Я скромно потупился.
— На экзамене. Он привёл на окраину разрушенного города стаю ведьминых гончих.
— Понятно… Повезло вам, считай. Но нет, парень, то, что грозило выбраться в наш мир вслед за первой волной этих клятых уродов, было не хагером. Александр, уж не знаю как, но понял, что любое промедление станет для нас приговором. Он вырвался из кольца окружения и помчался к Проколу. Как сейчас вижу эту картину. В посечённых и окровавленных доспехах, твой отец с мечом в руке бежит к Пятну… Я кричал ему вслед. Пытался пойти за ним! Куда там! Упустив одного, твари с удвоенной силой навалились на нас, просто уже бросаясь под мечи. Мы были завалены их трупами, а крови было столько, что казалось в ней можно купаться.
— Отец пытался закрыть проход? — глухим голосом спросил я. — Но как?
Кречет вновь приложился к фляжке.
— В момент зарождения Прокола, когда он уже вспухает язвенным нарывом и готов лопнуть, вмешательство любой мощной магической силы определённого уровня способно повредить нестабильное поле ведьминых врат и закрыть их.
Я недоуменно захлопал глазами. Что-то тут явно не стыковалось. Я внезапно понял:
— Магической силы? Но мой отец не был чародеем! В чём смысл…
Кречет потемнел лицом. И я был готов поклясться, что в самой глубине его тёмных глаз мелькнули едва видимые хрусталики какой-то влаги.
— Твой отец был потомственным аристократом, наследным дворянином одного из Великих Родов Империи. В нем жила сила, особые Способности вашего имени, запертые Запретными рунами. Когда он со всего маху влетел в вот-вот готовый лопнуть купол пульсирующей ведьминой энергии, скверна выжгла те руны, и его освободившиеся Способности вошли в резонанс с полем Прокола.
— И⁈
Я аж привстал со своего места, до рези в глазах всматриваясь в капитана Корпуса.
— И жахнуло так, что мы все с ног попадали… Купол схлопнулся. Но перед тем, как это произошло, я увидел… Потом я спрашивал всех оставшихся в живых. Но никто не подтвердил мои предположения. Никто ничего не видел. Я вот до сих пор думаю, не померещилось ли мне, что через Прокол к нам пыталась прорваться Ведьма. Как будто тех, что уже обитали в нашем мире, было недостаточно! Не знаю, может, мне и впрямь показалось.
А затем пришла подмога. Намного раньше, чем мы и могли мечтать. Наш второй маг, Трофим, оставшийся в Цитадели, почуял зарождение чудовищного сгустка иномирной энергии в том месте, куда мы направились. Правда, Леонид продолжал уверять, что это всё отголоски. Но тот старика уже и слушать не стал, под свою ответственность поднял в воздух еще один рейдер, загнал три десятка Часовых и прихватил пару алхимических бомб. В общем, они подоспели вовремя. Без твоего отца дела у нас совсем пошли плохо. К тому моменту на ногах вместе со мной оставалось только четыре человека.
— А что отец?
Кречет в третий раз приложился к выпивке, на этот раз на порядок дольше, выдув, наверно, с половину. И с налившимися кровью глазами проговорил:
— Александр к тому времени был уже мёртв. Лежал совсем один в круге выжженной, спёкшейся до состояния камня земли. Когда я перевернул его, он не дышал.
И снова мне почудилась некая нестыковочка. Ведь согласно официальной версии… Но мои мысли, выдохнув, перебил Кречет:
— И я соврал всем, что последними предсмертными словами моего друга и командующего были о том, чтобы назначить меня на его место. Я знаю, что он не возражал бы против этого. Знаю! И видит бог, я много сделал, чтобы достойно продолжать его работу. А теперь здесь оказался ты, его сын, и донимаешь меня своими вопросами!
Я счёл за лучшее промолчать и не обращать внимания на эту резкую вспышку. Капитан имел полное право на эмоции. Только сейчас я понял, почему он видит во мне в лучшем случае лишь бледную тень моего отца. Невзирая на гонения знати и лишения, мой отец, Александр Бестужев, был настоящим героем. И умер им.
— Знаешь, как звали твоего отца в то время остальные? Ксандр Безродный! Чертовы ублюдки! Ксандр Безродный, надо же… Ни одна дворянская выскочка, ни одни из так называемых высших аристократов не были достойны и одного пальца Александра!
Кречет внезапно обратил свой гневный взор на расстеленную перед ним карту и я понял, что час воспоминаний окончен. Но я хотел спросить ещё об одном. Точнее, рассказать.
— Когда мы возвращались, на наш корабль напали. Собственно, потому я и свалился с него.
— Читал в докладе, — проворчал Кречет, продолжая рассматривать нанесённую на карту местность.
— Меня околдовала ведьма и заставила шагнуть в пропасть. Куда за минуту до того упал мастер-сержант Академии Фляйшер.
Кречет, подняв голову, недоверчиво уставился на меня.
— Ведьма? Уж не принял ли ты одного из адских нетопырей за ведьму?..
Я, качнув головой, в самых мельчайших подробностях описал ему то, что видел тогда. Вновь почувствовал парализующий члены страх и противную ледяную сферу внизу живота.
Сидящий напротив меня огромный человек проговорил:
— Похоже на правду. Вряд ли, конечно, это была кто из Верховного Ковена, но на подхвате у них состояла точно.
— Герман тогда сказал, что может и из Верховных!
Кречет гулко расхохотался:
— Этот твой Герман, судя по всему, не последний дурак, и возможно из него со временем выйдет толковый командир. Но здесь он, конечно, дал маху!
— Почему?
Вновь посерьёзнев, Кречет очень ровным голосом сказал:
— Если бы это была одна из Ковена, ты бы сейчас не сидел передо мной. Ваш корабль не вернулся бы в Академию. Вы бы все остались в том болоте.
Я побледнел, осознав всю страшную правду его слов.
— Я тебе это точно говорю, даже не сомневайся. Ладно, раз уж ты всё равно здесь, смотри сюда. Ученик, чтоб тебя…
Стальной палец капитана Часовых ткнул в развёрнутую на столе карту. Я незамедлительно прикипел к ней взглядом. Сразу же вспомнил последний сон. На огромной, во всю стену, карте моего отца, в его кабинете, была изображена похожая местность. Но в