— Да ладно… Совсем не употребляешь?
— Я из этого вырос.
— И много лет понадобилось, чтоб из этого вырасти?
— Немного. Полтора года. Пока в армии был.
— Понятно. Давай — твое здоровье, — и она стукнула своей кружкой в мою бутылку.
— И твое.
Услышанное только что разъяснение насчет детдомовского происхождения во многом проливало свет на довольно разнузданную линию Сашиного поведения. Скорее всего, эта нарочитая грубость и пофигизм были защитной реакцией человека, не привыкшего к частой благосклонности судьбы. И любовь к химическим наркотикам — тоже. По крайней мере, так показалось мне. Хотя я мог и ошибаться.
Во всяком случае, наркотики я перерос, и в данной ситуации этот нюанс рассматривался мною лишь как часть игры во взрослую женщину, которой Саша на самом деле не являлась, но и вести себя сообразно возрасту, по всей видимости, не могла, главным образом из-за несостоявшегося детства.
Из моей психологической рефлексии меня вывела опять же Саша:
— А коньяк допили?
— Допили. А что?
— Да так. У меня вообще-то день рождения сегодня.
— Да ладно?
— Серьезно.
— И сколько тебе стукнуло?
— Восемнадцать.
Такого оборота я, если честно, не ожидал. С другой стороны, когда мы познакомились, на ее лице не было написано, что у нее завтра день рождения, а я не спрашивал. То же самое можно было сказать и про возраст. В наше время люди взрослеют раньше, чем та или иная цифра отметит собой календарь, намного опережая свой паспорт. Интересно, моя с ней связь могла рассматриваться как связь с несовершеннолетней или относилась уже к другому роду?
— И какие у тебя планы на день рождения?
— Никаких.
— То есть ты не будешь его праздновать в кругу друзей, знакомых, родственников?.. — я осекся, вспомнив, что родни у нее не было.
— Да мне особо не с кем праздновать.
— Давай тогда отпразднуем со мной.
— Давай.
Приняв данное решение, мы допили пиво и выкурили по сигарете. Потом я попросил Сашу немного прибраться на кухне, а сам пошел одеваться для похода в магазин. Мой сосед Макс в это время покинул свою комнату и собрался уходить. Я оделся и вышел с ним. Он, как и планировал, поехал на работу, я отправился в ближайший гастроном.
В магазине приобрел пару бутылок дорогого вина и коробку конфет. Еще взял сыра в нарезке и фруктов. И сигарет — мои запасы подходили к концу.
Выйдя из магазина, я пересек проспект и пошел к дому. В разрывах туч щурилось холодное осеннее солнце.
Слушая, как с легким позвякиванием бьются друг о друга бутылки в моем пакете, я думал о том, как странно устроен мир. По какому-то нелепому правилу он разрознен на тысячи фрагментированных реальностей, которые зовутся людьми, личностями и которые существуют параллельно друг другу. Созданные изначально быть целым, они проявляются как отчужденные друг от друга разности. Замкнутые в своих собственных вселенных.
Я подумал о том, что, вопреки расхожему утверждению, человек — отнюдь не микрокосм. Нет, это целая реальность со своим набором закономерностей, пространств и измерений. И эта реальность обретает объективный смысл только при соприкосновении с другими реальностями — другими людьми.
Моя новая знакомая Саша сегодня была моей реальностью, взаимодействуя с которой наполнялся смыслом и я сам. И я не мог не подарить ей этот день рождения. Пусть это звучало несколько пафосно, но это была моя миссия.
Я вернулся домой, и мы накрыли на стол. Помыли фрукты, выложили сыр и конфеты. Я отыскал штопор в недрах посудного шкафа и открыл вино. Бокалов у меня отродясь не водилось, но нам хватило и кружек.
Я протянул кружку Саше и поднял свою.
— Предлагаю выпить за тебя. Пусть все будет так, как ты захочешь.
— Спасибо.
Мы чокнулись и выпили. Вино было ничего, хоть я и не являлся большим знатоком вин. Но не дешевая кислятина, это точно.
— Только так, как захочешь, не бывает, — немного грустно заметила Саша, когда выпила.
— Почему?
— Потому что не бывает. У меня ни разу не было. А у тебя?
Я прикинул в уме, что же там у меня. Конечно, ничего. Иначе я не сидел бы сейчас на прокуренной кухне съемной квартиры. И тем не менее.
— Главное — верить.
— Во что?
— В доброту.
— Во что? Люди по определению злы. А бога нет. Иначе почему я выросла в детдоме?
У меня не было ответа на этот ее вопрос. Я решил уйти от темы.
— Подожди здесь, я сейчас.
— Хорошо.
