Дети из Буллербю - Астрид Линдгрен. Страница 54


О книге
и в саду Анны и Бритты. В саду Улле вишен нет, во всяком случае вкусных. Зато у сёргорденцев есть вкусные груши: одно дерево дает вкусные груши в августе, а на двух других растут маленькие, но очень сочные и сладкие желтые груши. Под дедушкиным окном отличная вишня сорта бигарро. По-моему, это самая большая вишня на свете. Мы ее так и называем — «дедушкина вишня». Ветки у нее висят почти до самой земли. И каждый год она стоит просто усыпанная крупными вишнями. Дедушка позволяет нам есть сколько хотим. Он только просит нас не рвать вишен с самых нижних веток, потому что их может достать Черстин. Она и в самом деле может сама рвать их, хоть и маленькая. Только Улле следит, чтобы она не проглотила косточку. Мы слушаемся дедушку и не объедаем вишни с веток Черстин. Ведь нам очень просто влезть на дерево и нарвать вишен. На этом дереве много удобных веток и толстых сучков, на которых можно сидеть и есть вишни. Ешь до отвала, пока живот не заболит. Каждое лето мы немножко маялись животами. Но после вишен у нас долго не болит живот — до тех пор, пока не поспеют сливы.

У Лассе, Буссе и у меня есть у каждого своя собственная вишня. Моя вишня не очень большая, но на ней растут очень вкусные черные вишни. Нынче летом жутко много вишен. На деревьях Буссе и Лассе тоже.

Вишни можно высушить на зиму. Мама это делает каждый год. Она кладет вишни на сушильный противень и ставит противень в чуть теплую печь. Вишни становятся сухими и сморщенными, их можно хранить сколько угодно и варить зимой компот.

В этом году вишен у нас столько, что нам их не съесть, хотя нам помогают Бритта, Анна и Улле. Один раз Лассе решил посушить немножко вишен. Он наполнил целый противень и поставил его в печку. Потом он пошел купаться и забыл про это. А когда потом пошел поглядеть на свои вишни, на противне лежали лишь маленькие обгорелые комочки.

— Сушить вишни — только портить их, — сказал Лассе.

Потом мы сидели вечером у дедушки и читали ему газету. А в ней было написано, что в Стокгольме вишни стоят две кроны за литр. Лассе очень расстроился, что его дерево растет не в Стокгольме.

— Тогда я встал бы на углу какой-нибудь улицы, продавал бы вишни и стал бы богатый, как король, — пожалел он.

Мы попробовали подсчитать, сколько денег мы заработали бы, если бы наши деревья росли в Стокгольме. Получилось так много, что Лассе, думая об этом, даже немного побледнел.

— Если бы мое Норргорденское озеро было бы в Сахаре, я продавала бы воду по две кроны за литр, — сказала Бритта. Она считала, что Лассе говорит глупости.

Я думаю, что Лассе не мог уснуть ночью и думал о том, что в Стокгольме он продавал бы вишни по две кроны за литр. Потому что на другой день он сказал, что откроет вишневый магазин у большой дороги по другую сторону Стурбю. Там проезжает очень много машин.

— Кто знает, может, какие-нибудь чокнутые стокгольмцы будут там проезжать, — сказал Лассе.

Мы с Буссе сказали, что тоже хотим продавать вишни. И все мы решили организовать вишневую компанию. Бритта, Анна и Улле тоже захотели вступить в нашу компанию, хотя вишен у них нет. Но они помогли нам рвать вишни.

Мы встали в пять утра и стали рвать вишни. К восьми часам у нас уже было три полные корзины. Потом мы как следует наелись каши, чтобы не проголодаться, когда будем стоять, и пошли вниз по горушкам в Стурбю. Там мы зашли в магазин к дяде Эмилю и на деньги, которые взяли в долг из копилки Буссе, купили много коричневых бумажных пакетов.

— А на что вам они? — спросил дядя Эмиль.

— Мы будем продавать вишни, — объяснил Лассе.

Корзины с вишнями мы оставили на крыльце магазина, и Улле караулил их.

— Люблю вишни! — сказал дядя Эмиль. — Может, купить мне у вас немножко?

Вот было здорово! Лассе побежал и принес одну корзину. Дядя Эмиль взял литровую кружку, отмерил два литра и дал нам две кроны. Он сказал, что в наших местах вишням такая цена. Это нам было полезно узнать. Мы отдали Буссе деньги, которые взяли у него из копилки. И у нас даже осталась сдача. Дядя Эмиль угостил нас карамельками. Улле увидел через стеклянную дверь, что нам дают конфеты, и ворвался в магазин, будто на нем штаны горели. Но, получив карамельку, так же быстро выскочил на крыльцо.

Мы сказали дяде Эмилю большое спасибо и вышли из магазина. И тут мы увидели, что Улле подбирает с травы вишни, которые он ухитрился просыпать.

— Ты что это делаешь? — сердито крикнул Лассе.

— Я… я просто очищаю твои вишни, — испуганно ответил Улле.

Но он просыпал всего несколько вишен, не стоило и расстраиваться.

Автомобильная дорога проходит недалеко от Стурбю. Осенью и зимой по ней ездит не так уж много машин, почти одни грузовики. Но летом на этой дороге машин много, ведь люди хотят поглядеть, как здесь красиво.

— Они мчатся как бешеные, — сказал Улле, когда первая машина с ревом промчалась мимо. — Где уж им заметить нас!

Мы сделали большой плакат с надписью «ВИШНИ» и поднимали его, как только приближалась машина. Но машины мчались мимо.

Может, те, кто сидят в машинах, думают, что у нас написано «ТИШЕ» или что-нибудь в этом роде. Поэтому-то машины и фырчали так страшно. Но Буссе нравилось смотреть на быстро мчащиеся машины. Он почти что забыл про вишни. Он смотрел на мелькающие машины, вытаращив глаза. Буссе знал марку каждой

Перейти на страницу: