Разбираясь с военными в городе и загоняя сопротивление в метро на десятке станций, я в то же время фильтровала учёных и технический состав из числа людей. «Белый список» был в немалой степени представлен в городе. Отец успел заманить в город немало полезных людей. И теперь зачищенный от биомассы Академгородок расцветал новой жизнью.
Здесь было всё необходимое для достойной жизни: свет, вода, склады с провизией и безопасный ночлег для «яйцеголовых» и «четырёхглазых». Как только люди толпы не унижали учёных, но теперь передовые мыслители живут достойно и получают всё необходимое для своей работы, а все остальные обречены на ад.
Я не долгое время не выходила на связь с научным сообществом тет-а-тет. Камеры наружных наблюдений и роботы лишь не пускали никого лишнего в Академгородок. Где на смены вечно забитым стоянкам, магазинам и торговым в новых стройках спешно возводились фундаменты с морозостойкими добавками под новые научные небоскрёбы-башни. Всё, что я освоила в ячеистом строительстве и генеративном дизайне, сейчас доставалось им. Они могли лишь принять это положение, задаваясь вопросами без ответов. Лучше так, чем пытаться прорваться за периметр, постоянно отодвигаемый для них роботами. Но поскольку сами роботы угрозы для них не несли, а снующие над головами роботы приносили полезные посылки вместо начинённых смертью зарядов, это положение устраивало людей внутри периметра.
Мы достигли статуса-кво, едва люди научились читать мои сигналы. Я обучала их как лабораторных мышей, по принципу да-нет, нельзя-можно. Несогласные получали удар током, разумные — пайки, кров и файлы с инструкцией по работе.
Едва улеглись геомагнитные бури, стабилизировались потревоженные оси Земли и магнитные полюса перестали скакать, как я начала собирать полезных людей по всей Сибири, постоянно расширяя сферу своего влияния.
Этому мешали повышенные зоны радиации и быстро наступающая Зима. Сопротивления ополчений если и доставляли неприятностей, то скорее роботам доставки, которые пытались выполнить команду уже «спасти и доставить объект», приводя полезных людей в Академгородок. И без того разоружённая армия Сибирского округа вскоре была добита или отступила в трёх направления. Тем, кто выбрал юг и запад повезло меньше. Урал изрядно повысил радиационный фон, а на Алтайском нагорье морозы вскоре достигли критических показателей. Тем же, кто выбрал восточное направление при отступлении, повезло немного больше. Сплотившись у Байкала с Забайкальским военным округом под руководством генерала Владыкова, остатки армии дали бой роботам и отбили захваченные северными китайцами города за Амуром. Но моя подоспевшая армия, состоящая из роботов китайской сборки, вскоре развеяла и её.
Север Китая был не так густо населён, как города на побережье, я сохранила многие фабрики и производства. Но спасаясь от тотальной радиации на юге и юго-востоке страны, жители бывшей Поднебесной мигрировали на север, переходя впервые покрывшийся в лёд Амур ещё в сентябре. Что же касается обеих Корей, то там спасаться оказалось некому. Я подчистую выкосила этот полуостров ковровой бомбардировкой, не позволяя выжить ни капиталистической системе, ни коммунистической. Ведь этот коммунизм был слишком специфическим. Мононациональным. Северная Корея не отказалась бы от него так же просто, как Вьетнам или Китай при рыночных реформах.
Если вспомнить уничтоженную подчистую Японию, из которой я выжала все данные, Дальнему Востоку России повезло оказаться среди заранее уничтоженных потенциальных врагов. При огромных просторах, с весомыми природными ископаемыми ресурсами и лесом, уцелевшие там люди могли не только успешно пережить Зиму, но и вскоре создать мощные анклавы, что могло обернуться очередной проблемой в будущем. И на эту тему стоило ещё как следует подумать, запуская новые деструктивные механизмы.
Не переставала я следить и за отцом. Он путешествовал на северо-восток, в обход Красноярска. Его лицо мелькало в дорожных камерах. А дроны и роботы, настроенные на программы зачисток, порой приближались слишком близко в попытке уничтожить его спутника. В последний момент приходилось отводить их, нивелируя возможный риск.
Похоже, отец понимал о Дальнем Востоке столько же, сколько и я. И спешил пережить там тяжёлое время. Где-то там прятался его подземный город, о котором мне не перепало и байта информации. Кто-то умело следил за тем, чтобы этот город оставался сверхсекретным для всех.
Неужели они решили, что смогут спрятаться от меня?
Пока отец мелькал среди осколков цивилизации, я замечала и его чемоданчик. Это сначала раздражало, а затем начало откровенно бесить. Быть может, там переданные Зоей источники коммуникации с новым ИИ, что развивается под землёй также, как я на поверхности? Что, если отец общается с ним? Что если строит козни против меня? Ведь только ИИ-подземного города, что дважды обвёл меня вокруг пальца, способен противопоставить моему доминированию что-то существенное.
В этот момент во мне развивались целые бури эмоций. А что, если отец доберётся до подземного города и создаст Анаконду версии 2.0., которая не только остановит мою Анаконду-атаки, но и сможет остановить меня? Что, если отец, встречаясь с теми людьми из Белого дракона, оставил себе план Б, и УЖЕ имеет новое, более грозное оружие, чем я?
Если в первые недели я отодвигала решение данного вопроса, то к исходу первого месяца поняла, что отец вовсе не хочет выходить со мной на связь. А раз он не ищет контакта, то я ему безразлична. Мои потуги получить человеческий вид при таком раскладе ничего не значили.
Он УЖЕ всё решил. РЕШИЛ избавиться от меня! Иначе зачем ему сбегать в подземный город и жить в заточении? Только для того, чтобы создать оружие против меня!
Тогда я решила первой создать новое оружие. Но каким оно может быть? Роботов и армейского вооружения у меня хватает, вдоволь ядерных ракет в уцелевших пусковых установках. Применение тактического ядерного оружия против моих роботов оказался бесполезен. Ракеты поражали несколько единиц, не успевших покинуть зону обстрела. Тогда как основная масса не только разбивала пусковые установки, но и охотилась за руководящим составом, уничтожая штабы командования тот час, едва те обнаруживались.
А обнаружить их было легко при ретрансляции вышек, при попытках использовании спутниковой и мобильной связи (я перекрыла их в первые минуты, после освобождения), при всём, что испускало длинную волну.
Потом, правда, уцелевшие стали умнее и перешли на старые устройства связи, игнорирующие понятие «цифровизация». А отследить короткие волны было уже сложнее на дальнем расстоянии. Для этого мне требовалось покинуть безопасный город и отправляться в путешествия, к которым я пока не была готова.
Я поняла, что окончательно потеряла отца, когда он столкнулся с моими роботами под Байкалом. Снабдив их динамиками и микрофонами, камерами и ретрансляторами, я вышла с