Никогда, никогда нельзя перехваливать одну из прекрасных дам в присутствии другой. Только одинаковый поток комплиментов, желательно всем тем чертам, которые ты в них ценишь. И это не только размеры, формы, изящество и иные чисто женские прелести. Эти девицы ещё и магессы, что дополняет к обычным чертам ещё и мистические, ничуть не менее для всех — и для них тем более — важные. В общем, как-то так. Проверено. Работает.
— Хранилище энергии достаточно заполнено для разных перестроек. И уже имеющегося тоже, — с заметным энтузиазмом кивнула Аннэ’Терс, снова играя перепончатыми гребнями на голове, но на сей раз именно что игриво, показывая этакий душевный подъём. — Вы, повелитель, можете переформировать коридоры, выстроив уже воплощённое в желаемом для вас виде.
— И резервуар с энергией заметно опустеет, так? — получив чуть ли не синхронный кивок со сторон обеих собеседниц, я продолжил. — Потом — несомненно. Пока — не стоит. Предпочту заняться формовкой тогда, когда из формируемого можно будет выстраивать действительно стабильные структуры, а не те. которые придётся вновь и вновь переделывать.
— Разумная экономия, — деловито согласилась включившая «ботанку» Ша/Ни. — Тогда простое и типичное ответвление или ответвления от любого из малых залов. Там окажется не одна дверь, а сразу несколько.
— С коридорами, — слегка дернулась алхимик. — И в них будут разные существа, о которых ты и повелитель рассказывали. Их опять придётся убивать.
— Сила «искр». Плоть с костями… Материалы для обработки и использования в алхимии и артефакторике, Аннэ, — малость надавила логикой Ша’Ни.
— Нужны воины! Хотя бы двое. Лучше больше. Подходят или самые известные охотники на сущностей… или недорого продающие свои клинки, или умеющие контролировать не только отдельные виды погонщики, а порабощающие саму суть… Да что это такое?
— Игра Цитаделей, — ответила «осьминожка» «русалочке». — Привыкай, мы сперва очень многое не можем говорить и даже подсказывать. Это плата за то, что нас воплотили из Колодца. Я рада.
— А я ещё сильнее рада! — огрызнулась Аннэ’Терс но вместе с тем не врала. Просто… Раздражение классическое. Направленное не на меня, а на виновников того, что она сейчас ограничена в обычных словах, естественной и простейшей, известной всем и каждому, помимо меня, информации. — Хотела всего лишь сказать, какие расы лучше всего нанимать.
Хихикает Ша’Ни, уже успевшая за минувшие дни наслушаться от меня самых разных эпитетов относительно подавляющего большинства тех самых рас, с коими я на одном поле не присяду и в одном океане буду плавать лишь подразумевая скорое покарание или банальное выметание тех самых представителей веником. Старым. Пыльным. Несомненно шипованным.
— Что смеёшься, Ша’Ни-Стер’Клин? Я сказала что-то глупое или ты считаешь…
— Спокойно, девицы, — и предупреждающий жест. Дескать, уймитесь по-хорошему. — Ругань и даже недопонимания между вами — совсем не то, что я хотел бы видеть у своих столь милых и ценимых вассалов.
— Я не над тобой смеюсь, Аннэ’Терс, — спокойно и уже без лишних эмоций вымолвила «осьминожка». — Просто сама ситуация. Игорь не согласится воплощать и тратить энергию на тех, о ком ты пыталась сказать. Не слышала, но поняла.И не только тратить, он их и в подарок не примет.
— Но…
— Со «спящими» мик’гонами повелитель успел столкнуться. И с огромным удовольствием размолотил их своей дубинкой с шипами. Видел и других, которые «недорого продающие свои клинки». Они ему не нравятся.
Хлоп-хлоп глазищами «русалочка». Сказал бы, что как рыбка, извлечённая из аквариума, но в данном случае сие было бы откровенной грубостью по отношению к девушке. Она ещё и сказать что-то попыталась, но ротик только приоткрылся, как почти сразу обратно захлопнулся. Выглядело… улыбка и хорошее настроение гарантированы. Сам же помолчу. Мне просто интересно посмотреть-послушать, как одна девушка будет объяснять другой основы моего мировосприятия, которые от перемены места обитания и самой реальности вокруг ни черта не изменились.
— Я не понимаю.
— Игорь расспрашивал меня о тех народах, которые имеют притяжение к Багровой Бездне. Я рассказывала о них. То, что получалось, — начала объяснять Ша’Ни. — Нельзя произносить их имена, большую часть особенностей, сильнее и слабые стороны, но кое-что всё-таки можно. Например, ограничения не накладываются на тех, которых повелитель уже видел там, в Колодце душ. И здесь, таких как мик’гоны и названных пока «дешёвыми наёмниками».
— Снова «Спящие»?
— Да, Аннэ’Терс.
— И какие вопросы повелитель задал так, чтобы получить ответы? — последовал перевод взгляда на меня. — Это не будет с моей стороны лишним любопытством?
Улыбаюсь и качаю головой в ответ. Дескать, всё нормально, никаких неуместностей, а напротив, всячески поощряю разумное любопытство, вдобавок ещё и полезное. Меж тем «осьминожка» продолжила:
— Игорь — человек, как ты видишь. И он задал важный для него вопрос: «Как описанные им народы относятся к его соплеменникам?». А на другой вопрос он сам себе давно дал ответ.
— Ой.
«Русалочка» как-то вжалась в кресло, посмотрев на меня… этак виновато. И я догадывался, почему, какие именно «скелеты в шкафу» весело загремели своими костями.
— Успокойся, красавица, у тебя есть заметные, — направленный взгляд, — смягчающие обстоятельства. А вот у всяких мик’гонов и тому подобных уродов их вообще не присутствует. Особенно у жабо- и рыбоподобных, Да и уроды, похожие на моллюсков в раковинах и с щупальцами тоже сильно напрашиваются на переработку в биомассу и разборке на алхимические ингредиенты. Уверен, что они окажутся ценными, полезными, к тому же и продавать такие получится за немалую цену.
— Благодарю вас, повелитель, — аж чувствовалось, как Аннэ’Терс выдохнула. Напоминая того самого бобра из поговорки. — Я никогда не разделяла тягу некоторых моих соплеменников к порабощению и использованию других разумных. Особенно тех, которые похожи на нас внешне, пусть частично и…
— Игорь уже сказал, что не собирается позволять некоторым проблемам формировать основу отношения к твоему народу. Будет помнить, но сравнивая с мик’гонами и другими — вы… и мы ничего особенно ужасного по его представлениям не делали. Океаны, от поверхности и до непредставимых даже для нас глубин, они жестоки. Мы сохраняемдля себя то, что он называет человечностью. В какой-то мере.
Это она правильно насчёт последнего уточнения. Пусть было сложно выдавить из опутавших Ша’Ни запретов толику действительно полезной информации, но мне это удалось. Насчёт особенностей