— Пусти, по хорошему прошу, — его голос смягчился.
— Ты ж вроде кричать собралась, так кричи, — напомнил мне Лёша.
— Не кричи! — попросил Ваня. — Слушай, ты, ущербный гамадрил, — обратился Ваня к Лёше. — Пусти девушку. Видишь, ей неприятно, что ты её лапаешь
— Я её ещё не лапал! Просто увидел, решил поздороваться.
— Вы знакомы? — Ваня смутился.
— Нет, — простонала я.
— Ника, хватит врать! В одном дворе же выросли!
— Меня Викой зовут! — закричала я. — Пусти!
— Вот видишь, девушка тебя не знает! Да и принципе знать тебя не может! Она только вчера из Америки приехала! Пусти девушку!
— А то че? — повторил Лёша.
Ваня тяжело вздохнул и, оглядевшись по сторонам, подошёл к Лёше и со всей силы ударил его кулаком в живот, а затем ногой в ниже пояса.
— Вот чо! — придерживая его, сказал Ваня и, наклонившись к нему на ухо прошептал. — Подойдёшь к ней ближе, чем на метр, голову сверну! Понял!?
Лёша молчал и корчился от боли. Схватив меня за руку, Ваня быстро зашагал к машине. Я до сих пор находилась в шоковом состоянии. Неужели Лёша узнал меня? А в прочем какая разница? Пусть даже и узнал, что с того? Это не столь важно.
Всю дорогу мы ехали молча. Иногда поглядывая друг на друга. По пути к дому мы заехали в супермаркет, так как оказалась, что у Вани в холодильнике «мышь повесилась», так же он сказал, что питается только в ресторанах и кафешках.
Умеет готовить, но не делает этого, — подумала я про себя и улыбнулась.
В супермаркете мы почти купили все.
— Мелочь, ты сладкое любишь? — поинтересовался Ванька, схватив с полки шоколадку.
— Люблю, но не ем.
— Это ещё почему? — удивился Ваня.
— Сладкое портит фигуру, — бросила я, доставая с полки напротив йогурт. И бросила его в тележку.
— Бред всё это! Вот я знаю девушку, она ела такие шоколадки килограммами и ничего, худая! Так, что ожирение тебе не грозит. К тому же ты какая-то «кислая», а шоколад — это гормон радости! — не взяв во внимание мой отказ, Ваня забросил в тележку кучу сладостей и мы пошли на кассу.
Когда мы оказались дома, я по привычке сняла туфли на входе и плюхнулась на диван. Тут почти ничего не изменилось. Всё осталось прежним, только вот на стенах уже не висели наши совместные фотографии. Стены были пустые.
— Ты живёшь здесь один? — поднимаясь с дивана, спросила я.
— Да, если не считать собак, — Ваня откровенно рассмеялся. — Странно.…Почему они ни как не отреагировали на твое появление?
— А должны были? — удивилась я, подняв на него глаза.
— Конечно! Они на всех девушек, которых сюда привожу, реагируют, да и не только девушек…
— И что, много девушек побывали в твоём «гнезде?»
— Ну, много не много, но пару-тройку были, — он так спокойно об этом сказал, что мне хотелось вновь всё бросить, убежать куда-нибудь и разреветься. Изменщик хренов — подумала я про себя, но вслух сказала совсем другое.
— Да ты оказывается бабник! — обиженно буркнула я.
Ваня ничего не ответил, лишь послал мне в ответ лучезарную улыбку.
— Я в душ! Ты сама справишься? — снимая с себя футболку, спросил он.
— В смысле? — не поняла я и сделала пяти рублевые глаза.
— Ну, приготовить, что — то сможешь? — уточнил он. — Или ты не умеешь готовить?
— Умею! — обиженно буркнула я и добавила. — Иди в свой душ!
Готовить я не собиралась. Пока он мылся, я обошла весь дом и снова окунулась в воспоминания. Зачем я сюда приехала? Он не вспомнит меня всё равно! Никогда не вспомнит! Начинать все заново? Зачем? Зачем я вообще вернулась в эту страну? Тут ведь ничего хорошего явно не произойдёт…..
Я легла на кровать, где когда-то сладко засыпала в его объятиях. Взяла в руки того самого мишку, которого мне Ваня подарил только когда наша история только начиналась. Странно…. Почему он его не выкинул? Я лежала так долго и сама не заметила, как уснула.
Парень сидел на кресле и смотрел на фото девушки. Карие глаза маленькой девочки святились от счастья. Хотя, девочкой назвать её уже было трудно. Она изменилась. Стала более женственнее, еще красивее и милее. А глаза… Глаза…. Наконец-то они вновь счастливые, как и тогда пару лет назад, когда она первая к нему подошла. Как же ему хотелось увидеть её. Увидеть её улыбку, глаза. Хотелось новь поговорить с ней по душам. Обнять её, поцеловать в макушку. Но он не мог, ведь он уже никто для неё.
— Как она перенесла операцию? — спросил парень, отложив фото на столик.
— Ну, начну с того, что их было несколько, — Зайцев закурил. — Первую она сделала в Германии. Помнишь, она ещё такой скандал закатила из-за отказа в первый раз.
— Помню, — парень облегчённо вздохнул.
— Ну, так вот… Операция была мозг — это для того, чтобы у неё было равновесие. Представляешь, она не отказалась даже когда узнала, что ту часть, на которой и будут делать операцию, придётся…. — Миша не успел договорить.
— Подожди, подожди, — парень вновь схватил фотографию девушки. — Её же при такой операции должны были постричь на лысо.… Или я ошибаюсь?
— Нет, ты не ошибаешься. Но на лысо её брить не стали…. Сбрили только ту часть, где и была проведена операция. У нее там теперь тоже шрам есть, — Миша затушил сигарету и сделал глоток кофе. — После операции она просто нарастила на том месте волосы и все. И знаешь не заметно даже, что они не родные. Возможно, потому что сливаются с родными, настоящими волосами.
— Какая была следующая операция?
— На позвоночник, но это не столь серьёзная операция как первая. Там вероятность летального исхода была 90%
— Она выжила… — облегчено вздохнув, произнёс молодой парень.
— А ты как думал? — Миша усмехнулся.
— Да я и не сомневался, что у неё всё получится.
— Кстати, у неё скоро день рожденье, — напомнил Миша другу.
— Я помню, — парень посмотрел на фотографию. — Думаешь, почему я попросил достать её фото?
— Догадываюсь, — Миша усмехнулся. — Слушай, мне пора, — Миша посмотрел на часы. — Ты звони если что! И да День рождение, скорее всего мы справим у нас. Приходи. Я думаю, она будет рада видеть тебя.
— Я подумаю! — парень улыбнулся.
Проводив Мишу, он закрыл дверь и направился к себе в кабинет. Достав из нижнего ящика толстую папку, парень подписал фото «Моя кареглазая девочка» и, положив фото в папку, положил обратно в ящик.
Глава 5
Лучики солнца пробирались сквозь плотные шторы