Я сходил в комнату и достал из шкафа небольшой томик Есенина. На прошлой неделе купил его в старой книге. Томик, несмотря на то, что был старше меня на целых десять лет, сохранился просто в отличном состоянии, именно поэтому я его и взял. Я вернулся на кухню, протянул его Саше:
— Это тебе. Подарок.
Она приняла томик.
— Что это? Стихи? Я вообще-то не люблю книжки…
— Эту полюбишь.
— Ты уверен?
— Да.
С недоверием она приняла мой подарок. Я в очередной раз подумал о несовершенстве нашего мира. Красота — для обеспеченных или как минимум сытых. Люди же, попавшие в тяжелую жизненную ситуацию, редко думают об искусстве.
Потом мы выпили еще. На улице небо заволокли тучи, и начался мелкий дождик. Правда, достаточно быстро закончился, и уже через полчаса в окно вновь застучали солнечные лучи.
— В детдоме было плохо? — спросил я.
— Так себе. Не хорошо и не плохо, обычно.
— Не любишь об этом говорить?
— Не то чтобы не люблю, говорить не о чем особо.
— Понятно. А сейчас чем занимаешься?
— Учусь в училище на швею, правда, скоро выгонят, наверное, я туда почти не хожу.
— А чего так? Не нравится?
— Почему не нравится? Просто неохота.
— Понятно. А что охота?
— Танцевать охота. И тусоваться.
Картина вырисовывалась грустная. Я решил не лезть дальше к ней в душу. Видимо, скелетов в ее шкафу хватало, а при наличии немалого количества собственных скелетов в пополнении их армии я совсем не нуждался.
— Пойдем в комнату.
— Пойдем.
Мы переместились в комнату. Там выпили еще вина. Потом легли в кровать и занялись сексом. Раз сегодня она была уже взрослой, то я определенно мог не испытывать угрызений совести по этому поводу.
Когда мы закончили, она попросила поставить музыку. Я включил что-то легкое и немного задумчивое, кажется, Aphex Twin. Она тут же в жесткой форме раскритиковала мой выбор, так что мне пришлось развести руками: тогда ставь сама то, что тебе нравится. Сев к компьютеру, она вышла на свою страничку в соцсети и врубила жесткий танцевальный хардкор на всю громкость. Я подумал, что это сейчас не совсем уместно, но она уже принялась скакать под него. Я пожал плечами и пошел на кухню — курить.
Макс не возвращался, мы были в квартире одни. Саша плясала в комнате, я курил на кухне. Вино подходило к концу, опьянения я, как ни странно, не чувствовал. Ни с того ни с сего вспомнилась фраза из «Маленького принца» Экзюпери: «Мы в ответственности за тех, кого приручили». К чему бы это?
Мне было немного жалко Сашу. Совсем чуть-чуть, не более того. Ровно столько, чтобы не привязываться к ней и не давать излишних надежд, но вместе с тем не отворачиваться от нее. Я не был уверен в том, что у этой истории может быть продолжение. На одной жалости или снисхождении отношения не строятся. Скорее наоборот. Как говорил классик: «Чем меньше женщину мы любим, тем лучше нравимся мы ей…» А женщины любят, когда к ним плохо относятся, — можете проверить на себе этот факт. Я же не мог относиться к ней плохо. Что-то мне претило. Значило ли это, что, попрощавшись с ней, я уже никогда не увижу ее? Вполне возможно.
Зазвонил мобильный, за размышлениями я не сразу понял, что это мой. Появилась Саша, неся телефон, я принял его из ее рук. На экране высветился номер Геныча.
— Привет, — сказал Геныч, когда я принял вызов.
— Привет.
— Как дела?
— Ничего, день рождения справляем.
— Чей?
— Сашин.
Вопросительное молчание. Я решил пояснить:
— Это та девушка, с которой я вчера в баре познакомился.
— А-а-а, — протянул Геныч в ответ, — теперь понятно. Дома?
— Ага.
— Мы тут с Машей недалеко от тебя, зайдем тогда на огонек?
— Заходите. Только возьмите выпивки, у нас кончилась.
— Не вопрос.
Геныч нажал отбой, и связь прервалась. Я положил мобильный на стол и вернулся к своей сигарете, которая истлела уже наполовину. Саша тоже достала сигарету из пачки и, сев напротив меня, закурила.
— Сейчас придут твои друзья? — спросила она.
— Да. Ты не против?
— Нет. Я же у тебя в гостях, тебе решать.
— Мало ли…
— Я не против. Это те же самые, с которыми ты был вчера в баре?
— Они.
— Нормальные ребята, давно с ними знаком?
Я попытался прикинуть, насколько давно знаю Геныча. Вообще-то с первого курса. С Машей он, а следом и я, познакомились где-то курсе на третьем. Но со времени обоих знакомств действительно немало воды утекло.
— Давно.
— У них «скоростей» случайно нет с собой?
— Случайно