Тацит не писал о временах мирового хаоса: свой рассказ он начинает, как уже говорилось, с первопредков германцев. Однако отголоски представлений об изначальном состоянии мира сохранились в так называемой «Вессобруннской молитве», небольшом тексте на древневерхненемецком языке, созданном незадолго до его записи в рукописи, которую изготовили около 800 г. Поэма состоит из двух частей: девяти поэтических строк, написанных аллитерационным стихом, и небольшой прозаической молитвы к Всемогущему Богу, создателю земли и неба — христианскому Богу. Стихотворное описание мира до его творения Богом удивительно близко приведенной строфе из «Прорицания вёльвы».
Автор поэмы был, безусловно, христианином, и для него мир — творение Бога, но традиционные, языческие представления были еще живы в его сознании, и он отразил в своем сочинении то, что не противоречило христианскому вероучению: ведь по Библии мир до творения Богом неба и земли просто не существовал и потому никак не характеризовался. В германской же мифологической традиции описание этого мира до мира присутствовало: в нем не было того, что составляло окружение человека: суши и воды, солнца и луны, деревьев и травы, но при этом он не был и пустым.
Как разъясняют конунгу Гюльви Высокий, Равновысокий и Третий (Один) в «Младшей Эдде», в этом еще не организованном мире существует Нифльхейм «Мир тьмы», который «уже был сделан (остается неясным кем. — Е. М.) за многие века до создания земли». В середине Нифльхейма бушует поток «Кипящий котел». Из него вытекает десять рек, названия которых соответствуют необузданным силам природы: «Свирепая», «Буря», «Глотающая», «Молния», «Волчица» (Видение Гюльви, 4; МЭ. С. 15). Рассказывая далее о временах Хаоса, Снорри Стурлусон назовет изначальной Мировую Бездну (дословно «Зияющую Бездну»), Гиннунгагап, и свяжет с ней возникновение жизни. Ядовитые воды искони существующих рек (или реки) Эливагар («Бурные волны») заледенели, яд проступил наружу росой и превратился в иней, который постепенно заполнил северную часть Гиннунгагап. Южнее царили дожди и ветра, и сюда залетали искры из Муспельсхейма, который располагался к югу от Гиннунгагап. Муспелль или Муспельсхейм — «светлая и жаркая страна, все в ней горит и пылает». Эта «страна огня», которую защищает великан Сурт («Черный») с пылающим мечом в руке. Сурт и «сыны Муспелля» примут участие в битве богов и чудовищ и своим пламенем сожгут весь мир. «И если из Нифльхейма шел холод и свирепая непогода, то близ Муспельсхейма всегда царили тепло и свет. И Мировая Бездна была там тиха, словно воздух в безветренный день» (Видение Гюльви, 4–5; МЭ. С. 16). География Хаоса повторяет географию реального мира: на севере находится Мир Тьмы и холода, на юге — Мир огня и жары, между ними располагается Мировая Бездна, середину которой занимает умеренная зона.
Там, где иней и теплый воздух встречались, лед таял, и его капли ожили: взаимодействие двух стихий породило великана Имира, двуполое существо, которое стало прародителем великанов-ётунов, или турсов, исконных врагов богов-асов. От пота Имира у него под мышкой родились два великана, мужчина и женщина, а ноги породили шестиглавого сына. Имир питался молоком коровы Аудумлы, также возникшей из инея: из ее вымени текли молочные реки. Аудумле, как и Имиру, отведена роль демиурга, создателя мира. Корова лизала соленые, покрытые инеем камни, и к концу первого дня «в камне выросли человечьи волосы, во второй день — голова, а на третий день возник весь человек» (Видение Гюльви, 6; МЭ. С. 17). Так появился на свет Родитель — Бури, который был «хорош собою, высок и могуч». Очевидно, и Бури был двуполым, поскольку сам родил сына Бора («Рожденного»). И лишь Бор взял в жены великаншу Бестлу, которая родила ему трех сыновей: Одина, Вили и Ве. Так появились боги-асы, которые победили Хаос, упорядочили мир и создали человека, но которым суждено погибнуть в битве с хтоническими (т. е. связанными с царством мертвых) чудовищами в конце мира.
Триада братьев — распространенный мифологический и фольклорный мотив. Тацит пересказывает миф о происхождении германцев от трех сыновей Манна. В германских сказаниях о переселении отдельных племен на новые места (отголоски миграций эпохи Великого переселения народов) их предводителями оказываются три или два брата, как, например, Рюрик, Синеус и Трувор в древнерусской «Повести временных лет» или Хенгист и Хорса, вожди англов, саксов и ютов, завоевавших кельтскую Британию, в англосаксонской традиции. Младшие братья быстро исчезают со сцены: они умирают или бывают убиты, и старший из братьев становится прародителем народа или правящего рода. Вили и Ве, младшие братья Одина, не погибают, но их роль в мифологическом мире скандинавов крайне невелика. Ни один из них не становится героем известного нам мифологического сказания, и они не участвуют в битве Рагнарёка. Единственное упоминание о них содержится в «Саге об Инглингах» Снорри Стурлусона, который рассказывает о том, что Вили и Ве остались править державой Одина, когда он ушел со своим народом на север (Сага об Инглингах, V).
Главная роль Вили и Ве — участие в сотворение мира, первом деянии асов. Вместе с Одином они убивают Имира и из его тела создают землю и небо, горы и море, а затем и различные живые существа.
Тело Имира было кинуто в Зияющую Бездну, и оно превратилось в землю. Асы бросили его мозг в небо, и он стал тучами, а его зубы превратились в валуны. Вытекшая из его ран кровь стала морем, и ее было столько, что в ней утонули все инеистые великаны, кроме одного, который сумел укрыться со своей семьей, и от них род инеистых великанов возродился. Кровь Имира асы собрали вместе и сделали из нее океан, окружающий землю (Видение Гюльви, 8; МЭ. С. 18). Представление о мировом океане было естественно для скандинавов, земли которых окружало море, но оно существовало с глубокой древности, в том числе в библейской космографии. Происхождению отдельных частей суши были посвящены самостоятельные мифы — так называемые топографические легенды. Например, благодаря асинье Гевьон возникли остров Зеландия и озеро Меларен в Средней Швеции. Она привела из страны ётунов четырех быков, своих сыновей от одного великана, и принялась пахать на них. Плуг так глубоко врезался в землю, что почва вздыбилась и быки потащили ее в море. У одного пролива Гевьон велела быкам сбросить землю и дала ей имя — Зеландия. А на месте выпаханной земли образовалось озеро Меларен (Видение Гюльви, 1; МЭ. С. 13). Этот топографический миф, пересказанный Снорри Стурлусоном, был широко известен в Скандинавии уже в IX в.: первый скандинавский скальд Браги Старый описал сцену «пахоты Гевьон», как предполагается, изображенную на щите: