— Эрна, умоляю вас, спасите меня! — Серо-зеленые глаза лихорадочно блестели, будто парень вот-вот заплачет. Руки, вцепившиеся в меня, мелко подрагивали. — Скажите им, что я — ваш муж! Что хотите, для вас за это сделаю! Всю жизнь буду должен! Ради Эрии! Я многое умею, клянусь, вы не пожалеете!
Я была настолько ошеломлена, что просто молча открывала и закрывала рот, не в состоянии подобрать подходящих слов для ответа. Вот так встреча на высшем уровне! Неужели на Эренсии всех новоприбывших так встречают? Или это только мне так повезло? Что мог натворить этот мальчишка, что его теперь от ужаса почти ломает?
— Эрна, я вас умоляю, милосердия ради, помогите!
Словно зачарованная, я смотрела в эти огромные, перепуганные и странно теплые глаза. Парень вцепился в мои колени, словно в спасательный круг, и стоял, запрокинув голову. Только секунд через тридцать до меня дошло, что здесь что-то не так: парень не прятал, как остальные виденные мною эренсийцы, от меня взгляд.
— Ты не местный? Не с Эренсии?
Я как-то иначе посмотрела на парня: золотистый блондин, причем настолько золотистый, что еще немного — и он стал бы безобразно рыжим. Но природа пожалела парнишку, превратив в настоящего златовласого ангела. Или наказала. С учетом того, на какой планете мы находились. Как мне кажется, парень совсем не просто так носит такие длинные волосы, что кончик заплетенной косы сейчас почти касается пола.
Лицо мальчишки кривила просящая гримаска. Но даже так было понятно, что он красив на грани. Почти по девичьи смазлив. Да и фигура его была тонкой и гибкой, вон как выгибается, прижимаясь к моим ногам. Я невольно сглотнула.
Эренсиец не ответил на мой вопрос. Откуда-то послышался шум, словно к нам двигалась гомонящая толпа, эхо женских голосов заметалось по пустому залу. Лицо парня залила смертельная бледность. Он затравленно оглянулся через плечо, словно по его душу шла сама смерть, и его начало потряхивать уже сильнее.
Может быть, я об этом еще пожалею, но проигнорировать взгляд этих глаз для меня оказалось непосильной задачей. Я пожалела мальчишку и со вздохом сдалась:
— Не знаю, чем тебе это поможет, но хорошо, я скажу, что ты мой муж. Только встань.
Если бы мне только кто-то сказал, в какой капкан я попаду со своей добротой.
Глава 4
Они вынырнули из-за второй от меня колонны слева. Двенадцать женщин в самой разнообразной одежде от военного мундира до почти бального платья с пышной юбкой. Я растерянно уставилась на этот цыганский табор, переговаривавшийся между собой и умолкший, едва я оказалась в поле зрения. В огромном пустом зале воцарилась такая тишина, что мне было хорошо слышно тяжелое дыхание съежившегося у моих ног парня.
Шок и «минута молчания» у дамочек продлился недолго. Вперед разряженной толпы выдвинулась уже немолодая, полная дама в фиолетовом шелковом платье-футляре чуть выше колен. Мой мозг отстраненно отметил, что худшего для своей комплекции наряда эренсийка вряд ли бы смогла найти. Мало того, что глубокий фиолетовый цвет оттенял и подчеркивал желтоватый оттенок уже начавшей увядать кожи. Так еще и блестящая ткань с ядовитым ехидством подчеркнула все лишние килограммы, все жировые складки и немаленький выпирающий живот матроны. Довершала дурацкую картину прическа, более подходящая для молоденьких девчонок, чем для женщины в годах: зачесанный на бок конский хвост, украшенный чем-то странным, сияющим как второе солнце. Яркий блеск украшения резал глаза и не позволял толком рассмотреть это безобразие.
Матрона сделала шаг вперед и, недобро прищурившись, оглядела мою с парнем скульптурную инсталляцию:
— Я не поняла: что это значит?
Вопрос упал в пустоту. Эренсийки молчали, во все глаза таращась на нас. Парень еще больше втянул голову в плечи и даже плотнее прижался к моим ногам. Из его поведения, а также из того, что матрона в фиолетовом не сводила с нас глаз, я сделала вывод, что вопрос адресовался либо мне, либо, скорее всего, парню у моих ног. Э-эх! Как чувствовала, что вляпаюсь в неприятности. И обвинять в этом некого, кроме себя. Я так увлеклась анализом ситуации вокруг «Шелкового рая», что даже и не вспомнила о необходимости ознакомиться с местными обычаями. А если бы озаботилась изучением местных нравов, то сейчас хотя бы примерно понимала, что происходит.
Матрона, похоже, особым терпением не отличалась. Потому что, не дождавшись ответа, она уперла кулаки в мощные бока и грозно поинтересовалась:
— Маркиаль, я долго буду ждать ответа на поставленный вопрос? Еще одна секунда промедления, и ты будешь наказан! В соответствии с заветами предков. Я не потерплю от тебя неповиновения!
Тело, прижавшееся к моим ногам, от этих жестких слов вздрогнуло так, будто парня уже били кнутом. Неужели у них подобное в ходу? У меня похолодело под ложечкой. Если да, тогда не удивительно, что мальчишка любыми путями рвется на волю из-под ига матери. Похоже, я сделаю доброе дело, оказав ему посильную помощь.
Я аккуратно прочистила горло:
— Простите, уважаемая эрна, но, думаю, что даже в соответствии с заветами мудрых предков у вас нет права наказывать чужих мужей.
Мой тихий голос разошелся по помещению, как круги по воде, вызывая у присутствующих самые разнообразные реакции. От явного облегчения у парнишки, обнимающего мои ноги, у него даже плечи слегка расслабились, и хватка стала не такой жесткой. До различной степени удивления на большинстве женских лиц. Только два лица в толпе демонстрировали совершенно иные эмоции. Вернее, одно транслировало окружающим каменное спокойствие. Именно на эту женщину гневно смотрела толстуха в фиолетовом. Именно это бесстрастное лицо принадлежало эрне Алиарне.
Не успела я облегченно вздохнуть, увидев ту, что обещала помочь, как толстуха желчно обратилась к эрне эр Дори:
— Чужих мужей? Не ожидала от тебя такого, Алиарна! А еще называется подруга! Ты зачем мне совала Маркиаля, если планировала пристроить его за землянку? Да еще и такую сцену подстроила! Чтобы