы альвов ушли вглубь леса, а селяне не успеют, — морщась от боли, выдавил Демон. — Береги себя.
— Было… весело! — добавил Зиновий.
Демон всё же решился. Его белые от только что выведенного яда губы коснулись моих и… всё.
Шаг, другой… Он… Они уходят!
Каскад слёз пробил плотину. Я поняла, как же по-настоящему они мне все дороги.
Кровь, боль, яд — всё неважно. Они уходят!
Надо подняться! Помочь!
Почему? Ну почему я такая слабая-я-я⁈
— Не глупи! Лежи и не дёргайся! Может… и не заметят, — обронил Зёма, скидывая доспехи и сумку.
Он покрепче перехватил эфесы мечей. Его глаза поймали мой взгляд, беззаботно улыбнулся. Хотел легко и непринуждённо, но эту кровавую улыбку воина, идущего на смерть, я не забуду никогда.
Дема перехватил его взгляд, кивнул, безмолвно прощаясь. И посмотрел в небо.
— Чёрт побери эту симуляцию, но какая всё же красота!
Он посмотрел, как в последний раз. Пусть он и не берсеркер и его сила медленнее, но сейчас он не отступит. Даже со сломанной рукой. Ведь нет высшей радости для бойца, чем умереть в бою плечо к плечу с товарищем, прикрывая широкой спиной беззащитную девушку… Это глупо звучит лишь в первый месяц на острове, а потом начинаешь пропитываться смыслом. И то, что раньше казалось глупым, вдруг обретает иное значение. А потом начинает жить в тебе, изменяя. Это как росток, взращённый там, где никто не садил и не ожидал.
А-а-а, ну почему мы вдвоём пошли? Где Тим, Кира и Эля? Разве семь рослых поселенцев могли их заменить? Вшестером мы бы этих пауков на раз-два уделали! Не было бы столько потраченных сил и ран, это точно!
Громады пауков показались из леса. Паучий свист приближался вместе с ними. Они ростом с нас, но в ширину, как автомобиль. И пары ног заканчиваются острыми наконечниками. Эти наконечники пробили Зёме в пещере колено, руку Деме и исполосовали меня. Они в яде.
Железы на ногах пауков выделяют яд. Каждый удар вспрыскивает в кровь порцию, что вызывает ступор мышц. Тело медленно, но верно перестаёт повиноваться. Зёма на ногах лишь потому, что сам пустил себе кровь после ранения у самой раны, да часть яда вытянула повязка знахаря. Гатун и торопясь, знал, какие травы дать.
Я, преодолевая слабость, выползла из кустов. Мир качается. Упала щекой на траву. В голове гудит, и мир наклонён, шатается, плывёт. Тело бессильно, но глаза открыты.
Вижу, как двое плечом к плечу, а три самых настойчивых паука приближаются. После десятка убитых это мелочи, но кому сражаться? Нас и мелкий паучок одной левой… Особенно, меня.
Дема пошатнулся. Ноги стали подкашиваться. Всё, бой для него закончился не начавшись. Почти теряя равновесие, рыжий из последних сил швырнул топор и упал к ногам блондина. Побочные действия антидота действуют на нас с ним одинаково. Да, он повыносливее, но и получил яд раньше. Теперь такая же амёба, как и я. Разве что я в кустах, а он прямо под ногами смертоносных пауков.
Кричать могу уже лишь про себя. В горле сухо. Целая пустыня. Открой рот — посыплется песок. Губы шелушатся. Но до сумки сил дотянуться нет. Едва заставила себя скрюченными пальцами дотянуться до амулета.
Синий дух появился сразу. Большой, гордый, могучий. И беспомощный. На гордом лице сочувствие. Ожидает приказов.
«В городище лети… Приведи… помощь».
Он должен прочитать мои мысли. Он моё детище. Он — часть меня.
Дух кивнул и помчался по лесу к городищу.
Зёма меж тем сделал шаг навстречу пауку, прикрывая друга.
— Ничего, брат. Мне только двоих осталось. Двое это… же… мелочи…
Блондин, тяжело дыша, сделал ещё шаг навстречу врагам. И я, наконец, увидела, что топор Демы попал в цель. Голова одного из пауков приняла в себя чуть ли не половину лезвия.
Вот уж из последних сил, так из последних!
— УРА-А-А!!! — закричал блондин так, что я едва окончательно не потеряла сознание.
Ну что за способ в берсеркерство входить? Нет, чтобы мухомора откусить какого, настойчику хлебнуть. А то заорал и всё — неистовый.
Блондин закричал и метнул малый клинок в опешившего (или оглохшего?) паука. Сталь вошла в тело почти полностью. Паука повело в сторону, и все пары ног подкосились, грохнулся, завалившись на толстое пузо.
Последний паук огорчённо свистнул и прыгнул на Зёму. Месть за павшего собрата.
Блондин отшатнулся. В колено кольнуло, раненная нога подвела. Упал на спину, беззащитно выставив перед собой длинный меч. Паук успел отшатнуться, приготовился к прыжку снова. К чему спешить, если можно расправиться с жертвой не спеша, заставив её страдать и изнывать от боли?
«Не-е-ет!» — что-то кричало внутри меня, пока я не могла сказать ни слова.
Сейчас нас всех добьют!
Зрение отключилось.
Какой-то странный жар опалил на прощание кожу, лизнув лицо. А затем лишь… темнота.
Глава 27
Герои и любовники
Неделю спустя. Настоящее время.
От лица Зиновия.
Море лизнуло ноги, но первым вскрикнул не я — Ведьмочка. Парень должен, стиснув зубы, не выказывать боли, усталости. Должен и всё! Какие бы сложные времена не были.
Тащить её последний километр по лесу, конечно, занятие не из лёгких. Но что поделать, если от паучьего яда девушки отходят дольше? И так брели по Западному лесу непривычно долгие трое суток, бледные и вялые, как тени прошлых побед. Но идти из последних сил лучше, чем слушать бесконечные поучения знахаря и пить его горькие — невероятно горькие! — травы. Пусть старик идёт с ними к лешему. Нам прогулка нужна, быстрее отойдём.
Гатун словно решил испробовать на нас все возможные рецепты. Но он видел наши раны и тянул за уши с грани, которую еда не перешли в этой спасательной миссии.
Когда половина селян городища облегчилось, глядя как с неба на площадь спикировал дракон и побросал нас как мешки с картошкой возле дома целителя, слава Хранителей только возросла. «Принесённые небом», как же!
Дема вроде не глупый, но если что придумает, то хоть стой, хоть падай. Вот как его угораздило потащиться в ущелье одному? Наслушался каких-то водоплавающих. С одной стороны, вроде девушка, с