Али отодвинула от себя тарелку и пересела ко мне поближе.
— Бедная моя девочка! — Она обняла меня за плечи и осторожно погладила по голове. — Тебя уже совсем задергали. А давай ты возьмешь хотя бы несколько дней перерыва?
Я возмущенно дернулась, но тонкая, не по-женски сильная рука Алиарны удержала меня на месте:
— Тише! Я все понимаю. Но у тебя есть я, есть Барбара. Часть задач мы можем решить и без твоего участия. А ты хоть ненадолго забудь о том, что у тебя море проблем. Побудь обычной молодой девушкой, повеселись, отдохни. Вот хотя бы отправься на шоппинг!
Я скривилась:
— Кристиан мне весь мозг вынесет, если я скажу ему, что мы едем по магазинам. Он и так настаивает, чтобы я пока работала на дому.
Алиарна задумчиво перебирала мне волосы:
— Может, он и прав. Но хорошо отдохнуть можно и в поместье. — Она вдруг отпустила меня и резко села прямо: — Точно! Забирай своих мужей и отправляйтесь на остров хотя бы на денек!
— Али, я…
— Ничего не хочу слышать! Давай сюда свой комм! — Алиарна сама принялась расстегивать неподатливую застежку у меня на запястье. — За стройкой пригляжу я. А с поставщиками разберется твой бухгалтер. Пару дней прекрасно справимся и без тебя.
— А если Сашер позвонит?
Али на мгновение замерла и посмотрела на меня. А потом выдала:
— Разберемся! Если не будет ничего критичного, то созвонишься с ним позднее. А если без тебя будет никак, я кого-то за тобою пошлю. С озера до дома всего двадцать минут неспешным шагом. — Наконец браслет расстегнулся и комм упал в подставленную ладонь Али. — Все! Распорядись, чтобы Маркиаль собрал вам корзинку, переодевайся и вперед, отдыхать! А по поводу того, что тебе стремятся подарить рабов в гарем, не переживай. Я объясню девочкам в чем проблема. Больше подобная ситуация не повторится!
С этими словами Алиарна вышла за дверь. А я осталась ошарашенная сидеть у разоренного стола. И что это только что было? Как понимать слова Али про то, что больше подобная ситуация не повториться? Мне больше не будут навязывать эренсийских самцов? Или мне будут более тщательно подбирать кандидатов?
В голове царил такой сумбур, что я даже не сразу заметила, что в гостиную вошел Кристиан:
— Маркиаль сказал, что мы идем на пикник и пошел собирать провизию.
Я кивнула:
— Знаю. После моей вчерашней выходки с коньяком меня насильно отправили отдыхать. Так что я надеюсь на тишину и покой. Ты, если хочешь, можешь остаться в особняке. Я не думаю, что на территории Алиарны мне будет грозить опасность…
— А кандидатов от тебя отгонять?
Меня словно кнутом стегнули. Я резко вскинула голову:
— Что-о? Ты шутишь, я надеюсь?
Кристиан отрицательно качнул головой:
— Нет. Обычно пикники всегда были поводом для более близкого знакомства. А тебе сейчас все не занятые мужчины поместья будут стремиться поднести корзинку и подержать одеяло. И догадайся, кто окажется резко не занят? — Меня передернуло, а Кристиан продолжил: — Не удивлюсь, если сейчас будет нагружено такое количество корзин, что нам придется брать с собой как минимум двух носильщиков.
* * *В этой части поместья Алиарны я еще не бывала. Сад вокруг казался неухоженным и заросшим. Ветви деревьев низко нависали над тропинкой, по которой мы шли. Лохматые кусты тянули к нам ветки, усеянные цветами, плодами, а иногда и шипами. Периодически дорожка под ногами оказывалась сломана вылезшим из земли корнем. Трава выглядела так, словно никогда не была знакома с садовником. Но все это была только искусная иллюзия. И я это очень быстро поняла.
При всей неухоженности кустов, при всех нависающих над тропою ветках, ни одна из них ни разу не зацепила меня. А приглядевшись повнимательнее, я поняла, что они все очень тщательно пострижены. Так, чтобы казаться неухоженными, но при этом не доставлять неудобств.
Тоже самое было и с корнями на дорожке. Вроде и торчат, а я не спотыкаюсь. Идти корневища не мешали. И у меня даже возникло желание остановиться и пощупать их: как же так вышло? Но впереди шел мрачный и расстроенный Марк. Если я остановлюсь, он может этого не заметить и расстроится потом еще больше, что ушел вперед без меня. А позади меня шел Кристиан. И под взглядом голубых глаз этой язвы я точно не хотела опускаться на колени и изучать торчащие из земли корни. Даже если и промолчит, то так глянет, что всем все сразу станет понятно. Я уже наблюдала этот взгляд в действии. На кухне.
К сожалению, Кристиан оказался прав. Когда я нежданно заявилась на кухню, то застала просто убийственную картину. Повар, мужчина лет сорока пяти-пятидесяти на вид, забился в угол и нервно комкал край своего фартука. Злой, как все черти земного ада, Марк стоял в позе, словно приготовился драться на кулаках. Напротив него посреди свободного пространства в куцей и распахнутой на груди жилетке и текучих словно вода штанишках, не оставляющих простора для воображения, подбоченился сын Мирены. А на столе…
Я скрипнула зубами от злости и тихо поинтересовалась:
— Это что? Мы готовимся дать официальный прием на природе, а я об этом не знаю?
На столе стояло восемь! Восемь корзин! Из которых выглядывали разномастные пакеты, контейнеры, бутылки и свертки. И кое-что еще лежало неупакованное на столе. Сын Мирены, а я до сих пор не знала его имени, да и не собиралась это исправлять, сверкнул широкой нахальной улыбкой и выпятил гладкую, в меру накачанную грудь:
— Простите, госпожа, Маркиаль не дает мне закончить упаковывать продукты для пикника. Но я сейчас быстро все упакую, а вы пока переоденьтесь. Или, если хотите, выберите себе носильщиков из…